У чёрта на куличках

Хохлов Владислав

Оставив позади несколько халуп, Серёжа остановился. Горе и радость терзали его сердце. Он облегчённо выдохнул и стёр постыдные слёзы. Вера и Мария стояли недалеко от избы бабушки Жданы и измучено смотрели на то, как Григорий работал не покладая рук.

Работа приближалась к завершению, – по крайней мере так казалось юноше. Григорий уже снял несколько стёкол с других изб, и пытался установить их в новую. «Интересно, когда он проснулся?» – спросил сам себя Серёжа, но скорее удивлялся отдаче Григория, нежели вопросом, когда и как произошло его пробуждение. По неизвестной

причине, что-то ударило его в голову и вернуло к первоначальной работе. Возможно, это были последние дни перед выездом из Неясыти. Последние дни изнурительной работы, и можно возвращаться домой.

– Давно он так? – спросил Серёжа, подойдя к сестре и матери.

Мать с дочерью подпрыгнули от неожиданности, Мария даже слегка пискнула от испуга.

– Братик! – Вера с улыбкой набросилась на брата и обняла его.

Мария тоже решила не оставаться в стороне и заключила детей в объятия. На её лице до сих пор прослеживалось отторжение и тревога, но за последнее время они стали до ужаса выраженными. Давно юноша не ощущал таких тёплых и искренних объятий… Но то, как это всё происходило на глазах Григория, который как бы не замечал происходящего, слегка разжигало в нём стыд.

– Так давно он? – повторил Серёжа, закончив нежиться.

– Неожиданно проснулся утром и сказал, что надо работать. Без завтрака или стакана чая… просто вышел наружу и принялся снимать стёкла. – Мария обернулась к мужу. Она говорила так, словно его не было рядом, и, отчасти это было верно, поскольку Беглов-старший никак не обращал внимания ни на зрителей, ни на их замечания. Женщина прижала руки к груди, стараясь унять ноющее сердце. – Совсем себя изводит… Он же совершенно ничего не ел последние несколько дней!..

Она резко обернулась к сыну, точно только сейчас заметила, что он стоял рядом и… ведь он тоже был в ужасном состоянии. С виноватым видом она спросила:

– А ты сам как, Серёжа? Хорошо себя чувствуешь? – Прижав губы к его лбу, она не обнаружила жара, и ещё раз отчаянно обняла сына.

– Да, всё в порядке.

Вера посмотрела то на отца, то на брата.

– Папа тоже себя хорошо чувствовал… – заметила девочка.

– Нет, я в порядке, – ответил юноша. – Правда всю ночь кошмар мучал… Не ожидал, что проснусь так поздно.

– Серёжа… сегодня второе число. Ты проспал целые сутки.

Мария подняла большой палец к губам и прикусила ноготь. Знакомый признак того, что она взволнована. Подобная новость могла напугать сына. Как мать, она не хотела врать ребёнку, и как любящая женщина, опасалась реакции на подобную новость.

– Нет… этого не может быть. Я помню, как вечером лёг на печку и уснул. Сон был дурацкий, а потом и вовсе ничего… – Серёжа лишь невинно улыбнулся, точно нашкодил и пытался извиниться. Он даже посмотрел на раненную ладонь, которая оставалась верным признаком того, что, хотя бы болото ему не приснилось.

Когда он закончил, его за руку взяла Вера. Она посмотрела в его измученные и уставшие глаза, а её собственные были очень печальны… и по-детски искренние.

– Это правда, братик…

Он поверил – иначе нельзя было, особенно, глядя в эти блестящие глазки. Сомнения

были сильны, но не верить было невозможно. Ему стало неловко и слегка стыдно. Он будто хотел врать дальше, напрашиваться на успокоение и ласку. Было неприятно от мыслей, что ему не хочется верить родным.

– Но я же был в порядке. Не исчезал, как отец, не простудился.

– Ты, наверное, околел в воде, вот и пролежал без сил весь вчерашний день. Так нас перепугал!.. – За подобную глупость можно было и отругать, но мать не собиралась играть роль злодейки. Она была рада, что с её мужем и сыном всё в порядке, и злость с обидой как-то сами исчезли.

– Я… наверное…

Что бы ему ни говорили, он не ощущал себя так, словно целые сутки пролежал не пробуждаясь.

– Хотя бы и Гриша проснулся. Даже работать начал, вот только… передохнуть не хочет.

– Получается, скоро мы можем вернуться домой?

– Да.

– И чем раньше, тем лучше, братик! – маленькая манипуляторша снова взялась за своё.

Серёжа лишь улыбнулся сестре. Он бы присоединился к отцу – ему также не терпелось вернуться назад к привычной жизни, но в неустанной и самоотверженной работе Григория он видел нечто мрачное, зачарованное. Его отец никогда так не работал. Если бы он хотел закончить работу, то старался бы вносить минимум, основную нагрузку сбрасывая на плечи других; если бы дело было в том, что он просто намеревался как можно скорее бежать прочь, а оконченная работа бы просто тепло согревала его сердце, то он бы напрочь бросил всё незавершённым и сбежал. Именно из-за второй любимой стратегии отца, Серёжа и опасался, что его бросили.

– Ну не знаю… Может он не хочет, чтоб ему под руку мешали?

– Папа, пусть Серёжка тебе поможет! Хочешь? – закричала девочка, пока отец ещё находился на улице и хоть что-то мог услышать. Мужчина проигнорировал крик, и, словно совершенно глухой, работал дальше.

«Блин, Вера!..»

– Не хочет, – заключил юноша.

– Ему надо отдыхать… – напомнила Мария. – Вера, пошли внутрь. Если что, поможем папе и приготовим обед.

– Пошли!

Женщины ушли, а Серёжа остался один. Даже если можно было поверить в то, что он проспал всё первое число, что аж перепугал сестру и мать, то сейчас всё слишком спешно вернулось на круги своя… как будто эта парочка не умела пугаться и переживать. Возможно, так отрезвляюще влиял на них свежий воздух.

Парень развернулся к центру Неясыти и направился туда, где теоретически встретил ночной кошмар.

Площадь перед камнем была такой же пустой и безжизненной, как и за всё время жизни Беговых в селе. Любой улики на то, что ужасный сон был на самом деле реальностью не было. Ни следа копоти, ни мельчайшего мусора, ни каких-либо других следов. Обойдя пустоту кругом, он устремился к камню. На твёрдой породе было маленькое, едва заметное отличие, которое тяжело было бы найти, если бы не знать, где искать. На камне оставалась маленькая выемка. Серёжа сразу вспомнил ту картину, как старуха на кресле-качалке облизывала Камень, а потом вывернула свой желудок прямо в котёл... из которого…