У каждого Темного Лорда...
Шрифт:
Я, кстати, даже не блефую. Я действительно разучил это заклинание, хотя надеюсь, что оно мне не понадобится. Я вообще-то не горю желанием его применять, это было бы довольно жестоко с моей стороны, но если он упрется, то что делать-то? Не улетать же без добычи. Слава Мерлину, Малфой решает обойтись без лишней трансфигурации. Я ухватываю его за руку, Рон подстраховывает палочкой, и мы втягиваем Малфоя внутрь салона.
— Ну вот, опять через всякую фигню лететь, — со скучающим видом говорит Джордж, разворачивая машину прямо на подлетающих дементоров.
В заднее стекло мне видно, как из Азкабана вылетают люди на метлах — очевидно, за нами в погоню — и останавливаются, вынужденные вызывать Патронусов, чтобы защититься от разозленных дементоров. А мы летим.
Бледно-зеленый Малфой неуверенно садится неподалеку от меня, благо размеры салона позволяют не тесниться.
— Поттер, что это за… устройство?
— Это, Малфой, называется автомобиль.
— Ты в курсе, что это незаконно?
— Я даже в курсе, что устраивать побег из Азкабана незаконно.
— И можно узнать, зачем я вам понадобился?
— Если б мне самому кто-нибудь это объяснил… давай сначала долетим, а потом объясняться будем. Есть хочешь? Где-то там справа бутерброды валяются.
— Мне тоже дайте, — немедленно отзывается Рон.
Пока Малфой и Уизли делят бутерброды (картина, достойная кисти художника), я нащупываю в кармане зачарованный галеон. Отправить сообщение — дело двух минут. Побег из Азкабана мы оформили, пришло время заняться другими вещами.
...должно быть убежище
Малфой пришел в себя спустя три бутерброда. Подтянулся, сделал морду тяпкой, как обычно, с вежливым презрением отказался от шоколада, протянутого Джорджем (и правильно сделал, надо сказать!), и спросил:
— Итак, Поттер, все-таки, зачем герою магического мира приспичило меня похищать?
И вот я сижу, глазами хлопаю и пытаюсь сообразить, с какого краю на такой вопрос отвечать-то.
— Во-первых, — говорю, — мы, гриффиндорцы, предпочитаем называть это не похищением, а спасением.
— Чем докажешь?
— Обратно хочешь?
— После того, какой переполох вы там устроили? Спасибо, нет.
— Обратно не хочешь — значит, спасение.
— Гриффиндорская попытка мыслить логично… удивительно, Поттер, что ты еще жив, с такими невеликими способностями. А во-вторых что?
— А, точно, было еще «во-вторых». Тебе, я так понимаю, в Азкабане свежую прессу не носили?
— Ты просто так издеваешься или в этом вопросе есть смысл?
— Я намекаю, что ты не в курсе последних новостей, Малфой. Я нынче называюсь не «герой магического мира», а «беглый преступник».
— Преступник? Ты? — Малфой оглядывает меня с таким выражением лица, будто быть преступником — большая
— О, там много пунктов. Прогул года учебы в Хогвартсе, применение непростительных заклинаний, ограбление банка, — с удовольствием перечисляю я. Лицо Малфоя действительно стоит того, чтобы все это припомнить, — присвоение чужого домовика, кража волшебной палочки… черт, еще что-то было, уже не помню. Ну и за последние дни обвинений наверняка прибавилось, но формулировки я не слышал, так что не могу ничего об этом сказать. Но полагаю, что там еще похищение людей, побег из-под стражи, теракт и еще что-нибудь столь же милое.
Малфой молчит, переваривая информацию, потом ехидно интересуется:
— Хотя бы в убийстве тебя не обвиняют?
— Кажется, нет. Хотя, честно говоря, могли бы. Как-никак, нашу с Волдемортом дуэль много кто видел.
— Подозреваю, что Уизли тоже предъявлены некие обвинения, да?.. Знаешь, Поттер, я передумал. Верни меня обратно.
— Поздно, Малфой, раньше надо было думать, — подает голос Рон. А я уже было удивился, чего это он до сих пор молчит.
— Если бы я мог подумать раньше, я бы подумал, — огрызается Малфой.
— Бедный, бедный Малфойчик, — вздыхает Джордж с водительского сидения. — Он-то думал, что его спасают авторитетные герои, сейчас сверкнут глазами, скажут защитную речь, и его официально отпустят, хэппи-энд, все танцуют. А оказалось, к нему вломились беглые уголовники, и вообще все только начинается. Какой кошмар.
— Да, в общих чертах как-то так, — в тон ему вздыхает Малфой.
— Ничего, зато у нас весело, вот увидишь.
— Гриффиндроский вариант веселья? Вот это меня и пугает.
— Не вопрос, дементоры приятнее, но мы уже слишком далеко улетели, обратно я поворачивать не стану. И вообще ничего делать не стану, устал уже. Ронни, будь добр, смени меня.
Джордж тормозит, машина зависает над водой, и они с Роном меняются местами. Малфой с сомнением спрашивает:
— Уизли, ты умеешь обращаться с этой штукой вообще?
— Конечно, ты же видел, — отзывается Джордж.
— Да богарта вам в… Рон Уизли, ты умеешь обращаться с этой штукой?
— Ну, на втором курсе получалось, — отвечает Рон и ностальгически улыбается. — Правда, тогда мы затормозили в Гремучую Иву. Но живы все остались.
— И чего мне в Азкабане не сиделось, — стонет Малфой.
Монета нагревается в моем кармане, я достаю ее и читаю сообщение на ребре: «Все получилось, мы дома». Слава Мерлину!
— Выдыхаем, ребята, у них тоже все в порядке.
— Хотелось бы все-таки знать, что включает в себя их «все в порядке», — ворчит Джордж.
Мне бы тоже хотелось, но телефон в машине ловить сеть отказывается наотрез, так что пришлось пользоваться монетами, а на ребре монеты поэму не напишешь.
— Ну, по крайней мере, их «все в порядке» не предполагает, что нужно срочно оказывать кому-то медицинскую помощь, вот и хорошо.