У любви не всегда красивое лицо
Шрифт:
Я думал, что она, как только снова увидит мои шрамы, сразу убежит. Но она снова удивила меня. Кристин, бесстрастно взглянув на мое тело, уставилась на шрам совсем без отвращения. Да, не это чувство читалось на ее лице. Она смотрела так, словно это ее рана. И словно это ей пришлось пережить всю эту боль. А затем подняла на меня свои глаза. И я, так боявшийся увидеть там отвращение и ужас, увидел только боль и злобу. Боль за меня. Злобу на Рауля.
А затем мой дом опустел, ведь в ее глазах вдруг засверкал огонь, а потом она сжала свои кулаки и выбежала из дома. Пару секунд я смотрел ей вслед,
Столько лет я любил её, столько ждал и мечтал о ней… И вот - она была так близко, а я снова обидел ее. Снова заставил плакать…
Но я дурак! На что я опять надеюсь? Что она полюбит меня? У неё есть муж, ребенок, да и столько лет прошло, что мне уже не на что надеяться. Нет, надежды больше нет… Она умерла в тот проклятый день, когда Рауль де Шаньи перечеркнул мою жизнь. Нет, нашу! Нашу жизнь и нашу любовь.
Я сжал кулаки и заскрежетал зубами. Что было бы, если тогда я вернулся, и на моем пути не встал бы виконт? Она призналась бы мне в любви? Мы бы уехали в Рим? Не было бы всех этих лет разлуки, невыносимой тоски и боли? Я не знал… Я знал только одно - все могло бы быть совсем по-другому.
POV Кристин.
Вся моя жизнь была ложью! Последние пять лет я была замужем за человеком, который врал мне от начала до конца! Который поклялся мне, что Эрик уехал, выставил себя героем, пришедшим спасти меня от чудовища! Он лгал мне в глаза!
После того, как я узнала правду, мое сердце разрывалось от обиды и боли. Я выскочила из дома Эрика, как ошпаренная, не сумев сказать ему ни одного слова. Ничего, я еще объясню ему все, но не сейчас. Сейчас я должна разобраться с Раулем, я не могу медлить. Пусть он знает, что мне известна вся правда!
Все эти годы я была несчастна в браке с Раулем, я не любила его, и если бы не он, моя жизнь сложилась бы по-другому. Я застонала, на миг представив, что могло бы быть, если бы не этот чертов Рауль. Я бы жила здесь с Эриком, мы бы воспитывали нашего сына, и не приходилось бы обманывать Густава, что пьяница и лгун де Шаньи – это его отец. Рауль клялся мне в любви все эти годы… Как он мог?.. Как мог так жестоко меня обмануть?
Я ворвалась в квартиру, раскрасневшаяся от злости и запыхавшаяся от бега. Громко хлопнув дверью, я обнаружила мужа, лежащего на диване в обнимку с бутылкой коньяка. Он даже не встал с постели, когда я вошла в комнату. Боже, да когда мы поженились, он был обходительным, нежным и любящим. Что же с ним стало? Что заставило его превратится в такого ублюдка?
– Я думал, что ты на работе, - удивленно проворчал он, приподняв бровь, - ты сказала, что вернешься не раньше шести. – С этими словами он зевнул, чем разозлил меня еще больше.
– Как ты мог?
– прорычала я, приближаясь к дивану. Он нахмурился и сонно взглянул на меня. Хотя нет, какое там сонно! Он был снова пьян в стельку!
– Как я мог что?
– Как ты мог лгать мне!
– крикнула я. Прядь волос выбилась из моей прически и упала на лицо.
– Лга-ать? Ничего подобного. Это ты мне все время лжешь, - он посерьезнел, но его глаза были все такие же заплывшие.
– Когда я спрашиваю, почему ты вернулась с работы позже обычного, что ты отвечаешь? “Рауль, я задержалась
– Хотя я знаю, что ты в это время ходишь по магазинам! Или еще хуже – может, у тебя завелся любовник?..
Что? Этот ублюдок еще имеет право меня в чем-то подозревать и даже оскорблять?
– Я могу ходить везде, где хочу, у тебя нет повода во мне усомниться. Я была верна тебе со дня нашей свадьбы! Я работаю за двоих, всё, что требуется от тебя – это приглядывать за Густавом, но, насколько я помню, ты даже с этим не мог справиться! А сегодня я узнала, что в нашем браке не было ничего, кроме лжи! Ты врал мне все время!
– Что? О чем, черт возьми, ты говоришь?
– Рауль вскочил на ноги, опрокинув журнальный столик.
– Я знаю, что ты сделал, - я злобно прищурилась, а он в ответ непонимающе сузил глаза, пытаясь удержаться на ногах. Он все-таки был изрядно пьян, и его шатало.
– Знаю, что Эрик не бросал меня в то утро! Знаю, что Эрик не говорил тех гадостей! Знаю, что ты приказал убить его!
Рауль покраснел от злости, на его шее забилась жилка. Он быстро подскочил ко мне, схватил за шею и прижал к стене. Я чуть не задохнулась, но продолжала со злобой сверлить его взглядом. Да, было безумием с ним спорить, когда он пьян, но я была вне себя, и должна была услышать правду из его уст.
– Кто тебе это сказал?
– прошипел он. – Это тот перс, верно? Я видел его пару дней назад на Кони-Айленд.
– Нет, это не Надир…
Но Рауль меня не слушал:
– И еще… Ты сказала, что полиция нашла Густава, дрожащего под скамейкой! Это тоже ложь, верно?!
– Рауль, пожалуйста… – мне уже совсем не хватало воздуха, я пыталась отнять его руки, сжимающие мою шею, но все было тщетно.
– Что “пожалуйста”? Скажи мне, кто тебе это рассказал! Я хочу знать!
– Эрик!.. Мне рассказал Эрик!
Рауль громко зарычал и толкнул меня на пол. Я отползла к углу, когда он со всего размаху схватил пустую бутылку коньяка и разбил о стол, в то время как горлышко с острыми краями осталось у него в руке. Он двинулся на меня. Я похолодела.
– Ты лжешь! Этот проклятый демон не может быть жив! Мои люди сказали, что он мертв! Это они его убили!
– Значит, это правда? – потрясенно выдохнула я. До последнего момента я колебалась, кому из них верить, но сейчас все прояснилось окончательно. Я думала, что Эрик придумал эту историю, чтобы оправдаться, но… Ох, бедный Эрик… Он не бросал меня. Он действительно меня любил. А во всем виноват Рауль!
– Ты действительно приказал убить его! Это сделал ты!
Рауль ухмыльнулся.
– Нужно было самому с ним покончить, я бы, в отличие от тех глупцов, убедился, что эта тварь мертва, всадив пулю-другую в его уродливую голову!
– Ты лгал мне все это время, а я… я ведь доверяла тебе, Рауль! Я свято верила в твою ложь… Если бы я знала, что Эрик жив - я бы никогда не пошла с тобой. Я бы сбежала к нему! Потому что он меня любит по-настоящему и он меня достоин!
Я попыталась подняться на ноги, но Рауль грубо схватил меня за руку и влепил пощечину. Я вскрикнула. Слезы навернулись на глаза, а лицо начало пылать, словно охваченное огнем.