У мечты должны быть крылья
Шрифт:
— Мам! Ты меня слышишь? Я спрашиваю: что здесь происходит? — снова задала вопрос Вера.
— Смотри-ка, твоя машинка забуксовала! — всплеснула руками Лена, обращаясь к внуку. — Давай-ка её в другом месте покатаем.
— Костик, иди вниз! — приказала сыну Вера.
— Я не хочу! — запротестовал мальчуган.
— Иди вниз, я сказала!
— Не хочу!
— Пойдём со мной, касатик! — Егоровна подхватила правнука на руки. — Пойдём на кухню, я тебе конфетку дам.
—
— Да, зайчик, «чупа-чупс».
— Ну, пойдём, — согласился Костик. — Пусти меня, я сам пойду!
— Хорошо, только со мной за ручку, а то лестница крутая, вдруг упадёшь!
Егоровна, бросив на Лену подбадривающий взгляд, удалилась вместе с правнуком на первый этаж. Оставшись наедине с матерью, Вера плюхнулась на стул.
— Ну?! Так ты мне скажешь, что тут происходит, или нет? — тоном следователя на допросе обратилась она к матери. — Там, внизу, гости сидят, напились уже. Вы с бабушкой тут по полу ползаете. В чём дело?
— Я ухожу от Степана! — вздёрнула подбородок Лена.
— Так я и знала. — Дочь закинула ногу на ногу. — Опять. Из-за чего на этот раз?
— Я потом тебе расскажу. Не сейчас. Сейчас не могу. — Хозяйка усадьбы судорожно сглотнула и медленно, с трудом, спросила: — Ты на машине?.. Подвезёшь меня до нашей квартиры?.. Меня и маму. Мы вдвоём решили уйти.
Вера всплеснула руками.
— Вы решили! — воскликнула она. — Вы решили! Замечательно! Превосходно! А у меня вы спросили? В квартире вообще-то я живу со своей семьёй! Ничего страшного, мам?
— Ничего страшного, — твёрдо произнесла Лена и с вызовом поглядела на дочь. — Ничего страшного! Тебе эту квартиру никто не дарил. Это мамина квартира, и мы имеем право в ней жить.
— Так, ладно. — Дочь сменила тон. — Хорошо, я вас отвезу в квартиру! Мам, ну ты хоть можешь объяснить, что, в конце концов, произошло? Прежде чем принимать такие решения, ты должна всё объяснить!
— Вера, я объясню тебе позже.
— Нет, мам, сейчас! Ты хочешь одним махом изменить жизнь, ничего не объясняя? Нет уж, давай выкладывай! Я жду. Я твоя дочь, я имею право знать.
Вера наклонилась вперёд, сверля глазами мать.
— Он… разбил бутылку, — выдавила из себя Лена.
— Какую бутылку? — опешила молодая женщина.
— Бутылку… вина.
— Какого вина?
— «Луи Жадо».
— «Луи Жадо»? Что за чушь? Мам, твой муж случайно разбил бутылку какого-то вина и ты из-за этого с ним разводишься? — удивлению Веры не было предела.
— Не случайно.
— А как?
— Специально. О дерево.
— О дерево? Зачем?
— Он хотел, чтобы Илона пила водку.
— А что, Илона не хотела пить водку?
—
— Ага. Но сейчас она водку очень даже пьёт! Поставила рядом с собой бутылку и наливается…
— Дело не в этом.
— А в чём?
Лена не ответила, повисла пауза. Вера тряхнула волосами.
— Мам, я что, должна из тебя каждое слово вытягивать? Дело не в этом, а в чём?
Лена продолжала молчать.
— Мам! — Вера начала заводиться. — В прошлый раз ты уходила от Степана Васильича, когда он не так, на твой взгляд, выразился!
— Не просто не так выразился, — безжизненным голосом произнесла мать. — А обложил меня матом.
— Ну хорошо! Обложил матом. Но, извини меня, смешно из-за этого разводиться с человеком, с которым прожила столько лет! Тем более что обложил он тебя за дело! В позапрошлый раз — когда он запретил тебе покупать дорогие лифчики. Тоже причина — обхохочешься! Сейчас ты собралась разводиться, потому что он разбил какую-то там бутылку! Ты хоть сама понимаешь, что говоришь ерунду?!
— Ты забыла ещё один раз, — глядя перед собой немигающим взглядом, добавила Лена. — Когда он завёл любовницу.
— Когда ты думала, что он завёл любовницу! — всплеснула руками Вера. — Ты не знала наверняка и до сих пор не знаешь! Не было никакой любовницы!
Дочь вскочила со стула и начала метаться по комнате.
— Ты без конца что-то выдумываешь, мам! Какие-то ситуации, которые выеденного яйца не стоят! Господи! Степан Васильич разбил бутылку! Да и чёрт с ней! Пойди себе новую купи! Хочешь, я тебе куплю? Прямо сейчас съезжу и куплю! Как, ты сказала, вино называется? «Луи Жадо»?
— Не надо ничего покупать, — тихо произнесла мать.
— Что? — не расслышала Вера.
— Ничего. Ты же знаешь, я не пью.
— Тем более! Так что расстраиваться, я не понимаю? Там, внизу, все уже забыли про эту дурацкую бутылку. Водку пьют, шашлыком закусывают. А мама здесь разводиться собралась! Боже мой! — Дочь схватилась за голову.
Лена присела на край кровати. Глянула на себя в зеркальную дверцу шкафа-купе. Поправила волосы. Судорожно вздохнула и закрыла руками лицо.
— Я устала с ним жить! — простонала она. — Ты не понимаешь! Он издевается надо мной, издевается! Он разбил эту бутылку, чтобы при всех меня унизить! Чтобы показать, что я никто в его доме. Паршивая шавка — не больше! Причём я не имею права даже тявкать, я должна молча ему подчиняться, лизать пятки и вилять хвостом. Это унизительно, унизительно!
— Мам, с чего ты это взяла? — Дочь снова опустилась на стул.
— Я ни с чего это не взяла, это так есть!