У рыбацкого костра
Шрифт:
Ребята пытались петь, но ни одной песни не допевали до конца, потому что не знали слов. А те песни, которые они знали до конца, успели надоесть за время похода. Но все равно получалось весело.
Машина мчалась вниз, длинно сигналя и тормозя на поворотах. Горы медленно разворачивались, и слева под глубоким обрывом сверкала река, сужаясь и вновь растекаясь, раздваиваясь и снова стекаясь.
Внезапно машина окунулась в теплый влажный воздух Колхиды.
Мы продолжали спускаться, и все время чувствовалась близость моря, хотя самого моря еще долго не было видно.
(№ 31, 1971)
Морской
Отрывок из повести
– Снасти здесь? Здесь. Сачок здесь? Здесь. Наживка здесь? Здесь. Сигареты взял?
– Да, - сказал Сергей Башкапсаров. Он сидел на средней банке, придерживая весла обеими руками, слегка балансируя ими, чтобы лодка не стала боком к волне, или лагом, как говорят моряки.
Хозяин - звали его Володей, - придерживая лодку за корму, острым взглядом шарил в лодке, убеждаясь, все ли на месте, и, убедившись, что все на месте, мощно перебрав несколько раз мускулистыми ногами в закатанных брюках, вытолкнул лодку за линию прибоя и, ловко впрыгнув в нее, крикнул:
– Греби1
Прибой был не такой уж шумный, чтобы кричать. Но хозяин вообще все делал покрикивая. Крик его был следствием той особой повышенной нервности, некоторой безуминки, которая сама является следствием более или менее постоянной работы под открытым небом, на солнце.
…Лодка развернулась и шла вдоль огромного обрыва, поросшего сверху дубовой рощей, живописной в своей корявости. Гора эта слева опускалась пологим спуском к рыбачьему поселку, где жил Володя Палба. Если смотреть дальше вдоль берега, виден был полукруг мыса с призраками небоскребов, как бы висящими в воздухе от расстояния.
– Теперь еще бережней!
– сказал Володя, и Сергей стал поворачивать лодку.
Они собирались рыбачить в начале маленького залива, куда направился глиссер с велосипедистом. В глубине этого залива, среди реликтовых сосен, зеленело здание санатория. Территория его пляжа была отделена от остального берега розовой пластмассовой стеной.
– Па, кефаль играет!
– крикнула Женя.
Сергей посмотрел в сторону протянутой руки девочки и увидел метрах в сорока от лодки, ближе к берегу, какое-то бурление воды, словно в этом месте из глубины моря били ключи. Потом он заметил, что в этой бурлящей воде появляются какие-то черные точки. Он догадался, что это рыбы высовывают носы из воды. Одна, две, три, четыре, пять… Трудно было сосчитать, сколько их там. Может, десять, может, пятнадцать рыб. Некоторые из них вдруг исчезали, а потом снова появлялись или на их месте появлялись другие. Сергей почувствовал волнение. В тишине ему показалось, что он слышит какой-то хлюпающий звук.
– Тише… - сказал Володя.
– Подгребай не вынимая весел.
Сергей взял свой спиннинг, осторожно отцепил крючки от катушки, размотал ставку и пустил ее в воду. Тяжелый свинец быстро стал раскручивать катушку, и ставка, проблеснув крючками, ушла в воду. Он выпустил метров двадцать шнура, и шнур, увлекаемый движением лодки, вытянулся, и Сергей время от времени мягко, чтобы не сорвать ставку, подтягивал шнур, чтобы приманить рыбу игрой блестящих крючков.
Несколько раз ему попадались одинокие ставридки. Раз он подумал, что тянет какую-то большую рыбу, но это оказалась игла. Длиной в полметра, серебристое круглое тело и длинный клюв болотной птицы.
– Ты смотри, игла стала появляться, - сказал
Сергей снова опустил в воду ставку. Вдруг он почувствовал живое, сладкое трепыхание внезапно отяжелевшего шнура.
– Стой! Стой!
– крикнул он, боясь, что ставка не выдержит сопротивления тяжести рыб и движения лодки. Сергей осторожно и равномерно крутил катушку и все время нетерпеливо смотрел за борт, наконец увидел приближающуюся ставку с белыми проблесками рыб. Казалось, на ставке очень много рыбы, но, когда он поднял ее над водой, на ней оказалось пять мелко трепыхающихся ставридок, и одна из них плюхнулась в воду, прежде чем он поймал качающуюся ставку. Дрожащей рукой он снял с крючков четыре ставриды и бросил их на дно лодки.
– Видно, напали на стаю, - сказал Володя, поднимая весла, - попробуем.
Он привязал к шнуру готовую ставку и отдал свой спиннинг дочери. Сам он стал ловить просто со шнура, намотанного на катушку.
Сергей несколько раз вытаскивал по одной, по две рыбы. Володя каждый раз вытаскивал в два раза больше, чем Сергей и девочка. Но у него была длинная ставка. Сергей подумал с обидой, что напрасно хозяин сделал ему ставку покороче. Но рыба внезапно исчезла и уже ни у кого не шла.
– Случайная стая, - сказал Володя.
– Нас здорово отнесло, - поправила его дочка.
Володя молча взял в зубы шнур и, сбросив весла на воду, сильными гребкайи, так что от носа в обе стороны пошла волна, стал грести на старое место. Теперь они стояли напротив самого начала подковы залива.
Они снова начали ловить, и у хозяина с первого же заброса подцепилось множество ставридок.
– Со дна?
– спросил Сергей дрогнувшим от ревности голосом.
– С полводы, - сказал Володя, лениво отряхивая ставку и ловко отцепляя ставрид, которые слишком крепко сидели на крючке.
Сергей стал быстро разматывать шнур в глубину, то и дело, через каждые два-три метра, останавливаясь -и пытаясь подсечь. Но рыбы не было.
– Смотри!
– сказал хозяин и показал на ослабевший шнур. Было похоже, что грузило легло на дно, и, естественно, шнур ослабел, и пытаться разматывать его было бессмысленно.
– Дно?
– спросил Сергей, не понимая, в чем дело.
– Рыба не пускает, - сказал Володя горделиво и стал медленно вытягивать шнур. Сергей смотрел в воду. Огромная изломанная цепочка приближалась к поверхности воды. Когда хозяин, встав на банку, вынул ставку, всю унизанную дрожащей рыбой, в воздухе стояло серебристое мерцание, и звук трепыхающихся хвостов был похож на звук крыльев ласточек, которые трепещут у гнезда. Звук далекого детства в деревенском доме дедушки. Как давно Сергей не слышал этого звука, да и где он, дедушкин дом!…
Сергей снова стал опускать шнур, время от времени подсекая. Вдруг он почувствовал, что шнур потяжелел, словно налился соком, и он стал его выбирать, и шнур по дороге еще сильнее потяжелел, словно продолжал наливаться соком, и это было ощущение счастья, везенья, полноты жизни. Он вытащил ставку. На ней было семь ставрид.
– Семь, - сказал Сергей, чтобы все видели. Он начал дрожащими от волнения руками снимать рыбу, но снимать было страшно неудобно, потому что одной рукой она не снималась, а взяв рыбу обеими руками, он не знал, куда деть удилище спиннинга. В конце концов, сильно волнуясь, он, зажав удилище между ног да еще подбородком прижав его к телу, добился некоторой устойчивости удилища.