Шрифт:
Ингве: «Предоставить в распоряжение экспедиции мои естественнонаучные знания. Исследовать местные природные явления. Наблюдать за погодой и ветром. Измерять то, что поддается измерению. Найти новый элемент или любое, какое ни попадется, неизвестное вещество. Выдержать дольше, чем Гвинет Пэлтроу, которая тоже жила на необитаемом острове и писала об этом в журнал „Мари-Клэр“. Написать киносценарий».
С помощью Кима я составил кратенькую подборку и послал ее в средства массовой информации. В нее входит заметка о наших планах, а центральное место занимает фотография, где мы с Мартином сняты рядом с глобусом. Добавив несколько добрых слов о себе, я скрепляю весь материал нарядной скрепкой. Еще в начальной школе мы поняли, что подходящая скрепка — тот завершающий штрих, который во многом определяет общее впечатление. Да! Начальная школа — это вам не чепуха на постном масле.
Отклики не заставили себя ждать. Уже на третий день
— Что нам искать? — спрашиваю я.
Хейердал отвечает, что все прячется под землей.
— Копайте землю, — говорит он. — Там все зарыто.
Я пишу на листочке: «заступы» и киваю. Надо будет покопать.
— Тебе было страшно на «Кон-Тики»? — спрашиваю я.
Он говорит, что так верил в свой проект, что совсем не боялся. Но вот то, что и остальные ничего не боялись, это, как он считает, было особенно замечательно.
На этом интервью закончилось, а меня так и распирает от вопросов. Вот как оно теперь! У средств информации нет времени, чтобы углубляться в тему и как следует поговорить. Им пора переходить к следующему номеру программы. И затем к следующему. Нужно дать музыку. Люди хотят слушать музыку. Такую, чтобы можно было подпевать.
Вернувшись домой, я вдруг сообразил, что Хейердал не стал комментировать мой проект. Мне неизвестно, хороший это знак или дурной. Может быть, он почувствовал угрозу себе. Может быть, он понял, как гениальна и нова моя теория, и старается ее замолчать. Ишь он хитрец, этот Хейердал!
Радиоинтервью очень помогло. Из холода я попадаю в тепло. Могучие крылья массовой информации возносят меня вверх, и уже вскоре после передачи мне звонят из музея «Кон-Тики» с предложением одолжить мне их спутниковый телефон. Им он все равно не нужен. И моя теория тронула их за живое. Они считают, что она очень смелая. Очевидно, она неправильна, говорят они, но их радует, что я решил заняться вопросом миграции в области Тихого океана. Что бы ни делалось, это лучше, чем ничего. В музее «Кон-Тики» нашу затею сумели оценить. Мы договариваемся о встрече.
Мы с Мартином отправились на край города покупать панели с солнечными батареями. Мы обходим магазины, перечень которых заполняет желтые страницы. В каталоге они все кажутся абстракциями, но тут, на окраине, обнаруживается, что они реально существуют. У них есть фасады и прилавки. Они есть в действительности. За прилавками стоят живые люди. Утешительное зрелище. Живое олицетворение того, что абстрактно представлено в желтых страницах, оказывается грузноватым мужчиной, который все время говорит по телефону (действие желтых страниц), излучая доброжелательство. Он показывает нам, что у них есть. Дает объяснения про солнечные батареи. Мы говорим, что нам нужно питание для портативного компьютера и спутникового телефона. Вот и все. Наш консультант производит на бумажке какие-то расчеты. Нам потребуется в день столько-то энергии, следовательно, нам нужно столько-то ампер, а в Тихом океане этих самых ампер навалом. Дело только за тем, чтобы их как-то извлечь. Консультант, очевидно, считает, что, если солнце зря светит целыми днями на море и песок, в этом нет ничего хорошего. Бесполезное солнце. Он отыскивает нужную нам панель, присоединяет необходимые провода и желает нам на прощание удачи.
С помощью Мартина я покупаю еще и портативный персональный компьютер, маленький и изящный. Я выслушиваю объяснения про необходимые нам байты и герцы. На нем я могу записывать все мои научные заметки, а также поддерживать связь с окружающим миром посредством спутникового телефона. Это, может быть, еще и не совсем то, что называется мультимедиа, но близко к ним.
Вечером я упражняюсь на компьютере, и мы с ним скоро находим общий язык, хотя включенный в его программу запас слов, как мне кажется, несколько бедноват. Так, например, он предлагает мне заменить «эякуляцию» на «эвакуацию», а «неприятно» на «приятно». А почему бы и нет? «Приятные» вещи звучат гораздо позитивнее, чем «неприятные». А такому слову, как «эякуляция», вообще не место в статье о миграции в области Тихого океана. Оно выскочило у меня как случайная опечатка.
Что еще осталось сделать до отъезда? Не так уж и много. Я должен купить снаряжение для кемпинга, найти остров и, кроме того, узнать, каким образом нам лучше всего добираться. Поскольку Министерство иностранных дел не захотело мне помочь, придется самому решать эту проблему. Как находят необитаемый остров? Сейчас их осталось мало. Вот до чего
Я собираюсь ехать в Осло, чтобы поискать, нет ли там случайно каких-нибудь полинезийских посольств, и тут среди сборов появляется Руар. Он заскочил ко мне в сильном волнении. Он был на вечеринке и познакомился там с парнем, у которого, оказывается, есть хорошие связи на островах Кука. Так вопрос об острове разрешился самым неожиданным образом. Этот человек знает норвежца по имени Магне — как говорят, парень свой в доску. Так вот, Магне время от времени бывает на Раротонге. У него там что-то связанное с судоходством. Промелькнуло что-то насчет морских перевозок. Наверняка он знает, за какие ниточки надо там подергать.
Мартин связывается с Магне по е-мейлу, и тот действительно оказывается отличным парнем. В течение нескольких дней, проведенных в лихорадочной деятельности, все само собой становится на место, мне, можно сказать, не пришлось даже и пальцем шевельнуть. Иногда мир поворачивается к тебе удивительно доброй стороной. Он и велик и в то же время мал. В нем бывает грустно, но он необыкновенно прекрасен. Безжалостен, но человечен. Дело пойдет, и жить можно. Всегда будут возникать и разрешаться противоречия. Диалектика! Противоречия. Конца им никогда не будет.
Первое письмо от Магне
Привет, Эрленд!
Спасибо за письмо по е-мейлу. Проект, которым ты занимаешься, очень интересен.
Я считаю, что было бы практичнее провести исследовательскую работу здесь, на островах Кука, чем во французской Полинезии.
1. Потому что здесь меньше бюрократии, и мы знаем тех, кто выполняет те или иные функции.
2. Отсюда дешевле добраться до какого-нибудь острова.
Могу предложить следующие острова.
Пальмерстон, население составляет 26 человек. Все говорят по-английски и все носят фамилию Марстерс. Очень интересная история.
Мануае. Занимает одна семья. В прежние времена — ссыльный остров.
С островом нет регулярного сообщения, однако он расположен более или менее в центре. Так что нетрудно было бы договориться о стоянке.
Такутэа. Ненаселенный остров. Птичий заповедник. Требуется особое разрешение, чтобы сойти на берег, а также для пребывания на нем.
Вообще, вероятно, проще устроиться на населенном острове, чем на ненаселенном. Предлагаю Мауке, население около 200 человек. У жителей есть телевизоры, но не принимается ни одна телевизионная станция. Пользуются видео.
В этой области Тихого океана сталкиваешься с бесчисленными нерешенными проблемами. Часто, мечтая о том, чтобы там развить торговлю и сделать жизнь островитян лучше, невольно спрашиваешь себя, а станет ли им действительно лучше, когда они будут похожи на нас? Станут еще зависимее от снабжения извне? В качестве главного аргумента часто звучит, что если мы не сделаем этого, то сделают другие. Либо какое-нибудь миссионерское общество, либо нефтяная компания.
Из снаряжения вам потребуется: навес от дождя или палатка, способная защитить от дождя и ветра. Сезон циклонов закончится только в апреле. Хорошо также иметь москитную сетку.
На о-вах Кука нет малярии.