Уайтбол
Шрифт:
— Что так долго? — поинтересовался Станкевич. — Обувь лакировали?
— Проблема с куполом, начальник. Крыша грозит потечь.
— Что значит — потечь?
— Повреждено антирадиационное покрытие. На стыках, в двух местах.
— Фон?
— Нет, до фона еще как до Луны. Пока только внешний слой. Но если так дальше пойдет…
— Давно это случилось?
— Полчаса назад. Первая дырка. Вторая — перед нашим выходом.
— Почему сразу не сообщили?
— Думали — в рабочем порядке. Гоги собрался на выход, тут как раз появилась вторая, между другими сегментами. Теперь он сидит у приборов и матерится. Ждет следующую
— Достойное занятие. Я иду домой. Игорь, передавай смену. Да! Если завтра опять обнаружу контейнеры с инструментом за прожекторами — сообщу на корабль. Пусть мне пришлют профессионалов. А не халтурщиков.
— Да куда они денутся, эти контейнеры? Циклопы, что ли, растащат?..
Иногда мне жаль Станкевича. С таким вот педантизмом, доходящим до абсурда, наверно, очень трудно жить. Одни разгвоздяи кругом, повеситься можно… На самом деле, ребята специально оставляют ящики в сторонке, чтобы под ногами не мешались. Перетаскивать все это хозяйство под прожекторы в конце работы — издевательство. Достаточно того, что приходится убирать лишнее с площадки после визитов Станкевича… Хоть бы заболел.
Михаэль включил налобник и отправился к дому. Ну, и мы, соответственно.
— Что с куполом? — спросил шеф, добравшись до жилого отсека.
— Звездец, — сообщил инженер. — Смотри, там сейчас Рыжий бродит, я его отправил на самый первый шов. Сделал. За это время еще три повреждения. Обрати внимание: вот здесь он сейчас работает. Вторая дырка. Подохло два слоя. То есть, пока первую латал…
— Отчего такое может быть?
Георгий пожал плечами:
— Херово смонтировали.
— А ты куда смотрел?
— Сколько у меня глаз, по-твоему? — огрызнулся инженер.
— Ни одного, если действительно халтура по всему куполу.
— Типун тебе. Пока не по всему… Может, у тебя есть другая версия? Ты хоть знаешь, какой на этом заводе ОТК? И потом, наши шатры уже на Луне обкатывали.
— Другие условия. Температура, уровень радиации…
— Барабашки, гремлины, греблины… Вот бл…! Еще одна дырка.
Не знаю. Я, конечно, не спец, но здесь шеф прав, по-моему. На любой диапазон условий фиг рассчитаешь, это вам не суперпостройки всяких там одноглазых… Да хрен с ними, не мое собачье дело.
— Выдавай инструкции, пойдем ремонтировать, — сказал Станкевич. — Может, нужно смену отозвать? Решай сам.
— Там залатаете — здесь порвется… — пробубнил Гоги.
В этот момент люк входного шлюза открылся: вернулся Игорь и еще один припоздавший. Оба взбудораженные чем-то.
— Вы на внешние экраны смотрите?.. Посмотрите на западный.
Переводим взгляды на экран обзорной камеры — аж внутри похолодело. Там… муравейник. Миниатюрная копия недавнего живого вулкана — метров сто, наверно, а то и меньше. Точь-в-точь давешняя наша «гора», мать-мать-мать, если не считать размеров. Должно быть, Михаэлева сопка, или ее дубликат…
— Георгий! Срочно отзывай человека снаружи, — скомандовал шеф. — Рабочая смена… не успеют.
— Откуда это здесь?!..
— Хер его знает, — отозвался Игорь. — Мы идем — оно стоит. Как прилетело — не видел…
Если сомнения и были — выветрились мгновенно: в борту муравейника открылась брешь, и оттуда вылезло не меньше десятка «циклопов», как обозвал их капитан. Техник успел нырнуть в шлюз чуть ли не перед носом у одного из гостей…
Через десять минут корабельный радист
— Твари ползают по всему куполу, пытаются попасть внутрь!..
— Херовая была идея — устраивать здесь станцию, — прорычал Осипенко, когда разбуженный капитан появился на дежурном посту. — Даже если они не сумеют вскрыть купол, положение у ребят — врагу не пожелаешь. Крыша вот-вот потечет, а эвакуация невозможна. Я отдал приказ вездеходу не подходить близко. Ха! Маячков они, понимаешь, натыкали. С младенцами, что ли, дело имеем?..
— Значит, так. Высылаем вторую машину, Володя. Одна будет отвлекать соседей дальним светом, вторая эвакуирует людей. Эти незапланированные протечки меня смущают больше, чем циклопы.
— Даже так.
— Даже так. Если бы слизни действительно хотели попасть в купол, они бы это сделали. Спроси Розовского, он тебе расскажет про несколько рядов высокопрочных зубов, которыми соседи дробят бог весть что.
— Ты знал?!
— Разумеется.
Осипенко сосчитал про себя до десяти, потом сказал уничтожающе спокойно:
— Я перестаю тебя понимать, капитан. В таком куполе, разумеется, оставаться нельзя — нужно детальное тестирование и серьезный ремонт, а не двое ребят с половиной паяльника. Но какого… ты отдал приказ о монтаже, если знал, что станция настолько уязвима для слизней?
— Володя, давай решать проблему, а не разбираться с моими мотивами.
— Может, из-за твоих друзей крыша и потекла!
— То есть, друзья уже прилетали, ползали по куполу, портили его, как могли — и ни один урод этого не заметил, так, что ли? Давай хоть наше земное расп…йство на потенциального противника не вешать!
— Давай. Но сейчас, кэп, если ты мужик — оденешься и сам поедешь вытаскивать ребят из жопы. Раз ты такой герой, бля.
— Я и собирался — сам.
…«А пока он эдак с ним препирался» [8] , наша охреневшая команда глядела во все глаза — то есть, на все экраны — как прекрасные создания обходят дозором чужие владения. Мы торчали в жилом отсеке, облаченные в скафандры, готовые, ежели чего, отстреливаться и бежать — если получится, конечно…
8
Твари ползали по куполу, методично ощупывая сантиметр за сантиметром.
— Какого… они ищут вход на крыше?
— Внизу-то не нашли.
— Сейчас еще наверху не найдут, начнут взламывать.
— Думаешь, сумеют?
— Думаешь — нет?..
«Гости» оставляли после себя на куполе слизистую полосу, которая, впрочем, мгновенно исчезала. Может, они это дело вбирают друг за другом, как земные улитки в период спаривания? Но, пардон, слизь земных улиток состоит преимущественно из воды, затем и подбирают — восстанавливают потерю жидкости… а тут какая, на хрен, вода. Этиловым спиртом не отойдешь. Это у них, значит, покруче спирта… То-то они надрались и буянят.