Убик (сборник)
Шрифт:
— Нет, — ответил Джо. Он повесил трубку и уселся на покрытой лаком деревянной скамейке из ивовых прутьев, откуда мог наблюдать за подъезжающими к аэродрому машинами. «В любом случае, — подумал он, — я прибыл сюда достаточно своевременно, чтобы успеть присоединиться к остальным членам группы. Они еще не уехали из города, а именно это меня и беспокоило».
— Не могли бы вы подойти ко мне на минутку? — окликнул его служащий.
Джо поднялся со скамейки и направился в противоположный конец зала ожидания.
— В чем дело?
— Да вот, ваш пятицентовик, который вы мне дали. — Чиновник внимательно посмотрел на него.
— Это пятицентовик с бизоном, —
— На нем дата: 1940. — Чиновник пытливо посмотрел Джо прямо в глаза.
Джо что-то буркнул, достал оставшиеся монеты и начал перебирать их; наконец отыскал пятицентовик 1938 года и бросил его на стол перед работником.
— Можете взять себе оба, — сказал он и снова уселся на скамье из ивовых прутьев.
— Время от времени нам попадаются фальшивые деньги, — объявил служащий.
Джо не ответил. Его внимание привлекло радио марки «Аудиола», играющее в углу зала ожидания, по виду напоминающее шкаф. Диктор рекламировал зубную щетку под названием «Ипана». «Интересно, — думал Джо, — как долго мне придется здесь сидеть». Теперь, когда он находился так близко от своих инерциалов, он чувствовал, что волнуется. «Если уж я добрался сюда и всего в нескольких милях от них, было бы ужасно…» На этом месте он прервал свою мысль и сидел просто так, в ожидании.
Спустя полчаса на автостоянку у аэропорта выкатился «Виллис-Кнайт 87», модель 1930 года. Из него вылез скромного вида человек с волосами, напоминающими коноплю, в броском черном костюме. Заслонив глаза ладонью, он заглянул в зал ожидания.
— Мистер Блисс? — спросил Джо, подходя ближе.
— Он самый. — Блисс, вокруг которого распространялся сильный запах «Сенсена», обменялся с Джо коротким рукопожатием, сразу же вновь забрался в машину и включил двигатель. — Садитесь, мистер Чип. Соблаговолите не спешить. Может быть, нам удастся успеть на часть церемонии. В честь таких важных событий, как сегодня, отец Абернати произносит обычно довольно длинные проповеди.
Джо устроился на переднем сиденье рядом с мистером Блиссом. Минуту спустя они с клекотом выскочили на шоссе, ведущее к Центру Дес Мойнеса, и поползли по нему со скоростью, временами доходящей до сорока миль в час.
— Вы сотрудник мистера Ранкитера, правда? — спросил Блисс.
— Да, — ответил Джо.
— Это необычайная область, та, в которой работал мистер Ранкитер; я не могу этого до конца понять. — Блисс просигналил рыжеволосому сеттеру, который выбежал на асфальтовую полосу; пес свернул в сторону, словно уважая право первенства, которым обладал на шоссе «Виллис-Крайт». — Что это значит «псионические способности»? Многие сотрудники мистера Ранкитера использовали это выражение.
— Парапсихологические силы, — пояснил Джо. — Способность к непосредственному воздействию без применения физических факторов.
— Вы имеете в виду мистические силы? Такие, как умение предвидеть будущее? Я это говорю потому, что многие из вас говорили о будущем таким образом, словно оно уже было очевидным. Не со мной, конечно, они говорили об этом исключительно между собой, но я слышал их беседы, ну, вы знаете, как это бывает… Так, значит, вы медиумы?
— Что-то в этом роде.
— И что вы предвидите в связи с войной в Европе?
— Немцы и японцы потерпят поражение, — сказал Джо. — Соединенные Штаты вступят в войну 7 декабря 1941 года. — Он замолчал, не имея желания говорить на эту тему; внимание его занимали его собственные проблемы.
— Что касается меня, то я изоляционист, — сообщил Блисс.
«Что испытали остальные члены
Но тогда дело выглядело иначе. Этот низенький, толстенький пилот — Сэнди Ясперсен — тоже видел отлитую в деревянной форме бутылку с эликсиром «УБИК» на конечном этапе ее преображения. Это не было его, Джо, субъективное представление; ведь благодаря ей он смог добраться до Дес Мойнеса. Пилот видел также метаморфозу автомобиля «Ла Салле». Поэтому могло показаться, что болезнь, от которой умер Эл, носила совершенно иной характер. По крайней мере, Джо на это надеялся. Он молился, чтобы это оказалось правдой.
«Допустим, — размышлял он, — что мы оказались не в состоянии обратить процесс регресса, что останемся в этой действительности до конца жизни. Так ли уж это страшно? Мы можем привыкнуть к старинным девятиламповым приемникам «Филко» в форме комода, тем более что они будут меняться: в этот период уже знали супергетеродины, хотя еще ни один из них мне не попался. Мы научились управлять автомобилем марки «Америкэн Остин», который можно приобрести за 445 долларов (эта сумма пришла ему в голову совершенно случайно, однако он почувствовал, что она верная). Когда мы устроимся на работу и начнем получать теперешние деньги, нам не нужно будет летать бипланами «Картисс-Райт» — ведь еще четыре года назад была открыта авиалиния через Тихий океан, использующая скоростные четырехмоторные самолеты типа «Чина». Трехмоторному самолету Форда уже одиннадцать лет, для современных людей — это реликвия прошлого. А тот биплан, на котором я добрался сюда, даже для них музейный экспонат. Моя машина «Ла Салле», прежде чем произошло ее преображение, была вполне приличным механизмом, а управление ею доставило мне истинное удовольствие».
— А что будет с Россией? — спросил его Блисс. — То есть за время войны? Мы ликвидируем этих красных? Вы способны заглядывать настолько далеко в будущее?
— Россия примет участие в войне как союзник Соединенных Штатов, — ответил Джо, одновременно думая: «А что будет со всеми остальными предметами, существами, продуктами? В области медицины мы сделаем значительный шаг назад; прикинем, вроде бы они только начинают применять сульфамидные препараты. Это окажется для нас нелегкой проблемой, если заболеем. Дантисты тоже выглядят не особо привлекательно: все еще пользуются бормашиной и новокаином. Фторированная паста для зубов еще не существует; до нее еще двадцать лет».