Убить Петра Великого
Шрифт:
Глава 25 В ДОРОГУ, ГОСПОДА, УМУ-РАЗУМУ УЧИТЬ!
На двух людей, встретившихся около таверны, никто не обратил внимания. Один был горбоносым, высоким, с узкой поседевшей бородкой, при шпаге и в богатом платье, другой же одет в простое поношенное платье, какое обычно предпочитают мастеровые. Нетрудно было догадаться, что делает в этой части города дворянин — за одну серебряную монету можно получить максимум удовольствия.
— Мы нашли его, — произнес тот, который был в простой одежде. — Он расспрашивает
— Вы уверены, что это он?
— Абсолютно.
— Как он выглядит?
— Очень высокого роста. Громогласный, с дурными манерами… — принялся перечислять мастеровой.
— Это он! — без колебаний отвечал дворянин. — Надеюсь, вы знаете, что нужно делать?
— Разумеется, не в первый раз.
— Вот и отлично! Как только выполните свое дело, я вам выплачу еще пятнадцать золотых талеров.
Губы толстяка растянулись в довольной улыбке.
— Можете не сомневаться, я сделаю все, что нужно.
Лефорт был раздражен. Порученное дело оказалось труднее, чем он предполагал. Такая женщина, как графиня, не могла бесследно исчезнуть. Однако он никак не мог ее повстречать. Самое удивительное, что буквально все, у кого он ни спрашивал, говорили ему о том, что видели ее совсем недавно. Даже называли гостиницу, в которой она останавливалась. Но стоило ему только постучаться в номер, как выяснялось, что графиня только что съехала.
Вместо того чтобы пить вино и наслаждаться всеми проявлениями жизни, ему приходилось разыскивать эту неуловимую женщину.
Следовало встретиться с Питером и посоветовать оставить безнадежные поиски. Ее просто нет в этом городе!
Однако царь продолжал гостить у польского короля, а прибывший посыльный сообщил, что за прошедшее время два государя стали большими приятелями. Во-первых, их объединяло вино, а во-вторых, любовь к женщинам. Вчера вечером они устроили состязание по пальбе из пушек, где царь значительно преуспел, сбив на две мишени больше. Состязание продлилось и вечером в искусстве пития, где Петру Михайловичу не было равных. Царь выпил зараз полведра вина, после чего пригласил польского короля помериться силами. А когда наступила ночь, неугомонный Петр Алексеевич предложил запалить фейерверк собственного изобретения. От первого же залпа сгорели две беседки в королевском саду и двухсотлетний дуб на аллее перед дворцом, от второго было больше грохота, чем огня, но вот с третьего раза заладилось — и разноцветные брызги озарили половину неба.
Далее их шуточное состязание плавно переместилось в спальные покои, в которых они устроили настоящие любовные баталии. Счет познанным за ночь женщинам перевалил за десяток. Поначалу с большим отрывом лидировал Август II, а утром, уже устав, заметно сдал позиции царю Петру, и к обеду следующего дня, подсчитав любовные победы, они вдруг со смехом обнаружили, что к финишу пришли плечо к плечу. В результате любовного марафона Петру
Франц Лефорт уже собрался было уходить из своего номера, когда в комнату постучался хозяин гостиницы.
— Господин Лефорт, вас спрашивает какой-то мужчина.
— Чего он хотел?
— Говорит, что хочет с вами переговорить по поводу какой-то одной очень важной для вас дамы.
— Пусть заходит.
Через минуту в комнату вошел невысокого росточка человек с длинными отвислыми усами и большим животом. Каждый пройденный шаг ему давался непросто: выпуклый лоб покрывался испариной, и он без конца сопел, как если бы тащил на собственном горбу тяжеленный груз.
Лефорт узнал гостя. Это был хозяин другой гостиницы, в которой он расспрашивал про графиню.
— У вас есть какие-то новости? — нетерпеливо спросил генерал.
— О да! Женщина, о которой вы расспрашивали, поселилась у меня.
— Едем немедленно! — воскликнул Лефорт, хватая шляпу.
— На улице меня ждет экипаж.
— Отлично, приятель, — весело отвечал Лефорт, дружески хлопнув толстяка по плечу.
— Мне бы не хотелось вам надоедать, но вы обещали вознаграждение, — напомнил толстяк.
Лицо Франца Лефорта болезненно поморщилось. И здесь деньги!
— Я еще не увидел женщину. Вдруг это не она?
— В противном случае вы можете не увидеть ее совсем.
— Ну хорошо, — раздраженно произнес Лефорт. — Сколько я тебе обещал?
— Десять талеров, господин.
— Возьми пока пять, — небрежно швырнул он на стол монеты. — Еще столько же ты получишь, когда я увижу эту даму.
Толстяк, проявляя завидную расторопность, смахнул деньги со стола и поспешно рассовал их по карманам.
— Эта дама, наверное, вам очень дорога, господин.
— Послушай, ты бы поменьше спрашивал да побыстрее провел бы меня к ней.
— Пойдемте за мной!
Толстяк, тяжело пыхтя при каждом шаге, заторопился по коридору. Спуск по лестнице представлялся для него настоящим испытанием. При этом он болезненно кривился и покрывался испариной, как будто бы не спускался, а, наоборот, преодолевал немыслимую кручу.
— Побыстрее, побыстрее! — поторапливал Франц.
Толстяк наконец преодолел последнюю ступень и оказался у входной двери.
— Где же твой экипаж? — в сердцах воскликнул Лефорт, шагнув на улицу.
Он не переставал думать о том, какую невероятную историю расскажет Питеру, ему все-таки удастся разыскать неуловимую графиню.
Толстяк объявил:
— За углом.
— Пошевеливайся! — Генерал стремительно шагал по брусчатой мостовой.
— Господин, — попридержал толстяк Лефорта под локоть, — вы бы не бежали так быстро, а то я просто не успеваю за вами.
— Добавлю тебе еще пару талеров, только ты давай растряси свой жирок!