Убить волка

Priest P?

— Они повисли у нас на хвосте сразу после того, как мы выехали из столицы, — сообщил Гу Юню Шэнь И. — Когда я последний раз имел с ними дело, разбойники были довольно коварны и прекрасно знали местность. Убедившись, что враг им не по зубам, они сразу отступали, чтобы вскоре напасть снова. Это ужасно бесило. К тому времени уже пришла весть об осаде столицы. В критической ситуации их прилипчивость особенно выводила из себя.

Гу Юнь ответил «а», передал Шэнь И цяньлиянь и сказал:

— Боюсь, их горе-стратег [10] научился читать святые книги.

— Что? — переспросил Шэнь И.

—

Я слышал, что если у тебя якобы следы колес спутаны, а флаги спущены [11], лучше вести себя так, чтобы противник сам обратил на тебя внимание и начал погоню. Жаль у этих солдатов мозгов не хватит, чтобы подрезать свои флагштоки. До меня только что это дошло.

Шэнь И растерялся. Тогда Гу Юнь нахмурился и спросил:

— А не знаешь, чего они восстали-то? Не могли что ли немного потерпеть?

— Понятия не имею, — холодно усмехнулся Шэнь И. — Ты слишком высокого мнения об этих смутьянах. Даже если в поле нет работы, порядочный человек откроет свое небольшое дело или обучится новому ремеслу. Дела там пока не настолько плохи, чтобы люди умирали от голода. Эти бродяги родом из разных мест — от центральной равнины до Сычуани, но кто-то со злым умыслом собрал их здесь. Все они не более чем жалкие отбросы. До того, как «повстанцы» стали преследовать генерала Цая, они явно разоряли семьи и грабили хижины [12]. Стоит армии за ними погнаться, они сразу наутек, а потом, когда все успокоится, снова возвращаются.

Шэнь И продолжил:

— Говорят, у этих воров есть одно правило. Если взрослый мужчина присоединится к их восстанию, то его семью оставят в покое. Никто не тронет жен, дочерей или сестер. Поэтому можно не беспокоиться постоянно о том, что твоих родных кто-то ограбит.

Немного помедлив, Гу Юнь ответил:

— Постой-ка, где-то я это уже слышал. Разве в Великой Лян не действует похожая рабская система? Если кого-то в семье забрали в армию, можно не платить налоги?

— Маршал, ты вообще на чьей стороне? — не выдержал Шэнь И.

— Да ладно тебе, не злись, — сказал Гу Юнь. — Поэтому преступность у нас и растет? Можно не только уйти от налогов, но и пережить смутные времена, раз у них большая шайка. Кто их главарь?

— По слухам — дикий разбойник пугающей наружности. Своими добрыми делишками он уже давно промышляет. Все тело его покрыто шрамами, а лицо — ожогами. Он называет себя «Холун» [13]. — Шэнь И вздохнул и спросил: — Что нам делать? Два дня скакать во весь опор, чтобы оторваться от смутьянов, или лучше сразу отправиться к Цай Биню в северо-западный гарнизон?

Гу Юнь заложил руки за спину, переминаясь с ноги на ногу.

— У нас есть внешние и внутренние враги. Давай попробуем решить эту проблему. Когда мы будем сражаться с волками и тиграми, нам не нужен противник еще и в тылу. Напиши письмо и отправь его в Военный совет. Сообщи, что мы задержимся тут где-то на три-пять дней.

После окончания вражеской осады Ли Фэн сразу же упразднил два оставшихся министерства, решив, что они совершенно бесполезны и только зря получают от него жалование. Воспользовавшись опытом предыдущих династий, Император учредил новый орган власти — Военный совет [14], ставший теперь во главе шести министерств, чтобы легче

было управлять государством. С его созданием у многих гражданских чиновников появился шанс проявить себя в тяжелое для страны время.

Ночью окна здания Военного совета ярко светились. Когда Цзян Чун вошел, наступила третья ночная стража [15]. Из-за паровой лампы здесь было светло как днем, но это не помешало Янь-вану заснуть прямо за столом с каллиграфической кистью в руке.

Цзян Чун не хотел его будить, поэтому взял из рук чиновника стопку отчетов, отравил всех служащих по домам и тихонько вошел в комнату. Но он был всего лишь гражданским, поэтому не смог говорить достаточно тихо и все-таки разбудил Чан Гэна. В глазах всегда сдержанного Янь-вана вспыхнули алые искры. Его неожиданно свирепый взгляд, полный жажды крови, был направлен прямо на вошедшего.

Цзян Чун не успел разобраться, что происходит, но уже покрылся холодным потом и почувствовал себя кроликом перед готовым к броску хищнику. Непроизвольно он сделал шаг назад и своим длинным рукавом задел тушечницу и смахнул ее со стола.

Только тогда Чан Гэн окончательно проснулся, его зловещая аура развеялась подобно тому, как вихрь уносит остатки грозовых туч. Он поднялся на ноги и сказал:

— Ничего страшного, я сам все уберу.

Цзян Чун в ужасе на него уставился, гадая, не могли ли уставшие глаза сыграть с ним злую шутку, и осторожно поинтересовался:

— Ваше Высочество увидел кошмарный сон?

— Пустяки! — отмахнулся Чан Гэн. — Просто грудь сдавило... Неужели моя жуткая гримаса тебя напугала? По утрам я бываю немного раздражителен. Я задремал и не сразу понял, где именно нахожусь.

Получив объяснение, Цзян Чун не рискнул вдаваться в расспросы. Хотя считал, что «немного раздражителен по утрам» — это еще мягко сказано.

Чан Гэн поднял с пола тушечницу, протер её и спросил:

— У брата Ханьши есть ко мне какое-то дело?

Цзян Чун наконец успокоился и присел напротив.

— Ваше Высочество вчера во время аудиенции Императора предложили выпустить ассигнации Фэнхо и продавать их обычным людям. Что вызвало горячие споры при дворе. Совершенно немыслимо, чтобы императорский двор занимал деньги у простых граждан. Разве это не все равно что на весь свет раструбить, что казна пуста? А как же наше достоинство?

Чан Гэн не до конца проснулся и сидел на стуле, рассеянно потирая переносицу. Слова Цзян Чуна его рассмешили.

— Если мы потеряем полстраны, где тогда будет наша гордость?

Цзян Чун ответил:

— Многих волнует, что будет, если императорский двор не сможет вернуть людям деньги в срок. Ваше Высочество прекрасно знает, насколько все плохо с казной.

— Разбейте периоды выплат, а затем выпустите вторую и третью партии. Если мы займем у них денег сейчас, то сможем пустить эти деньги в оборот и наполним казну через третьи руки, — сказал Чан Гэн. — Для первых покупателей можно придумать какие-нибудь дополнительные вознаграждения — вроде титулов или мест при дворе, специальных разрешений... Да что угодно подойдет. В идеале, если все пойдет как надо, люди смогут использовать ассигнации Фэнхо вместо серебряной лян [16].