Убийца Шута
Шрифт:
Это загнало меня в тупик.
– Много лет назад ты говорил мне другое.
Он повернул голову на подушке, как если бы мог видеть меня.
– Это то, вот что я верил много лет назад. Я не лгал тебе, Фитц. Я повторил тебе ту ложь, которую сказали мне, и в которую я верил всю свою жизнь.
Я сказал себе, что в любом случае во все это не верю. Но я должен был спросить.
– То есть ты не Белый Пророк? А я не твой Изменяющий?
– Что? Конечно, я - Белый Пророк. А ты Изменяющий! Но я не Белый в полном смысле. Ни один полноценный Белый не появлялся в этом мире уже сотни лет.
– Тогда…Черный Человек?
– Прилкоп? Он намного старше меня, и вероятно его
– Я думал, что он потемнел, когда выполнил свою миссию в качестве Белого Пророка? Потемнел, когда смог направил мир пойти по лучшему пути?
– Ох, Фитц, - Его голос звучал устало и печально. После долгой паузы он добавил: - Я не знаю. Вот что отняли у меня Прислужники. Все то, что как мне казалось я знаю, всю определенность. Ты когда-нибудь стоял на песчаном пляже в прилив? Чувствовал, как волны вымывают из под твоих ног песок, на котором ты стоишь? Такова сейчас моя жизнь. С каждым днем, я чувствую, что проваливаюсь все глубже в неопределенность.
В голове крутились сотни вопросов. И внезапно я понял, что да – я верил, что мы Белый Пророк и Изменяющий. Я верил и терпел все то, что он мне предсказывал, и я доверял ему. И это было ложью, обманом, в который заставили его поверить, и в который он втянул меня? Нет. В это я не мог поверить. Не должен был верить.
– Здесь есть еще какая-нибудь еда? Я вдруг снова проголодался.
– Я посмотрю.
– Я скатился с кровати и подошел к очагу. Кого бы Чейд не отправил сюда, он был тщательным человеком. Над углями на крючке висели чайник и закрытый горшок, расположенные так, чтобы оставаясь теплыми не нагреваться слишком сильно. Я повесил их над очагом и заглянул внутрь. Там оказалась тушеная в густом коричневом бульоне курица. Лук, сельдерей и пастернак смешались в соусе.
– Тушеная курица,- сказал я ему.
– Принести тебе немного?
– Я встану.
Его ответ удивил меня.
– Чуть раньше сегодня, перенося тебя сюда как можно быстрее, я думал, что ты на грани жизни и смерти. А теперь ты стал почти таким, как прежде.
– Я всегда был крепче, чем кажусь.
– Он медленно сел, свесил ноги, нащупывая пол.
– Но не обманывайся. Сомневаюсь, что пережил бы больше, чем пару ночей в холоде. Я едва помню последние несколько дней. Холод, голод и боль. Никакой разницы между днями и ночами, разве что ночами было холоднее.
– Он встал и покачнулся.
– Я не знаю, где ты, - беспомощно пожаловался он.
– Стой на месте, - велел ему я, будто он мог поступить иначе. Я поставил маленький столик рядом со старым креслом Чейда и отвел туда Шута. На полке я нашел посуду и столовые приборы. Леди Розмари навела здесь гораздо больший порядок, чем был при Чейде. Я принес ему миску с курицей и ложку, а потом нашел бутылку бренди и чашки.
– Ты очень голоден?
– спросил я глядя на то, что осталось в горшке. От запаха пищи у меня разыгрался аппетит. Хотя усилия для Скилл путешествия в основном легли на Риддла, но прошло достаточно длительное и тяжёлое время с тех пор, как я в последний раз ел.
– Поешь что-нибудь, - ответил Шут, чувствуя мое затруднительное положение.
Я положил еды и себе, садясь в кресло Леди Розмари,и поставил миску на колено. Шут поднял голову.
– Я чувствую аромат бренди?
– Он слева от твоей миски.
Он отложил ложку и на его губах расцвела трепетная улыбка:
– Бренди с Фитцем. У огня, в чистой одежде. С едой. Еще один последний раз и я смогу умереть счастливым.
– Давай исключим последнее и сделаем все остальное.
Его улыбка стала шире:
– На время, старый друг. Только на время. Что
– Он поднял скрюченную, как коготь руку и почесал шрамы на щеке.
– Это не случайность, Фитц. Они намеренно сделали что-то внутри меня, так же как они избороздили шрамами мое лицо и содрали Скилл с моих пальцев. Я не воображаю, что убежал. Они оставили внутри меня медленную смерть, а затем преследовали меня, пока я ковылял дальше, стремясь видеть как я ежедневно выбиваюсь из сил, довожу себя до изнеможения, всегда угрожая тем, кто мог помочь мне. Мне кажется, что я шел быстрее и дальше, чем они рассчитывали, но даже это может быть иллюзией. Их замыслы распространяются так далеко, ни ты ни я не можем даже представить. У них есть карта лабиринта времени, составленная из сотен тысяч пророчеств. Я не спрашиваю, почему ты вонзил в меня нож, потому что уже знаю. Они привели это в действие и ждали, чтобы ты исполнил их злую волю. Они стремились причинить тебе боль, так же сильно, как и убить меня. Никто не виноват, кроме них. Ты все еще Изменяющий и ты изменил процесс моего умирания, влив в меня силу. Он вздохнул. «Но, возможно, их волей было и то, что ты нашел меня и перенес сюда. Может ли это быть тем камешком, который вызовет лавину, Фитц? Я не знаю. Я страстно хочу видеть так же, как раньше, жажду выбирать путь сквозь кружащий туман возможностей. Но все ушло, потеряно для меня с тех пор, как ты вернул меня из мертвых.
Я не смог придумать, что ответить на все это. Давным-давно я понял, как по отношению к Шуту, так и к Чейду, что самый быстрый способ спровоцировать их молчание – задавать слишком много вопросов. Оставив их в покое, я получу гораздо больше информации, чем они предполагали мне открыть. Потому я ел цыпленка и пил бренди Чейда, задаваясь вопросами о Прислужниках, его Нежданном сыне, и даже о тех посланных им вестниках, что не добрались до меня.
Он закончил с курицей в тарелке, гремя ложкой о стенки миски, чтобы убедиться, что ни кусочка не осталось. Я налил ему бренди в чашку.
– У тебя остатки похлебки у рта, слева, - спокойно сказал я. Мне было непереносимо больно видеть, что он ест так жадно и неопрятно. Подняв его чашку, я вытер со стола брызги и капли. Я не хотел стыдить его, но он, вытерев лицо, признался.
– Я ем, как голодный пес. Слепой голодный пес. Боюсь, я выучился заглатывать как можно больше еды и как можно скорее. Трудно забыть такой урок, когда его столь искусно преподали. – Он сделал глоток бренди, откинувшись назад в кресле. Его глаза были закрыты, но лишь когда его ослабшая рука дернулась, а чашка чуть не упала, я понял, что он уснул, где сидел.
– Назад, в постель, - сказал я.
– Если ты будешь есть и отдыхать несколько дней, возможно, мы сможем начать постепенное лечение, чтобы направить тебя на путь к выздоровлению.
Он пошевелился и, когда я взял его за руку, пошатываясь встал.
– Пожалуйста, начните как можно скорее. Я должен стать сильнее, Фитц. Я должен жить и должен победить их.
– Хорошо. Давай начнем с того, чтобы поспать ночью, - предложил я.
Я отвел его обратно к постели и хорошенько укутал. Я старался быть тихим, пока убирал комнату и добавлял дров в огонь. Я наполнил бренди и свою чашку. Это был черносмородиновый бренди, гораздо лучшего качества, чем тот, что я мог себе позволить, будучи молодым. Тем не менее, неизменный аромат ягод и цветов вернул меня в те времена. Я опустился в кресло Чейда, со вздохом вытянув ноги к огню.