Убийцы Гора
Шрифт:
Первой мы увидели девушку со светлыми распущенными волосами, сидящую на полу клетки и протягивающую руки далеко между прутьями. Увидев нас, она чтото дико закричала В ответ охранник щелкнул плетью по металлическим прутьям прямо у неё перед лицом. Девушка в ужасе отшатнулась к задней стене клетки и забилась в угол, продолжая тихонько всхлипывать.
– Следующие две, - сказал Фламиниус, указывая на соседние клетки, отказываются принимать пищу.
Хо-Ту, поднеся факел поближе, по очереди осмотрел девушек. Я заметил, что
– Накормите вот эту, - указал Хо-Ту на девушку в левой клетке.
Девушку вытащили наружу и надели на неё наручники. Один из кузнецов, поднявшись по лестнице, принес миску с овсянкой, разбавленной водой до такой консистенции, чтобы её можно было пить. Качество овсяной каши, выдаваемой различным категориям рабов, как я узнал впоследствии, варьировалось и в значительной мере зависело от степени её разбавленноеTM водой. Когда девушку поставили на колени, охранник за волосы оттянул ей голову назад, а кузнец, разжав ей зубы, начал вливать кашу в рот Девушка попыталась было воспротивиться, но полужидкая масса текла ей по лицу, подбородку, груди, забивала горло В конце концов, едва не задохнувшись, она закашлялась и вынуждена была сделать несколько судорожных глотков
– Назад, в клетку её, - распорядился Хо-Ту.
– А наручники вы с неё не снимете?– спросил я.
– Пусть остается в них, - ответил старший надсмотрщик.– Так она не сможет увиливать от кормежки.
Вторая девушка округлившимися от страха глазами наблюдала за происходящим. Подойдя к её клетке, ХоТу ногой подфутболил стоящую здесь же миску с овсяной кашей, которая, проскользнув под дверью клетки, остановилась у самых ног забившейся в угол девушки.
Та, не сводя с нас испуганного взгляда, тут же принялась за еду.
Последней девушкой на втором этаже была, очевидно, гречанка. Очень красивая. Она сидела на полу, подтянув колени к подбородку, и наблюдала за нами полными безысходной тоски глазами.
Мы начали подниматься на третий этаж выстроившихся у стены клеток.
– Они кажутся очень спокойными, - заметил я.
– Ежедневно мы даем им побыть в естественном состоянии, когда в их организме заканчивается действие фробицианистой сыворотки, - снизошел до пояснений Фламиниус.– Большинство из них тут же впадают в истерику, рыдают, пытаются угрожать, требуют объяснений и занимаются другой подобной бессмысленной ерундой. Однако им необходима подобная разрядка.
– Важно, чтобы нервное напряжение в организме не накапливалось, добавил Хо-Ту.
– Сейчас у них, очевидно, период действия инъекции, - заметил я.
– Да, - ответил Хо-Ту.– Он продлится до завтрашнего утра, до пятого сигнала гонга.
– А если они не будут вести себя спокойно даже под действием сыворотки?– поинтересовался я.
– Их свяжут, - пожал плечами Хо-Ту.
– Обычно достаточно только
Они все понимают.
– А кроме того, - добавил Хо-Ту, - после взятия у них отпечатков пальцев по их спинам пять-шесть раз прошлись плетью, чтобы каждая на себе прочувствовала, что это такое. Теперь, чтобы добиться у них повиновения, достаточно лишь протянуть к плети руку.
– Думаю, они едва ли понимают, что с ними произошло, - предположил я.
– Конечно, не понимают, - согласился Фламиниус.Большинство считает, что они просто сошли с ума.
– А многие из них действительно теряют рассудок? поинтересовался я.
– Как это ни странно, нет, - ответил Фламиниус.
– И почему это происходит?
– Вероятно, все объясняется тщательностью их отбора и предъявляемыми при этом высокими требованиями, - сказал Фламиниус.– Сюда отправляют только сильных особей, обладающих достаточным интеллектом и воображением. Причем воображение здесь играет едва ли не самую важную роль: ведь им предстоит понять всю грандиозность того, что с ними произошло.
– А как вы можете убедить их в том, что они не лишились рассудка?
Фламиниус рассмеялся.
– Мы просто рассказываем им о том, что с ними произошло. Они достаточно умны, обладают богатым воображением, поэтому способны понять даваемые им объяснения, хотя и не могут воспринять всю глубину последствий происшедшего. Они будут постепенно адаптироваться в окружающей их реальности.
– А как вы даете им какие-либо объяснения? Ведь они не разговаривают на языке Гора?
– Здесь нет ни одной девушки, - ответил Фламиниус, - для которой в нашем персонале не нашлось бы человека, говорящего на её родном языке.
Я недоверчиво поглядел на него.
– Надеюсь, вы не думаете, что мы испытываем какой-либо недостаток в людях, знакомых с тем миром, откуда доставляют этих рабынь, - сказал Фламиниус.
У нас хватает и представителей их собственного мира, и людей со всех концов нашего Гора.
Я не ответил.
– Я сам побывал на их планете, - продолжал Фламиниус, - и говорю на одном из их языков.
Мое удивление росло с каждой минутой.
– Он называется английский, - добавил Фламиниус.
Я не нашелся, что сказать.
К этому времени мы остановились перед двумя клетками, замыкающими правую сторону третьего этажа клетей. В каждой из них находилась смуглая девушка, очень красивая. Одна из них сидела, прижавшись спиной к задней стенке клетки, хмурая, но спокойная. Вторая, лежавшая на полу, тихо плакала. Мы повернули назад и дошли до третьей клетки слева в этом же ряду.
– Почему наручники на ней пристегнуты к прутьям двери?– спросил Хо-Ту, указывая на сидящую в клетке девушку.