Убийство Принца Оборотня
Шрифт:
Но нет. Нет. И раньше я не видела никакого намека на это.
Каким-то образом Сефер внушил Селестине искреннюю преданность. Остальных я могла понять — многие из здешнего народа пришли сюда, потому что им не рады были в других местах Эльфхейма, из-за их нечеловеческой внешности. Они остались, чтобы хорошо провести время, живя под крышей принца.
Но Селестин?
Ее бы приветствовали в столице. Ее не заставляли жить здесь. И она казалась уравновешенной. Умной. Доброй… хотя и со странным взглядом фейри на то, что представляет
И все же она была так же предана Сеферу, как и он ей… как я была предана своей сестре. Когда он сказал, что она ему сестра, это не было односторонним.
Я отхлебнула чаю, потрясенная глубиной чувств, которые услышала в ее голосе… и ответной глубиной чувств в моем собственном сердце.
Сефер весь день отсиживался на своем собрании, а я спала в комнатах Селестины. Я говорю «спала» — это был легкий, прерывистый сон, пронизанный постоянным ожиданием приезда принца, который заберет меня обратно в свои апартаменты.
Он так и не пришел.
Утром она разрешила мне принять душ и одолжила платье из своего гардероба. Оно застегивалось на завязки, так что не имело значения, что у нас были разные размеры. Ну, во всяком случае, по ширине — его подол обхватил мои ноги, комично длинный.
И все же я изо всех сил старалась не рассмеяться над этим фактом.
Пока мы завтракали, я продолжала разглаживать легкий шелк и поглядывать на дверь. Понравится ли ему это платье? Бледно-голубое, переходящее в розовое по подолу с блестящими золотыми крапинками. Это было похоже на то, как восходящее солнце поглощает летящую пыль или пыльцу.
Стук в дверь заставил меня резко выпрямиться, сердце екнуло.
Когда вошел Сефер, он был без короны и с тенями под глазами. Но они сразу уставились на меня, когда он направился к столу для завтрака.
— Ты хорошо выглядишь, питомец. — Он взял с блюда пирожное и одарил Селестину улыбкой, прежде чем отправить его в рот целиком. Я не была уверена, прожевал ли он вообще, прежде чем проглотить и стряхнул крошку с губы. — Спасибо, что присмотрела за ней. — Он сжал ее плечо. — Хотя я не уверен насчет платья. — Он коснулся носком подола и выгнул бровь.
Критика подскочила во мне, особенно после того, как она оказала ему (и мне) услугу. Я нахмурилась на него и позвякнула кофейной чашкой о блюдце. — Ну, ты ведь не оставил мне ничего другого из одежды, не так ли?
Вместо того, чтобы нахмуриться в ответ или ухмыльнуться, он поднял брови и усмехнулся.
Я не была уверена, что хуже — разгневанный Сефер или веселый.
Нет. Я решила. Забавный. Определенно.
Я привыкла к сердитому принцу, жестокому принцу. Я знала, как с ним обращаться. Он поддерживал меня. Его раздражение помогало мне выдержать любой вызов, который он мне бросал.
Но это?
— Сейчас,
Волосы там встали дыбом.
— Особенно когда у меня для тебя приготовлено маленькое угощение. Пойдем. — С самодовольной улыбкой он взъерошил волосы Селестины и стащил еще одно пирожное, прежде чем удалиться.
Мы с Селестиной обменялись взглядами, молча спрашивая, понимает ли она, что происходит.
Покачав головой, она пожала плечами.
Его голос донесся из-за дверей.
— Давай, питомец.
Я поспешила следом, но тревожный вопрос не давал мне покоя.
Что Принц Чудовищ счел бы «маленьким угощением»?
ГЛАВА 24
Его бедра прижимались к моим, твердые и теплые. Одной рукой он обхватил меня за талию, прижимая к себе. Я по глупости проговорилась, что никогда раньше не ездила верхом на олене, и, очевидно, принц тоже не хотел рисковать.
— Я уверена, что смогу остаться, даже если ты меня отпустишь.
— Я уверен, что сможешь. — Его дыхание коснулось моего уха, и когда я оглянулась через плечо, он ухмылялся, глядя на дорогу впереди.
— Значит, ты можешь ослабить хватку. — Я дернулась, и уши оленя дернулись.
— Могу. Но я не буду. — Рука, обнимающая меня, сжалась.
Невыносимый мужчина.
Я стиснула зубы и уставилась на дорогу впереди.
Мы миновали разрушенный храм и срезали путь между деревьями, огибая озеро. Снег и лед растаяли, и день был теплым и ярким, как будто весна пришла рано.
Возможно, он собирался отпустить меня и догнать до дома. Мне показалось разумным следить за маршрутом и пытаться запомнить его.
Хотя, когда он вернулся в свои комнаты, он переодел меня в более прочную и теплую одежду, чем та, которую дал мне в день охоты. Мое похожее на халат платье было из плотного кремового бархата, отделанного тяжелым золотым кружевом и бисером. На плечах у меня был подбитый мехом плащ. Мягкие кожаные сапоги прикрывали икры, заканчиваясь чуть выше колен. Их мягчайшая кожа плотно облегала фигуру, делая ее элегантной и гладенькой.
Плюс он подарил мне духи — сиренево-можжевеловые, которые он дарил мне почти каждый день, как будто в этом аромате было что-то такое, что ему особенно нравилось. Так что, возможно, это была не охота.
Перед тем, как мы ушли, он надел мне на голову бледно-золотую диадему и застегнул соответствующие браслеты на запястьях. Он отполировал бледно-голубой камень рукавом, прежде чем отступить и осмотреть меня. Затем, выдохнув, он улыбнулся.
Этот взгляд сотворил странные вещи с моей грудью и животом.