Убийство Принца Оборотня

Сагер Клэр

Я была ужасным человеком.

Я направлялась прямиком в яму наказания в Подземном Мире.

Потому что на секунду — самую короткую, худшую, восхитительную секунду — я задумалась, на что это будет похоже. Гладкая? Или кожа будет бархатистой, слегка прихватывающей при прикосновении? Смогу ли я собрать влагу с его кончика и распределить ее по головке ладонью, позволяя своим прикосновениям легко скользить по нему? Какой звук он издаст, когда я это сделаю?

Я просто хотела завоевать его. Лишить его мужества. Поставить его на колени, признав, что он хотел меня,

жалкого человечка, который пытался перерезать ему горло.

Я впилась ногтями в ладони, не глядя ему в лицо, чтобы проверить, насколько самодовольной была его улыбка.

— Конечно, я умею плавать.

Встав, я сняла сорочку. Я по-прежнему не удостаивала его взглядом, но чувствовала, что он наблюдает за мной. Я сняла украшения и расстегнула воротник — соленая вода испортила бы кожу. Палящее солнце ласкало мою обнаженную кожу, когда я сбросила нижнее белье и предстала перед ним и его принцем обнаженной.

Обычно в его комнате я спала в нижнем белье. Единственное исключение было, когда целители срезали с меня одежду — они были внимательны и забрали ее всю. Но то, как его взгляд скользнул по мне, говорило о том, что он не воспользовался их работой, чтобы посмотреть. Его глаза немного расширились при виде моей обнаженной киски.

В моей скромной одежде для выступлений было видно что угодно, кроме тончайшей полоски волос, а отсутствие таковой всегда удивляло посетителей моих частных выступлений. Когда я удалила эту последнюю полосу, их подарки значительно выросли в цене. Селестин снабдила меня фейри-химикатами, которые безболезненно удаляли это — еще одна вещь, которую они усовершенствовали по сравнению с нашей варварской практикой вырывания.

И теперь, видя, что его внимание завладело мной на долгое мгновение, я была благодарна, что она это сделала.

Скоро я поставила бы его на колени. И, если повезет, к тому времени я бы тоже нашла свой железный кинжал. Я бы предпочла выслушать его признание в том, что он без ума от того, чтобы лишить себя жизни.

Я обещаю, Зинния. Все это для тебя.

Эта мысль прокралась по моим плечам, как ложь любовника.

С глубоким вздохом принц повернулся и зашагал к морю.

— Ты гораздо менее скована, чем большинство людей, — сказал он, когда я догнала его.

— Ты ведь видел наряды, в которых я выступаю, верно?

— Они действительно настолько скандальны для твоего вида? — Он поднял бровь, скривив рот.

Я усмехнулась, когда мы достигли кромки прибоя.

— Боюсь, что да. Это разрешено на сцене, но в любом другом месте меня бы выгнали за то, что я показываю слишком много кожи.

— Жаль. Люди такие педанты. — Он вошел, вода плескалась у его икр, бедер, талии.

— Не все из нас. — Я ахнула от прохлады моря, когда окунула пальцы ног в воду. — Исполнители… мы отличаемся от других людей.

Он нырнул так, что вода покрыла его плечи, и теперь повернулся ко мне, склонив голову набок.

— Твой вероломный друг устроил «частное представление». Это было пустое предложение, просто чтобы побыть со мной наедине,

или ваша труппа регулярно предлагает эту услугу своим посетителям?

Стиснув зубы, я вытащила ногу из воды. Неужели он не помнит, как видел нас в своей столице десять лет назад? Зинния устроила ему и его друзьям приватное представление после основного шоу, прямо перед тем, как он убил ее. Я не знала, трахалась ли она с кем-нибудь из них, но она бы прикасалась к ним и флиртовала с ними. Однажды я подсматривала за одним из таких выступлений. Это было не из тех вещей, которые забываются.

Но у него было. Волна раскаленного гнева захлестнула меня, заставив забыть о холодной воде.

Мне потребовался глубокий вдох, прежде чем я смогла ответить.

— Я дала много частных выступлений. За эти годы это принесло мне много дополнительных денег и подарков.

Его пристальный взгляд скользнул по мне, заставляя мою ярость разгораться еще жарче.

— Держу пари, так и есть. И все же… — С тяжелым вздохом он поднялся, оставив волны плескаться вокруг его талии. — Ты все еще трахаешься у кромки воды. — Он подошел ближе, влажная кожа блестела на солнце.

Я уставилась на него, захваченная зрелищем и своим замешательством от того, какое отношение к чему-либо имел его последний комментарий.

Я смотрела слишком долго, потому что мгновение спустя он перекинул меня через плечо, положив руку мне на зад.

— Что ты делаешь? — Я брыкалась и извивалась секунду, прежде чем напомнила себе — подчиняйся.

Как только я овладела собой, принц снял меня со своего плеча, и меня окатила холодная вода. Я вскрикнула, изо рта у меня потекли пузырьки, на язык попала соль. Секунду спустя я ударила ногой по песчаному морскому дну и вынырнула на поверхность, как раз вовремя, чтобы увидеть, как он поднимается из воды с криком удовольствия.

— Ты гребаный ублюдок.

Он стоял на расстоянии вытянутой руки, ухмыляясь и откидывая назад мокрые волосы.

— Ну, ты же не собиралась прыгать в воду сама. Смотреть на это было мучительно.

Волны доходили ему до груди, но мне приходилось ступать по воде на такой глубине. При этом я свирепо смотрела на него.

— Находиться рядом с тобой мучительно.

— Хорошо. Значит, я что-то делаю правильно. — Он лучезарно улыбнулся и нырнул в воду, пока она не покрыла его плечи.

— Глубоко неприятно, — пробормотала я.

— Спасибо. — Пока он греб по воде, он сверкнул улыбкой, как будто я похвалила его как можно выше.

— Это не комплимент.

— О, но это так. — Он был очень спокоен, непринужденное выражение лица сменилось чем-то серьезным. — Я не стремлюсь быть приятным. Я не пытаюсь понравиться другим. Я не могу играть в их игру «сливаться с толпой. — Его когти рассекают воду. — А почему я должен? Почему я должен подпиливать свои ребра для их употребления? Я здесь не для того, чтобы они ели; Я здесь — чтобы жить своей жизнью. — Он вздернул подбородок, не сводя с меня глаз. — И, маленькая птичка, то же самое касается и тебя.