Убийство в пансионате
Шрифт:
И теперь Василий Викторович ждал ужаса на лице жены, нервного срыва ее с утра, после визита следователя, до предела натянутых нервов. Но Алла Геннадьевна, выловив среди костей пару кусков картошки, сказала в обычной своей ироничной манере:
– Не берите в голову, Зоя Петровна. Они там за власть борются. У них вклады в швейцарских банках. А мы у них, как марионетки. Статисты в дешевом театре.
И, мужу, добавила:
– Какое счастье, что мы в тот вечер были не дома. Они там гипнотизеры. Я когда все это смотрю по телевизору, все воспринимаю всерьез, с ума схожу
Зоя Петровна смотрела на Клинову с удивлением и недоверием:
– Но ведь это война.
– Да кому они нужны, воевать за них, что те, что эти.
– Но сейчас передавали выступление нашего губернатора. Он сказал, чтобы мы были спокойны: если в Москве начнется гражданская война, наш край сразу отделяется от России.
– Ну вот, видите, - Алла Геннадьевна засмеялась.
– Так что отдыхайте спокойно.
– Но как же мы без России?
– не понимая, всерьез ли говорит Алла Геннадьевна или шутит так неумно, возразила Зоя Петровна.
– А что для нас может измениться? Ну, если только чуть побогаче станем, если Москва у нас все отнимать не будет. Рыба - у нас, лес - у нас. Пушнина у нас. Полезные ископаемые - у нас. Флот - у нас. Порт у нас. Аэрофлот свой есть. А у них - театры, музеи, благоустроенные дома и полные магазины. Вы часто к ним в театры летаете? А прилетите - не в одну гостиницу вас не пустят. Потому что вы не иностранка и не спекулянтка, не предприниматель, по-современному. Не убийца и не ставленник Кремля.
– Нет, - вконец растерялась Зоя Петровна, - ну, как же мы, и не Россия?
– А почему мы не Россия, Зоя Петровна?
– казалось, разговор за столом вернул Клиновой веселое расположение духа.
– Мы и есть Россия. Это они останутся без России. Будет у них вновь Московия, - и, уже вставая из-за стола, Алла Геннадьевна добавила.
– Да вы не волнуйтесь, Зоя Петровна. Выйти из состава России мы можем только мечтать. Никто нас не отпустит, потому что при всем их самомнении без просторов и богатств Сибири и Дальнего Востока никому на этой планете Московское ханство неинтересно и не нужно.
– Это уж точно, - усмехнулся Василий Викторович, вслед за женой вставая из-за стола.
И эта реплика всегда молчавшего Клинова повергла Зою Петровну в полнейшее замешательство.
17. Случайно ли или по воле Веры Алексеевны, но три пары встретились после ужина у магазинчика.
Клиновы вышли прогуляться, и тут из магазинчика выскакивает Вера Алексеевна, вся унизанная банками и свертками, да не одна, следом за ней вышагивает Анатолий Иванович и держит под мышками две бутылки
В другой раз Вера Алексеевна промчалась бы метеоритом по палисаднику, но тут она остановилась и, как добрая резвая кобыла в минуту вынужденного простоя, перебирала ногами, семеня на месте.
Как только Клиновы подошли к калитке, Вера Алексеевна устремилась им навстречу, чтобы не свернули те от калитки к остановке автобуса.
– Прогуляться перед сном?
– радостно поинтересовалась Вера Алексеевна. Тут и Анатолий Иванович, что в ожидании вяло переступал с ноги на ногу возле гастронома, приблизился к Клиновым.
– Какие-нибудь планы?
– с энтузиазмом спрашивала Вера Алексеевна.
– Да нет, просто прогуляться перед сном, - доброжелательно отозвался Василий Викторович, а Алла Геннадьевна, что еще не остыла после монолога в столовой, добавила:
– Куда тут можно пойти. Мы весь город обошли: все кинотеатры полуразрушены и закрыты. Нашли единственный, а там ничего, кроме американских боевиков. У меня от одного этого словосочетания изжога начинается.
Тут из магазина вышли Рахматуровы, подошли.
– Давайте соберемся, - быстро заговорила Вера Алексеевна.
И Анатолий Иванович сказал:
– Сайку и что-нибудь к ней.
Клинов молчал, вопросительно поглядывая на жену.
Алла Геннадьевна хотела отказаться, но и Рахматурова смотрела на нее, мол, если вы, тогда и мы. А Вера Алексеевна, с тревогой оглядываясь на мужа, сказала:
– У Анатолия Ивановича день рождения. Хотим отметить.
– Ну, давайте, - неуверенно ответила Алла Геннадьевна. Пара ей не нравилась, но она не хотела портить человеку праздник. К тому же провести вечер с мыслями о том, что прошлым вечером... тут, за стенкой...
– Ну, значит, у нас, - оживилась Вера Алексеевна.
– Давайте сразу сейчас.
– Минут через... сорок, - сказала Алла Геннадьевна, и Эльвира кивнула: да, минут через сорок.
18. Две сдвинутые бок о бок табуретки, пластмассовые стаканы, раскрытые консервные банки, крупно порезанные хлеб, колбаса и помидоры. А что можно подарить незнакомому мужчине в день его рождения, когда у вас на всё про всё сорок минут и поблизости нет ни одного промтоварного магазина? Правильно. Спиртное. Водку и коньяк. А если учесть еще и то, что Вера Алексеевна весь отпуск мечтала выпить с Клиновым, несложно представить, какое обилие ликероводочной продукции стояло в тот вечер в бедном номера пансионата.
За импровизированным столиком, где час назад чинно расселись тихие гости, теперь было весело, шумно и многословно. Говорили все, и каждый о том, что было интересно ему, и все говорили об одном. О чем? О чем говорят за праздничной трапезой. Французы - о женщинах. Американцы - о бизнесе. Русские о судьбах России и мира.
Алла Геннадьевна и Эльвира Васильевна, педиатр и учитель, говорили, о детях.
– Как мы крутимся, чтобы хотя бы многодетным завтраки бесплатные дать. А цены подпрыгивают каждый день. Есть ребята, у них на новую тетрадку денег нет. Потерянная ручка - трагедия, - перечисляла школьные трудности Эльвира Васильевна.