Убийство в приграничном замке
Шрифт:
На здешнего лекаря тоже мало надежд: если бы обитатели Гарт де Монта знали, что делать с этим ядом, они бы не бросали скорбные взгляды на бредящего рыцаря, а Фрин не сидела бы над ним с таким страданием на лице.
Одна надежда – может, Хахад что-то знает? Кто-то же должен знать! Не может быть такого, чтобы Питу нельзя было помочь!
Какая-то часть Ника еле слышно шептала: «Может. Тебе ведь тогда никто не помог». Но Ник упорно гнал от себя этот шепот. Нет. Питу помогут – и точка.
Но полностью он и сам себе не верил, а оттого чувствовал
В замке лекарь, вместо того чтобы помочь Питу, все качал головой и говорил, что яд смертелен. Ник вроде бы слышал, что говорит Каил, но его слова звучали как будто на чужом языке. Что он там бормочет? Почему не готовит противоядие? Неужели и он не может помочь?..
Скай с перекошенным лицом сполз с тсарлака и, если бы не Каил, упал бы. Ник сумел лишь мельком взглянуть на волшебника и тут же отвел глаза. Ведь Скай надеялся и на него, Ника, и на этого лекаря. И ни один из них не может помочь.
На Пита Ник посмотреть вообще не смог.
Неужели он… Неужели…
От слов, которые не хотелось произносить даже мысленно, веяло холодом. Стылым холодом подвала. И хотелось исчезнуть раз и навсегда, чтобы не чувствовать больше этого ледяного ужаса и не показываться на глаза друзьям, которым не можешь помочь.
«А кто может?» – вдруг спросил Голос.
Сначала Нику захотелось закричать: «Никто! Не смей издеваться!», но он сдержался. Если Голос спросил, значит, ответ есть.
Итак, даракийский яд. Даракийский… Хахад! Может, она знает? А если нет? Если он напрасно обнадежился сам, еще и Ская сейчас заставит поверить? Не лучше ли промолчать? Застыть, оставаясь незаметным, если не буквально, то хотя бы не привлекая к себе внимания?
Губы не слушались, но Ник заставил себя спросить:
– А может быть, Хахад знает?
Лекарь удивленно воззрился на него, но согласился. Передал Ская его помощнику и умчался куда-то в недра замка. Скаю нужно поесть: страшно представить, сколько сил он потратил в ущелье и по пути обратно. Ник усадил волшебника и пообещал раздобыть еды.
На входе в замок ему встретились Торн, Рорт и Каил. Следом семенила девочка, и Ник решил спросить о еде у нее – ему самому непременно надо было вернуться и узнать, что волшебники решили насчет Хахад:
– Госпожа Розалинда, вы не могли бы накормить моего господина? Он потратил много сил.
– Пытался лечить вашего кучера? – понимающе кивнула девочка. – От даракийского яда это не помогает.
Она вздохнула и добавила:
– Когда ранили Инира, его тоже пытались лечить. И тетю Огни – она тоже была рыцарь. Очень жаль вашего друга. Жаль, когда кто-то умирает. – Девочка посмотрела на Ника совсем недетским взглядом. – А еду я принесу.
Ник поблагодарил ее и торопливо зашагал следом обратно, к Скаю и Питу. Нет, прислушиваться к словам этой девочки он не станет. Печально, что ее знакомые умерли, но с Питом такого не случится.
Где-то глубоко внутри кто-то, похожий на Голос, сказал: «Ну-ну». Но Ник и его слушать не стал.
К счастью, Торн
– Вот, поешь! – перед носом Ская появились кусок сыра и большое красное яблоко.
Он поднял взгляд, посмотрел на непривычно серьезную Розалинду и кивнул. Выдавить из себя спасибо было слишком тяжело. Волшебник взял предложенную еду, чуть не уронив показавшееся непомерно тяжелым яблоко.
– Тебе сейчас тоже принесу! – это она, видимо, Рорту.
Розалинда унеслась, а Скай заставил себя откусить кусок безвкусного сыра, прожевать и проглотить.
– Никому легче не будет, если ты себя загонишь, – заметил Рорт, продолжая лечить Пита.
Скай безразлично кивнул.
– Свалишься – и не увидишь, как дикарка колдует! – неожиданно добавил рыцарь. – Тебе же интересно?
Волшебник удивленно покосился на здоровяка. Тот поймал его взгляд и усмехнулся:
– Я дурость брякнул. Если можно хотя бы попытаться друга спасти, надо спасать. Хоть даракийской магией, хоть чем. Только тут и дикарка может не справиться. Или не захочет справляться. Вот ты что хочешь думай, а не доверяю я им.
Он снова насупился. Скай принял его невысказанные извинения и предупреждению внял: мол, надеяться – дело хорошее, да только не всякая надежда осуществится. Не всякая, да. Но Пита надо спасти.
Примчалась Розалинда, волоча кусок окорока чуть не с себя ростом. Рорт заворчал, но девочка отмахнулась: мол, с Усилением же, так что нетяжело даже, а вам есть надо.
Скай кусанул яблоко – сладкое.
У двери комнаты в подвале, где держали Хахад, дежурили сразу три воина. Каил кивнул им и велел открыть.
Внутри было не так жутко, как в том помещении, где знахарка сидела в прошлый раз. Тут были кровать, стул, умывальник в углу и даже маленький магический светильник, помещенный внутрь решетчатой металлической сферы, заряженный, правда, судя по слабому рассеянному свечению, хорошо если наполовину.
– О, утаухэн! Будь здоров! – обрадовалась Хахад. – И тебе, добрый путник, счастливого дня…
Она разглядела наконец выражения лиц вошедших и, перестав улыбаться, спросила:
– Что стряслось?
– Почтенная Хахад, ведомо ли тебе, как бороться с ухэлтэ хорон.
Знахарка молчала, хмуря брови.
Ник не выдержал и сказал:
– Помогите Питу. Пожалуйста.
– Ой-ей, славный Пит помирать вздумал? Не дело это, не дело! Один?
– Еще Белл, – добавил Каил.
Знахарка ничего не ответила, и Ник испугался: а вдруг Хахад не по душе молодой рыцарь, и она возьмет и откажется лечить Пита, чтобы не спасать Белла?
Но женщина сказала:
– Зэ-э-э, значит, в два раза больше зелья варить надо. Я рецепт вспоминала, не подумайте чего. Давно в тело попало?