Участь смертных
Шрифт:
И что мне делать, подумал отрешенно. Судя по ощущениям, имел все шансы замерзнуть здесь же. Руки медленно покрывались синевой.
Волчий вой застал его врасплох; подскочил, озираясь. Потерял бдительность, что было непростительно, в то время как стая подобралась совсем близко.
Ноги человека не спасли бы.
От трех волков убегал уже олень, крупное благородное животное, сбивая мощными рогами комья снега с кустарников, с низко клонившихся хрустальных ветвей. За ним взлетали сверкающие мерзлые фонтаны, осыпая иглами хищников, жадных до теплой крови.
Олень дрожал, заглядывая
Зацепился за толстый сук, рванулся вбок. Резкой болью взорвался череп.
Упал на передние колени, на миг ослепнув.
Смерть дышала ему в спину, чуял ее так остро. Ее близость гнала подниматься; копыта заскользили.
Чуть поодаль послышалось ржание лошади. И голоса. Людские.
Беглец рухнул, не находя сил более, морда пригнулась к земле. Белые облачка дыхания со свистом вырывались из ноздрей.
Прикрыл удивительные для животного глаза, яркую зелень весны. Готов ли?
Услышал детский смех, сварливую отповедь старших; в этом царстве льда прозвучали голоса двух мужчин. Притихли волки. Ушли или затаились – ничем себя не выдали.
Олень перевел дух. До нервно трепетавших ушей донесся радостный возглас своих спасителей, заметивших тушу на снегу. Рога, завопили они.
Животное продолжило гонку.
* * *
Второй раз был попросту неосторожен, хотя уже должен был поумнеть. Жара стояла невыносимая, короткую шерсть облепили мухи, разъедая шкуру до гноящихся язв. Язык распух в пасти, вот-вот вывалится.
Не раз мелькала мысль, что ловушки будут преследовать его остаток жалкой жизни. То ногу подвернет в яме, то рогами зацепится, шею потянет. Возможно, в облике человека было бы проще выжить, только леса покидать опасался. На людей и их повадки насмотрелся вдоволь, а животные оставались понятными и простыми.
Пить хотелось безумно, понадеялся на покой леса, хоть и знаком был с его фальшью. Вышел к озеру, к воде. Мотнул головой, фыркнул, готовый бежать при малейшем шорохе.
Было тихо. Тогда рискнул, подошел к самому берегу, сунул морду в воду, млея от удовольствия.
Скрип, треск ветки; зверь насторожился, весь подобрался. Мгновение размышлял, в воду нырять или скрываться по суше. Побежал по берегу, подозрительно тихому. Может, и зря сорвался, думал, всего лишь птицы резвятся в ветвях.
Чуть поодаль колыхались жесткие былки сорняков, прыжок в которые завершился металлическим лязгом. Олень заревел.
Забился, упал, проехавшись по колючкам брюхом и протащив за собой капкан. Передняя нога сломана, понял сразу. Затих, боясь привлечь того, кто поставил ловушку, спрятал голову.
Пережидая первый приступ боли и чувствуя свое колотящееся сердце, не мог не подметить злую иронию происходящего: на него всем плевать и каждый встречный стремится убить. Поразмыслил бы дальше, где оно закончится, то наказание, и позволено ли ему будет сделать выводы, только в голове все путалось. Воды захотелось до ужаса.
Звук голоса – и моментально притворился мертвым.
Шелест травы расслышал, рука потрогала его рога. Кто-то подышал на морду, погладил. Ребенок, понял по голосу, начавшему причитать. А где ребенок – там и взрослые особи. Начал стараться
Пей, сказала девочка, еще раз погладив его по мягкому носу. Пей, тебе нужны силы.
Олень распахнул глаза и встретился с печальным взглядом ребенка. Светловолосой, слегка чумазой, по щечке протянулась грязная полоска. Она смотрела на него так, как видела нечто большее, чем другие. Лет четырнадцать – пятнадцать на первый взгляд, не меньше веков – по внутренним ощущениям.
Полежи, сказала она, предугадав движение. И добавила, что сегодня он не умрет.
Почти сразу пришел сторонний шум, кто-то продирался по лесу через кустарники. Девочка глянула туда и улыбнулась, а после ушла. Олень подтащил к себе поврежденную ногу, тихонько хрипнув. О человеческом ребенке забыл сразу, как увидел человеческого подростка, парнишку, озабоченно разглядывающего сначала примятые колючки, а после – огромного оленя. Темные волосы убраны были под широкую повязку, охватывающую лоб, взгляд хмурый. Обругал кого-то сквозь зубы и принялся разжимать дуги капкана.
* * *
Он часто приходил к тому подростку, Уилу, как его называли местные. И видел, как он растет, набирается опыта и шишек. Парнишка был чересчур озабочен знаниями, ему было бы уютно в компании ученых. Но вместо этого проживал в деревеньке, Лиговке, один, на самом отшибе, ближе к густому и мрачноватому лесу. И, если не читал и ничего не варил в своих котлах, то пропадал среди деревьев с корзиной.
Оленя он не боялся. Ни когда доставал его ногу из капкана, ни после, когда вернулся с телегой и чуть не помер, затаскивая туда животное, чтобы отвезти к себе. Два месяца выхаживал и не ленился собирать ягоды, траву и листья для питания зверя.
Сам зверь не раз думал сменить облик, но опасался пугать молодого знахаря, поэтому прилежно валялся на сене и радовался передышке от битвы за место в мире.
Окрепнув, в благодарность сопровождал Уила в его прогулках, показывал природу, приоткрывал ее секреты; давал знания, которых нет в пыльных фолиантах. Любопытно было, что парень в лесу больше ориентировался на свою интуицию, чем на здравый смысл, а при всей своей наивности в переделки попадал много меньше него самого, великого знатока. Вывод напрашивался, что самонадеянность не всегда хорошо; и Дар этот вывод сделал.
В своих хождениях однажды встретили того ребенка, который недели назад на берегу озера подарил надежду гибнущему зверю. Олень ее помнил, радость отразилась в его необычных глазах.
Не ходи, остановил его Уил. Как знал, что именно это и собирался сделать зверь, и положил руку ему на шею. Рука придавила тяжело; да и голос прозвучал непривычно сухо. Она из обители смирения, сказал, она Мунганзи, видящая.
Такое остережение прозвучало угрожающе, вместе с тем разожгло любопытство, которого не было минуту назад. Олень посмотрел на девочку пристальнее, после чего подумал о ее появлении: знала ли она, кто попался в капкан, что заставило ее пройтись именно там? Провидение или случайность, судьба или жалость, что двигало ею? Теперь уже не сомневался, что она направила Уила на помощь.