Участковый: Назад в СССР 2

Подус Игорь

— Вы когда-нибудь видели, как встают сотни мертвецов, желающих только одного, отведать вашей плоти?

Я вспомнил свою встречу во тьме с нежитью и представил картину начавшего шевелиться зиккурата, сложенного из человеческих тел.

— Почти всех инициированных убили восставшие мертвецы. Мне помогла отбиться сабля, что сейчас лежит на столе, и два заряженных пистолета.

— И как вы выбрались? Ведь выход из червоточины наверняка переместился в другое место.

— Если честно, то не знаю. Поначалу инстинктивно следовал по пути движения последних искр жизненной энергии.

Но они указали только правильное направление движения. А затем мертвяки вошли в боевой раж и начали не просто медленно преследовать, а бегать за всеми живыми. В результате меня загнали на лестницу, а потом на крышу огромного дома.

— А разве тьма не мешала вам ориентироваться? — спросил я, вспомнив, как на той стороне темно.

— Разумеется, тьма мешала, но не везде. В момент катастрофы, усадьбу встряхнуло и кое-где начались пожары. К тому же повсюду метались очаги блуждающего света. Они были похожи на тающие сгустки реальности, оставшейся от нашего мира.

Воронцов тяжко вздохнул.

— Я стоял на краю крыши и осматривал неприглядные внутренности аномалии. А когда уже подумал, что это конец, обнаружил внизу необычный сгусток тьмы.

— И вы прыгнули.

— Да, я разогнался, убегая от выбравшийся на крышу мертвецов, и совершил прыжок веры. Как видите, тогда мне повезло.

— И на этом всё?

— Если бы это было так, то я жил не просто долго, а, возможно, даже счастливо. Однако я обречён на страдания. Как только я очухался в нашей реальности, увидел, как стремительно уменьшается присосавшийся к кирпичной стене портал. И когда он практически схлопнулся, оттуда появилась рука. Ну а дальше я совершил самую большую ошибку, в своей никчёмной жизни.

— Тот, кого вы вытащили из червоточины, оказался графом — догадался я.

Воронцов кивнул и выпил остатки коньяка. И как только он это сделал, раздался довольно-таки ощутимый грохот, сотрясший шлюзовую камеру.

— Это была третья гермодверь. Пожалуй, нам пора отсюда уходить — сказал Кац и спешно вытянул из кармана связку ключей.

А буквально через пару секунд, в отделяющую нас от людей Графини гермодверь, аккуратно постучали.

Глава 27

Откровения хранителя

— Док, толкни створку и сразу отскакивай в сторону — приказал я, как только ключ оказался в скважине замка.

Прижав приклад автомата к плечу, я включил примотанный изолентой к кожуху фонарик и направил луч на гермодверь.

Увидев это, Воронцов хохотнул в голос.

— Чего тут смешного? Я знаю про подземные лазы, ведущие в коллектор и подвальный этаж чулочно-носочного цеха. И точно не хочу, чтобы нас внутри катакомб застали врасплох, кто-то из уродов Графини.

— Лейтенант, твоя информация немного устарела. Я в курсе, как именно Графиня выбралась наружу. И чтобы такого больше не повторилось, четыре дня назад, заделал дренажные отнорки. Полуметровая кирпичная кладка уже застыла. Так что в галерею без взрывчатки больше не пробиться.

Новая вводная, заставила призадуматься. Когда прижмут, именно эти лазы я хотел использовать для нашего побега. Теперь же аварийного выхода у нас с доком больше нет. А

значит, придётся сделать так, чтобы во время перестрелки, потери пробивавшихся к нам утырков, превысили разумный лимит. Они берегут своей шкуры, так что это должно заставить их отступить и пойти на переговоры.

Пока я размышлял, за гермодверью перестали стучать и что-то подтаскивать. А потом снова зашипел автоген.

— Док, открывай! — выкрикнув приказ, я подскочил к самой последней гермодвери, преграждающей путь в подземную галерею.

Осветив пространство, увидел знакомые, каменные колонны и кирпичные стены, сходящиеся наверху в арочный свод. Спрыгнув вниз, осмотрел углы и бегом добрался до ближайшего лаза.

Воронцов не обманул. Дыра была заделана неаккуратной кирпичной кладкой, с использованием большого количества раствора. Если хранитель не преувеличил её толщину, то здесь действительно можно пробиться только при помощи направленного взрыва.

Проверив второй лаз, я вернулся в шлюз и увидел, что снизу гермодвери стремительно наливается красным, раскалённое пятно. Схватив кресло с Воронцовым за спинку, я втащил его в галерею, и, грубо спустив вниз, оттащил к колонне. После этого поймал спрыгнувшего дока и указал на пленника.

— Артём Абрамович, держи клиента постоянно на прицеле. Но ближе трёх метров не подходи. Если начнёт рвать верёвки, сразу стреляй по коленям.

— А ты куда? — не понял док, видя, что я вернулся на лесенку, ведущую в шлюз.

— Надо людей Графини немного придержать, а то больно уж они шустрые.

Отчитавшись перед доком, я залез в шлюз и притворил за собой гермодверь.

После этого улёгся рядышком с тяжеленным столом и направил стволы обреза на гейзер металлических окалин, бьющий из прожжённой дыры. Расплавленная сталь с шипением вытекала наружу, образуя раскалённую добела лужицу. Это продолжалось до тех пор, пока разрез не увеличился сантиметров на десять в длину и не расширился на четыре в ширину.

После этого газорезчику понадобилось несколько секунд, чтобы сместиться. А затем он начал делать следующий разрез. А пока новый гейзер расплавленного металла не забил из гермодвери, я решил, воспользовался моментом.

Перекатившись поближе к дыре, я рассмотрел на той стороне стоявшую на полу керосинку, а за ней ботинки. Немного в стороне стоял ещё кто-то. Баллонов с пропаном и кислородом, или карбидного генератора ацетилена, рядом видно не было. Зато по полу лежали шланги, уходящие в темноту за пределы видимости.

Жаль, баллонов не видно. Конечно, если достать оборудование газорезчика автоматными пулями, такого эффектного взрыва, как в кино не добиться. Но если кислородный баллон полный, то при его взрывной разгерметизации, в замкнутом помещении, рвануть может знатно. Недолго думая, я сунул стволы обреза в щель, направил их в сторону керосинки и выстрелил дуплетом.

Часть картечин отрикошетила от каменных плит, покрывающих пол туннеля, остальные полетели прямо. Уже откатываясь назад, я услышал чей-то вскрик и увидел, как рядом с остывающим разрезом, задёргались отблески пламени. Картечины разбили керосинку, устроив локальное возгорание, и кого-то, подранили.