Учебка. Армейский роман
Шрифт:
— А кого пошлем? — спросил Антон.
— Да вот, хотя бы Бытько, — предложил Игорь.
— А почему это меня?
— А кого еще? Лупьяненко в казарму за мылом ходил.
— А почему не тебя?
— А потому, что я первый сказал. Купи там молока, булок, печенья — короче, там, на месте, сориентируешься, — Игорь говорил таким тоном, словно Бытько уже соглашался идти в чайную.
Лупьяненко молча отсчитал деньги и положил их перед Бытько. Игорь последовал его примеру.
Насупившись, Бытько некоторое время сидел за столом,
— А я не хочу есть! Поэтому и не пойду.
— Вот козел! — не выдержал Лупьяненко.
— Ты же только что хотел?! А как самому идти надо, так уже не хочешь?! — ехидно спросил Тищенко.
— Тогда хотел, а теперь не хочу! И дело вовсе не в том, что надо идти, — попытался заверить Бытько, хотя даже слепой бы увидел, что дело как раз в этом.
Трусость и нерешительность Бытько каким-то странным образом преобразились в упрямство, и Игорю и Антону так и не удалось уговорить его несмотря на все свои старания.
— Да пошел ты…! — в сердцах крикнул Лупьяненко и предложил Игорю сходить в «чепок» вдвоем, а Бытько оставить в классе.
Бытько неожиданно нагнал их в дверях и попросил:
— Купите тогда и мне что-нибудь, раз все равно в «чепок» идете.
— Ну, ты даешь, Бытько! — Игорь поразился наглости сослуживца.
— А вот это ты видел?! — Лупьяненко сложил пальцы в фигу и ткнул ею прямо под нос Бытько.
— Чего ты толкаешься? — обиделся Бытько.
— Это тебе ответ на твою просьбу. Мы будем пить молоко и есть булочки, а ты будешь свой член сосать! — злорадно сказал Антон и вышел из класса.
— Бывай, не кашляй! — добавил Игорь и громко хлопнул дверью.
— Видал скотину, а?! — возмущенно заметил Лупьяненко.
— Да он просто от страха потерял способность рассуждать. Смотри: он есть хочет, но боится. Это ведь сразу было видно. Кто же виноват, что он такой чмошник? Мне его даже жалко за такую убогость. Может, принесем ему чего-нибудь — пусть стыдно станет?!
— Пусть член сосет — ничего я ему не понесу! — решительно сказал Лупьяненко.
Курсанты купили по два пакета молока и по две булочки на каждого. Кроме этого Антон купил еще пакет и булку для Бытько.
— Что — передумал? — улыбнулся Игорь.
— Ничего я не передумал. Пусть жрет! Мы этим ему все его ничтожество покажем. Я всему взводу расскажу, как Бытько в «чепок» «ходил».
Тем не менее, Лупьяненко съел булку сам, а Бытько отдал лишь пакет. Бытько жадными глазами смотрел на булки, но их ему так никто и не дал.
— Ну что, Бытько, хорошее молоко? — поинтересовался Игорь.
— Хорошее.
— То-то! А если бы мы тоже все время пугались, то никакого молока сейчас бы не было.
— Я не пугался. Просто я и хотел, и не хотел одновременно. Вот мне и лень было идти. А раз вы пришли, то можно и выпить, — Бытько пытался спасти свою репутацию.
— Да кому ты лапшу вешаешь, мой родной?! Я тебя насквозь вижу! —
Обстановка стала все больше накаляться. Попахивало конфликтом, и Игорь видел, что Антон специально на это идет. В это время раздалось несколько настойчивых стуков в дверь.
— Шорох! — испуганно шепнул Игорь.
Курсанты поспешно спрятали пакеты в столы и сдули хлебные крошки. В дверь продолжали стучать.
— Иди, открой, а то еще подумает, что мы тут спали, — сказал Игорю Лупьяненко.
— Застегнув верхнюю пуговицу и крючок хэбэ, Игорь быстро подбежал к двери и открыл замок.
На пороге стоял Шкуркин.
— Откуда ты взялся? Тебя ведь только в субботу опять в санчасть забрали? — удивился Игорь.
— Температуру сбили и выписали. А вы что здесь делаете?
— Класс мыли. Только что из «чепка» пришли.
— Неплохо вы прохлаждаетесь. Мне Шорох сказал взять тебя и идти в казарму получать на взвод чистое постельное белье.
— Шорох уже приехал?
— Только что.
— А про нас он что-нибудь говорил? — поинтересовался Лупьяненко.
— Тебе и Бытько нужно все здесь доубирать, что еще не убрали. А потом сюда придет Шорох и проверит, как вы это сделали, — пояснил Шкуркин.
— Вот здорово, что мне сдавать ничего не надо будет! Смотрите — если Шорох что-нибудь найдет, придется вам до отбоя убирать, — обрадовался Игорь.
— Ничего, мы тогда ему скажем, что это ты тут убирал, — пошутил Лупьяненко.
— А я тогда скажу, что я самый маленький и вы с Бытько меня били и заставляли все делать. Серьезно! Только попробуйте на меня свалить! — тоже в шутку пригрозил Игорь.
Получение белья было гораздо более приятным занятием, чем мытье пола в классе, правда, если не брать в расчет, что класс уже помыт, а белье еще только предстояло получить.
Придя в казарму, Игорь первым делом доложил Шороху о том, что класс убран, а затем пошел к Черногурову. Каптерщик уже выдал белье всем остальным взводам, а вот выдавать второму отказался:
— Сейчас я новые простыни пересчитываю. Вот когда, где-то через полчаса, закончу, тогда и приходите.
— Говоришь, новые простыни получил?
— Да, совсем нулевые.
— Тогда выдай хотя бы мне две штуки.
— Ишь ты, какой шустрый!
— Жалко тебе, что ли?
— Да бери, бери. Голову мне уже задурил! Взял? Все, иди к себе в кубрик. Через, полчаса придешь опять.
Черногуров пометил себе в блокнот, что Игорь уже получил две простыни, а Тищенко, довольный своим приобретением, отправился в кубрик. Там не было ни Шороха, ни Шкуркина. Младший сержант уже ушел в учебный центр, а Шкуркин отправился покурить на улицу. «Это даже хорошо, что Шкуркина нет — а то обиделся бы, что я и ему новые простыни не взял. Да и Шорох бы возмутился, что я в первую очередь не о сержантах, а о себе позаботился», — подумал Игорь и спрятал простыни в тумбочку.