Учебник выживания для неприспособленных
Шрифт:
— Супер. Я с вами на сто процентов, но конкретно не очень понимаю, что это дает.
— Надо посеять смуту во властных структурах.
— Да. Понятно. Но как?
— Вы когда-нибудь слышали о феромонах?
Белый весь день размышлял и пришел к выводу, что все всегда сложнее, чем можно было себе представить. Что планы, проекты, стратегии и программы, которые вырабатываются в какой бы то ни было области, будучи воплощены на практике, всегда находят в действительности тысячу причин, чтобы не реализоваться в точности так, как хотелось. Он это знал, это, впрочем, знали
Так оно всегда.
Ограбление фургона было делом простым, ясным, стройным, как расчет интеграла с помощью примитивных функций, но потом откуда ни возьмись начались осложнения, все загрязнил сор реальности, новые, неожиданные векторы стали тащить дело в прямо противоположные стороны и отклонять в незнакомые и опасные направления.
Все всегда сложнее, чем можно предусмотреть.
Все всегда дается труднее.
И все всегда занимает больше времени.
После операции с фургоном Белый решил, что они с братьями выждут немного, максимум несколько месяцев. Что потом они разумно распорядятся этими деньгами, «как достойные отцы семейства», чтобы капитал приносил плоды, вложат их с умом, и тогда жизнь наконец изменится. Что они все четверо свалят из этого городка, из этой квартиры, из вонючего ландшафта и будут жить по-другому, в комфорте, достойном компании торговых менеджеров с пятнадцатилетним стажем.
А потом случилась эта история с их матерью.
А потом случился негасимый пожар в голове Черного.
А потом случилась Марианна.
Белый переживал мучительный парадокс любви, одновременно дарящей упоение и повергающей в хаос. Когда испытываешь счастье, открыв что-то новое, и печаль, оставив позади целый мир.
Переварив все это, Белый пришел к выводу, что всякий хаос рано или поздно находит новое равновесие, за эту простую идею был даже удостоен Нобелевской премии один тип, давший ей громкое имя «диссипативных структур».
Однако прежде чем найти это новое равновесие, надо было попытаться без потерь пройти через зоны турбулентности.
Надо было попытаться «выработать привычку».
Бурый спал тяжелым сном на диване в гостиной.
Сидя на полу перед телевизором, Черный и Серый с кислыми минами играли в «Call of Duty» без идентификации.
Ко всему этому Белый привык.
Но рядом с Бурым сидела Марианна, просматривая почту в ноутбуке, который одолжил ей Белый.
К этому Белый совсем не привык и сейчас, глядя, как эта женщина в его гостиной читает свою почту, не знал, что ему делать.
Совсем не знал.
В голову приходило множество мыслей: может быть, пригласить ее в ресторан? В кино? Остроумно пошутить? Предложить замысловатый коктейль? Он не знал. Он вконец растерялся.
Марианна подняла голову, и их взгляды встретились. Белый находил ее красивой невероятной ядовитой красотой. Она улыбнулась уголками рта, так вежливо улыбаются в поезде пассажиру напротив. Потом опустила голову и снова углубилась в созерцание маленького экрана.
Чего она, собственно, хочет? — задумался Белый, чувствуя во рту неприятный вкус морской воды. Почему такая женщина, как она, осталась с такими типами, как они? У него не получалось подумать, что это просто от приступа злости, просто от желания увидеть, как ее мужа задушат лапищи Черного.
Он
И ему это не нравилось.
А потом он спросил себя, не стоит ли рассуждать проще: может быть, Марианна с ними, с ним, потому что она такая же, как они?
Как он?
Может быть, у нее тоже «проблема»?
Сформулировав это про себя, он успокоился.
Успокоившись, отпустил ситуацию.
А отпустив ситуацию, почувствовал, что у него встает.
И когда он почувствовал, что у него встает, ему захотелось приблизиться к Марианне.
Он не отказал себе в этом, приблизился и с любопытством заглянул в письмо, которое читала Марианна. Там было написано: «Привет, Марианна, насчет совещания во вторник, я виделся с Жан-Марком, он такой весь из себя топ-менеджер, настаивает, что надо поговорить с ним до начала. Мы должны настроить наши скрипки по стратегии, если хотим успешного контакта. Я свободен завтра в обед. Тебя устраивает?»
Белый зевнул. Все эти вещи были до ужаса нудными. От короткого письма коллеги Марианны разило смертью. Разило рабством. Он содрогнулся, все это ему было ненавистно.
Марианна обернулась и увидела, что он заглядывает через ее плечо. Она закрыла ноутбук.
— Это называется работать, — сказала она язвительно.
Белый вздрогнул, никто никогда не разговаривал с ним в таком тоне. Он оглянулся, не услышал ли кто-то из братьев.
— Я думаю, нам надо поговорить, — сказал он.
Это было странно. Он тоже никогда не разговаривал в таком тоне.
— Ты хочешь сказать, по-настоящему поговорить о прошлом, настоящем и будущем? Хочешь подвести «черту», так это называется, этого ты хочешь? — спросила Марианна.
— Да, этого. С глазу на глаз, — добавил он, указав подбородком в сторону спальни.
Марианна странно улыбнулась. Так улыбалась бы змея, если бы змеи умели улыбаться. Это была улыбка человека, который любит видеть чужие страдания и предвкушает их по полной программе.
Она положила ноутбук на журнальный столик и пошла за ним в спальню.
Входя в грязную спальню, Марианна знала, что ей предстоит перепихнуться. Очень кстати, ей как раз этого хотелось.
Интересно, как у него там устроено, у такого большого белого волка?
Когда Белый закрыл дверь, она подошла к нему и, прежде чем он успел хоть что-то сказать, поцеловала.
Говорить не было никакого желания. Последние дни дались ей тяжело: подготовка профессиональной презентации с коллега ми, которым было плевать на работу, Жан-Жан, действовавший на нервы, нападение и похищение. Ей нужно было как-то снять стресс, лучше всего перепихнуться, если партнер будет «на высоте», это окажет нужное действие.
Итак, Марианна поцеловала Белого, и он поцеловал ее в ответ. Она впервые целовалась с волком, это было странно, пахло дичью, во рту отдавало мясным соком, а язык нащупал ряд непривычно острых зубов.
Это было странно, но приятно.
Ей понравилось.
Она почувствовала, что стресс начинает отпускать.
Ладно, но ей совсем не хотелось, чтобы Белый приставал к ней с дурацкими предварительными ласками, и она ему так и сказала:
— Ладно, не приставай ко мне с дурацкими предварительными ласками, все, что мне нужно, это снять стресс.