Ученик хрониста

Авлошенко Татьяна

В любом доме лучшее место для меня – подоконник. И пусть ругается Гудрун, сравнивая меня с таращащимся из бойницы заброшенной башни филином, я люблю смотреть на город. Это только кажется, что из одного окна можно видеть изо дня в день только все те же дома. Улица переменчива, как вода и огонь, во всякое время дня и года по разной погоде, многолюдная или пустая, всякий час он другая, новая, непохожая.

Я загляделся на ворону, спрятавшую что-то в желобе на краю крыши и придирчиво оглядывающую тайник, и потому не сразу заметил человека, вышедшего из храма Хустри. Ой, да это ж Оле! Что понадобилось закоренелому холостяку от покровителя семьи? Не мое дело. А вот

поговорить без помех с капитаном Сваном о том, что он видел минувшей ночью, не помешает.

Окна нашего кабинета выходят на сторону, противоположную дверям ратуши. Пока я спускался по лестнице и огибал здание, Оле успел уйти довольно далеко. Орать на всю улицу, окликая его, не хотелось. Еще за мроса примет. Ладно, быстрым шагом и так догоню.

Оле скоро и сосредоточенно шагал к ведомой ему цели. Приблизиться не удавалось никак. Я уже хотел плюнуть и прекратить никчемную погоню, но тут Сван остановился. Задрав голову, он оглядел здание, убеждаясь, что попал туда, куда ему нужно, и вошел в высокие двери.

Теперь уже точно можно оставить капитана в покое. Не сидеть же на крылечке, поджидая его. Но дом – приземистый, серый, с широкими ступенями, ведущими к створчатым дверям, – заинтересовал меня. Я никогда еще не бывал в южной, мастеровой части Гехта. Что здесь? Вход в общественные теплицы или кхарню? Здание гильдейского союза?

Я подошел поближе. У самых дверей величественно расправлял крылья серый дракон. Храм Меда, покровителя ремесел.

Я все-таки уселся на холодный камень крыльца. Дела! Еще можно предположить, зачем не отличающийся особым благочестием Оле зашел в храме Хустри, но что капитану стражи понадобилось от Серого Мастера? Попросить, чтоб руки-крюки наконец к правильному месту приставил?

Я вопросительно оглянулся на Меда. Серый каменный Дракон созерцал зажатый в когтях шар, символ совершенства, и давать объяснения, естественно, не собирался. Хочешь знать истину, думай и доискивайся сам. Чем сейчас и придется заняться. Благо, место, откуда я собираюсь начать поиски, отсюда недалеко.

Наверное, в каждом городе есть такой дом – заброшенный, необитаемый. Хозяева его умерли нехорошей смертью или сгинули без следа, наследники отказались или вовсе не объявились, и вот стоит теперь выморочный домина лет дцать ничейным, никто в нем не селится, но и сносить его не торопятся – все равно ничего путного на этом месте не построишь, не будет здесь счастья ни людям, ни делу, только зря гневить нечисть, обосновавшуюся в пустых стенах.

Даже соседние строения убегают от дома-сироты. Драконы знают, как так получается, но все нехорошие дома, о которых мне доводилось слышать или читать, неизменно стояли на пустыре. Может, зодчий, возводящий одинокое здание, заранее обрекает потомков первых жильцов на несчастливую судьбу?.. Или же тесно стоящие дома защищают друг друга, вместе отражают все зло, а одиночку защитить некому?

Фу, что за фантазии! Это всего лишь дом, строение из камня и дерева, приписанное в городской книге к Шерстяной улице, за отсутствием владельца принадлежащее короне. С чего это я вдруг думаю о нем как о живом существе?

Дом Орма Бъольта стоял на дне не то глубокого оврага, не то просто большой ямы. Сверху он походил на зеленую ягоду хвостовника, лежащую в белой чашке. Трудненько будет ее добыть…

Если бы у меня были друзья среди сверстников, я знал бы о покинутом доме все. Сладко и жутко разглядывать его, притаившись за сугробом, наконец решиться бросить снежок, а потом на спор подойти

совсем близко и заглянуть за перекошенные ставни. И после важно рассказывать притихшим новичкам, как ползет по дому огромный шипастый змей, неспешно протягивает могучее тулово по всем комнатам и лестницам и при этом все время глядит на собственный хвост. Говорить, что в подвале хранятся похоронные плиты с датами рождения и смерти всех людей, живущих ныне в Гехте; что в кабинете на втором этаже вечно сияет горючий кристалл, на столе стоит чернильница с пером и разложены чистые листы, а на стуле висит камзол сгинувшего хрониста. Если войти в кабинет, сесть за стол, вдеть руки в рукава, взять перо и написать свое имя, увидишь такое…

Может быть, мальчишки Гехта рассказывали подобные байки, а может, придумывали что-то другое, не знаю. Но они наверняка ведали, как спуститься к дому по крутым заснеженным склонам.

Я огляделся. Шагах в пяти справа снег выпирает длинным узким гребнем, и да отвернутся от меня Драконы, если под ним не скрываются перила заброшенной лестницы.

Недлинный путь по целине дался нелегко, зато когда я наконец добрался до снежного гребня и раскопал его, действительно увидел гладкий камень перил. Если вернуться сюда с лопатой… Пару секунд я изумленно разглядывал собственные сапоги на фоне серого неба, а потом стремительно покатился вниз.

Я лежал в снегу и смотрел на дверь. Обычная серая дверь, ведущая с улицы в дом. А вот куда из дома – непонятно. Стена, в которой на уровне второго этажа была прорезана дверь, была гладкой и ровной. Возможно, раньше здесь был балкон или лесенка, но теперь от них не осталось и следа.

Среди мальчишек Гехта наверняка бытует легенда о том, как некий Нильс или Даг, поспорив с товарищами, поднялся на второй этаж заброшенного дома, чтобы открыть странную дверь. Все слышали его шаги на лестнице и в комнате. Потом дверь распахнулась. А за ней – никого. И больше Нильса или Дага никто не видел.

Существует такая легенда или нет, но если я и дальше буду валяться в снегу, меня тоже больше никто не увидит. По крайней мере, живым.

Снег возле дома был более слежавшимся и крепким, чем наверху, до крыльца я добрался легко. Только вот чего ради? Дверь наверняка заперта, и даже если прежний хозяин оставил ключ под крыльцом, до него уже не доберешься. Остается только полюбоваться запертой дверью и барельефом над ней.

Орм Бъольт происходил из рода вурдов, и искусная резьба являла собой его родовой герб. Гранитный дракон плясал, распустив крылья. В вытянутых лапах он держал ключ. Мастер подобрал очень странный материал для драконьей ноши – темнее камня основы, цветом больше напоминающий бронзу. Интересно… Ой, так это и есть бронза! Потемневший от времени, но самый настоящий ключ был вставлен в выемки под лапами дракона.

Защищенный специальной заслонкой замок открылся легко.

Толкнув тугую скрипучую дверь, я вошел в заброшенный дом.

В доме было темно, жутко. Я хотел зажечь горючий кристалл в стражническом фонаре, но для этого надо было отпустить дверь. Она тут же захлопнется, и тогда мрак поглотит все. Можно было выйти на крыльцо, но мне почему-то казалось, что во второй раз дом меня к себе не пустит. Помявшись и помучившись немного, я все-таки выбрал дом.

Никто не набросился на меня из темноты, не зашуршало скользящее по полу гигантское змеиное тело, не раздался голос, призывающий подняться в кабинет. Все страхи, которые я сам напридумывал и в которые уже успел поверить, оказались пшиком.