Ученик ученика
Шрифт:
Герб банка, выдавшего вексель, печать, сумма цифрами и прописью, еще какие-то закорючки и буквы.
Ничего не понятно. Да и черт с ним, мои ли это проблемы. Проблема оказалась в том, что в банке, куда я обратился, меня попросили подождать до следующего вечера. Не знаю, что было тому причиной, но пришлось подчиниться. «Экспертизу на подлинность будут производить», – усмехнулся я.
В столице мне в очередной раз пришлось обновить гардероб, потому что хотелось предстать перед Миланой совсем другим человеком. Зашел в Геральдическую коллегию, но пока безрезультатно. Дело в том, что при пожаловании титула или
Вместе мы набросали эскиз моего герба, договорились о его цветах и даже обсудили девиз, который будет на нем начертан. Все остальное он должен был сделать сам и переслать после утверждения великим герцогом именно по этому адресу. Тогда я смогу нанести свой герб на любое свое имущество по желанию, а также использовать в одежде мои родовые цвета. Придумать свой герб стоило мне огромных усилий, а затем я просто передрал его с эмблемы «феррари» – черная вздыбленная лошадка на золотистом фоне.
Это были цвета герцогства Эйсен-Гермсайдр, к которому я теперь имел отношение. А третьим цветом я выбрал алый.
С девизом особых проблем не было, почему-то мне в голову сразу пришел один из уже существовавших, пусть и в моем мире. Род этот давно пресекся, а сам я не имел к нему никакого отношения, но смысл девиза мне подходил как нельзя больше.
«Fieri praestat, guam nasci» – так это было на латыни, что в переводе означало: «Лучше быть пожалованным, чем родиться».
Глава 24
Заира
При нашем расставании Милана дала мне несколько адресов, по которым я мог бы ее найти или, по крайней мере, узнать, где она находится в данный момент. Одно из таких мест находилось в столице.
Столичным адресом оказался дом графа Толньера, находящегося с Эврарнами в близком родстве. Сказать по правде, не очень-то я и волновался, входя в его дом. Слишком мала была вероятность того, что Милана окажется там. Так оно и вышло.
Графа в доме не было, но это меня нисколько не расстроило. Один из его слуг поведал, что и хозяин дома, и Милана находятся сейчас в Веленте. Девушка действительно была здесь совсем недавно, еще и трех недель не прошло. И еще добавил, что мне следует поторопиться, чтобы застать ее в Веленте, поскольку в самом скором времени она собирается в Сверендер.
То, что слуга знает так много, меня не удивило. Зачастую они бывают осведомлены лучше хозяев. А вот поторопиться действительно следовало. Если до Велента всего несколько дней пути, то в Сверендер дорога будет измеряться уже неделями.
На следующее утро вопрос с векселями был решен, и наша троица вновь отправилась в путь.
Первые два дня пути прошли нормально, но на исходе третьего выяснилось, что их лошади не смогут выдержать заданный мной темп. Захромала кобыла Крижона, и остаток пути в тот день мы плелись уже шагом. Да и конь Тибора выглядел весьма утомленным дорогой.
Я оставил приятелей на постоялом дворе. Жаль, конечно, в их сопровождении я смотрелся бы более солидно, но взамен я значительно
В Велент я попал поздним вечером, когда звезды уже заняли свои места на небосводе. И мне стоило немалых усилий, чтобы дождаться утра. Вполне объяснимо, что на следующий день я подходил к дому герцога Кейтского с затаенным волнением. Конечно, Милана могла находиться и в его загородном доме, том самом, который так похож на замок. Но мне почему-то казалось, что она непременно окажется здесь. Мне даже послышался ее голос, когда я дожидался в гостевой зале. Ожидать мне пришлось недолго, не больше пары минут. Вышел человек, одетый в ливрею родовых цветов герцога, и сообщил, что леди Миланы в доме нет, как нет ее и в Веленте. Графиня несколько дней назад убыла с мужем в Сверендер.
Сначала я даже не понял, о ком идет речь. Какой муж, о чем ты? Может, в этом доме есть еще одна Милана?
Увидев мое удивленное лицо, дворецкий сообщил, что леди Милана вышла замуж еще две недели назад, и сейчас молодожены отбыли в Сверендер. Свадьба состоялась здесь, в Веленте, по просьбе ее дяди, герцога Кейтского.
Плохо помню, как я вышел из дома герцога. «Две недели, я не успел всего лишь на две недели, – долбила голову одна и та же мысль. – На каких-то две недели».
Через открытые по случаю жаркого дня окна корчмы, в которой я уселся, доносился шум города. Звонкие голоса мальчишек, цоканье подков по мостовой, призывы продавца-лоточника покупать горячие пирожки, водонос, позвякивающий колокольчиком, две девицы, весело что-то обсуждающие…
Всего две недели… Хотя почему две недели? Две недели назад была свадьба. Не могли же они познакомиться и пожениться в один день. Так не бывает. Значит, все произошло намного раньше. Два месяца назад, три месяца, четыре месяца. Я ведь почти уложился в срок, который назначил самому себе, – полгода. И задержался всего лишь на те самые две недели.
Мог бы я приехать раньше? Конечно, мог, если бы бросил Горднера и сразу отправился сюда из герцогства. И что бы изменилось, прибудь я на пару месяцев раньше? Посмотри правде в глаза, Артуа, и ответь честно – да ничего. Потому что это не тот срок, за который можно забыть человека. Конечно, если любишь его. Значит, не было никаких чувств с ее стороны, а было всего лишь наваждение.
И что мне теперь делать? Мне и шпага-то нужна была только для того, чтобы мы могли быть вместе. Все пройдет, время лечит. Вот только от этого знания на душе ничуть не легче.
Как мне жить дальше и зачем? Нет, я не собираюсь расставаться с жизнью из-за несчастной любви, слишком уж это глупо. Вот только к чему теперь стремиться? Богатство, слава, власть? Все это нужно лишь для того, чтобы бросить к ногам любимой женщины и сказать при этом: «Все это для тебя, любимая».
Что-то быстро вечер наступил, и потребовалось на это так мало бутылок с вином. Сколько их тут передо мной? Четыре, пять?