Учитель. Назад в СССР 3
Шрифт:
— Категорически не согласен, — негромко, но четко выдал я. — У нас учителей не хватает, нельзя вот так с бухты-барахты решать…
— Товарищ Зверев, — Григорян окинула меня снисходительным взглядом. — Об этом поговорим позже. Что касается выступления, Юрий Ильич, я настаиваю. И буду настаивать там.
Аделаида Артуровна многозначительно приподняла брови. Свиридов кивнул, признавая поражение.
— Уточните, будьте любезны, тематику выступления, чтобы мы смогли организовать Егору Александровичу необходимую методическую помощь, — поспросил директор, пододвигая
— Тему вам пришлют после согласования, — деловито начал распоряжаться товарищ Григорян. — Но могу обозначить общие черты.
— Пожалуйста, — согласился Свиридов.
— Необходимо подготовить презентацию вашего мероприятия, поделиться опытом с коллегами. Может быть даже показать фрагменты… — задумчиво протянула важная гостья. — Это мы обсудим. В своей докладной записке начальству я буду настоятельно рекомендовать внедрить новый, не побоюсь этого слова, передовой опыт, наглядно и успешно продемонстрированный в отдельной школе, во все учебные заведения Новосибирской области! И товарищ Зверев просто обязан подготовить методичку, наглядный материал!
Товарищ Григорян снова вспомнила обо мне, развернулась с доброй улыбкой на лице. Теперь я в полной мере осознал реакцию Шпынько на ласковое обращение высокого начальства.
— Егор Александрович, дорогой вы мой товарищ… — проворковала Григорян.
От этого воркования у меня волосы на руках стали дыбом, а Ниночка еще сильнее втянула голову в плечи, стараясь стать как можно незаметней. Зато Тамара Григорьевна с довольной улыбкой что-то уверенно строчила с своем блокноте.
— Егор Александрович, необходимо в короткие сроки помочь коллегам уяснить суть мероприятия. С целями и задачами, с обоснованием и прочим, думаю, вам с удовольствием поможет Зоя Аркадьевна.
— Конечно, Аделаида Артуровна, — закивала Шпынько, делая пометку в бумагах.
У меня в голове зазвучала переделанная строчка из некогда популярной песенки из будущего «Круто ты попал в передряг, ты звезда, ну держись…» События набирали оборот и я никак не мог остановить снежный ком, брошенный тяжелой рукой товарища Григорян.
— Товарищи! — Аделаида строго на нас посмотрела. — Седьмое ноября отнюдь не з горами, кто бы что там себе не думал по этому поводу.
Отчего-то Григорян при этом посмотрела на Нину Валентиновну. Девушка вздрогнула, но головы не подняла.
— Готовиться нужно уже сейчас! Торжественные линейки, посвященные Великому Октябрю, пройдут во всех школах. И во всех школах, я подчеркиваю, во всех! Мероприятия необходимо вывести на принципиально новый уровень. Качественный! Коммунистический! Высокий!
— Жаркие, зимние, твои, — проворчал я себе под нос.
— Вы что-то желаете добавить, товарищ Зверев? — обратилась ко мне Григорян.
— Ничего, — заверил я даму.
— Хорошо. Так вот для того, чтобы в школах празднование Октября прошло достойно с высоким образовательно-познавательным эффектом, в правильном русле, товарищ Зверев обязан поделиться с коллегами новыми тенденциям в образовательных мероприятиях.
Я посмотрел на директора, Юрий Ильич одобряюще мне кивнул и произнес:
—
— Об этом вам сообщат, товарищ Свиридов, — довольно произнесла Григорян. — Вы уже начали готовиться? — поинтересовалась Аделаида Артуровна, почему-то при этом посмотрела ни на завуча, ни на директора, а именно на меня. Благосклонно.
От ее благодушной улыбки у меня свело челюсти. Кажется, я не просто попал. Я попал в любимчики к номенклатурной акуле. Вот уж правда, никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь.
— Я? — переспросил у Григорян. — К чему?
Брови Аделаиды Артуровны стремительно поползли на лоб. Зоя Аркадьевна едва не зашипела как змея. Положение спас директор.
— Конечно, товарищ Григорян, — уверенно начал Свиридов. — Наш макет уже утвердили в роно. На этой недели приступим к созданию полномасштабной модели. Собственно, этим займется товарищ Зверев вместе со своим десятым классом поскольку идея и реализация принадлежат Егору Александровичу.
Я сумел удержать на лице непроницаемое выражение, про себя же подумал, за каким чертом Свиридов продолжает меня нахваливать? Мало ему головной боли в виде презентации и выступления на всю область, так сейчас товарищ Григорян попросит продемонстрировать одобренную игрушку для праздничного выезда. А потом захочет такую же для себя лично. Вот оно мне надо? Ну, точно, как в воду глядел.
— Что вы говорите? — Аделаида Артуровна воскликнула. — Юрий Ильич, могу ли я… Окажите любезность, покажите, что вы придумали?
— Егор Александрович, вам и карты в руки, — Свиридов кивнул в мою сторону. — Вот пусть создатель и идейный вдохновитель сам покажет и расскажет.
— Хорошо, — согласился я, поднимаясь со своего места. — Схожу к Степану Григорьевичу, принесу.
— Ни к чему беспокоить завхоза, лампочка Ильича давно у меня, надёжно заперта в шкафу, — остановил меня директор.
— Лампочка Ильича? Чудесное название! — одобрила товарищ Григорян. — Кто придумал? Чувствуется не просто связь поколений, но — связь времен! Полное погружение в историю нашей страны, в эпоху потрясений и революционных достижений!
— Идея нашего молодого специалиста, точно как и полная реализация проекта, — повторил Юрий Ильич, отпирая дверцу шкафа рядом со мной. — Ну что же, Егор Александрович, доставайте, демонстрируйте.
Я скрипнул зубами, но не стал перечить Свиридову. Вытащил светильник, поставил на стол, оглянулся в поисках розетки.
— Вы на на мое место проходите, Егор Александрович, розетка под моим столом, — подсказал директор и уселся на мой стул.
— Понял, — буркнул я и полез под директорский стол.
Штепсель плавно вошел в отверстия, я вылез из-под стола, занес руку над выключателем и едва машинально не перекрестился по давней своей привычке. С тех пор как соседки из моей прошлой будущей жизни уговорили меня сопровождать из на праздничные службы, появилась у меня такая традиция. Перед каждым новым делом осеняю себя крестом, бормочу «С Богом». Не скажу, что сильно стал верующим, но вот прижилась привычка.