Угроза эволюции
Шрифт:
Он помолчал, переводя дыхание.
— Впрочем, ты уже этим владеешь. Ведь многое про меня знаешь, судя по некоторым обмолвкам.
— Не стану отрицать. И хочу спросить о личном. Но прежде завершу эту тему. Что же получается, — зная о коллективных разумах, вы не бьёте тревогу? Держите личный состав в неведении, будто ничего нет?
Я сознательно не произносил слова "нейровэбы", наблюдая за реакциями Главы, поскольку помнил о задаче, поставленной Советом ложи. Подконтролен ли Вартимус разумам паукообразных? Или кто-то другой, служа их воле, направляет его? Что там "шептал" мне хайвнет богомолов? "Сопоставимая возможность". О нём ли это?
Вартимус пожевал губами, будто обдумывая
— А что ж теперь делать, раз коллективные разумы взяли нас за жопу?.. Признать крах программы Заселения? Засунуть двести лет скорпиону под хвост?.. Свернуть огромную колонию и улететь на Землю, где мы на хер никому не нужны? — он горько усмехнулся. — Или объявить здесь открытую войну в стиле bellum omnium contra omnes [59] и покрыть планету радиоактивным пеплом?.. Сиор, ты только начинаешь о таком задумываться, а есть те, кто ломает над этим голову уже давно. И кроме ползучего противоборства ничего не остаётся. Это всё наскоком не решишь… Нам может не нравиться жить в этой реальности, но она именно такова, увы.
59
[59]. Bellum omnium contra omnes (лат.) — война всех против всех.
Он надолго замолчал, сосредоточившись на болеутолении. Я собрался с мыслями и решил перейти к личным вопросам.
— Знаю, Вива ваша дочь. Рождена в Нова Аркадии. И мой отец служил там же. Вы недавно сказали, что я имею право знать.
— Имеешь, — подтвердил Вартимус. — Пришло время многое рассказать. Слушай, пока мы одни.
Глава сделал паузу. Я сосредоточился, радуясь, что боль стихла.
— Мы с Публием были близкими друзьями. Но негласно соперничали ещё с Академии — оба сильные, умные… амбициозные, дерзкие… Кое в чём опережал меня. Например, у него уже был ты — маленький сын, особая гордость. У меня ребёнка ещё не было. Подкалывали друг друга постоянно, как вы с Квинтисом. Но друг за друга готовы были в огонь и в воду. Много пройдено интересного — хватит на отдельную большую историю. В Иггарде часто спорили, кто из нас со временем возглавит Конгрегацию. Тогда в шутку, конечно. А оно, видишь, как вышло…
Вартимус помолчал.
— Потом случилась командировка в Новоаркадский отдел… Были рады набраться опыта у самого Карры. Каждый хотел себя перед ним показать. Брались за сложнейшие процессы. Искали самых сильных противников. И нашли на свои головы. Точнее, сердца.
Я удивлённо уставился на него. Меньше всего ожидал сентиментальности от Кастора Вартимуса. А потом вдруг вспомнил, как когда-то, при первой постановке задачи по Виве, он уже приоткрывал передо мной что-то личное. Значит, не показалось тогда.
— Её звали Виола. Смотри.
Мне прилетел псиэм-образ. Стройная, спортивная. Роскошные локоны, узнаваемые черты лица и жёлтые глаза. Вива была похожа на неё гораздо больше, чем на ту женщину, которую называла матерью.
— Первым её встретил Публий. Альсеида с двадцать лир — одна из сильнейших в Нова Аркадии в то время. Он был смел и безрассуден, не побежал бы и от дюжины таких. Но её почему-то отпустил без поединка. Знакомая история?
Я кивнул, поражённый совпадениями.
— Рассказал мне… Ну, поднял его на смех… Мол, что же там такого, от чего ты решил драпануть? Послал меня куда подальше, неделю не разговаривал… А я решил найти ту альсеиду. Крутой ведь, точно справлюсь, посрамлю его. Разыскал через пару дней.
Вартимус тяжело вздохнул.
— Не буду грузить подробностями, ни к чему это, да и слишком
Глава выразительно посмотрел на меня.
"Значит, здесь я превзошёл отца", — пришла мысль. — "Не за этим ли ты, хитрый урод, просил Кас стучать про меня? Хотел знать, как я разберусь с наличием двух любимых женщин? И рассорить нас. Но на кой хрен ты свёл меня со своей дочерью?"
Разговоры о любви к необычным женщинам отвлекали нас обоих от пыльной, наполненной глухой болью реальности. В ожидании спасательной команды продолжили.
— Публий избавился от чувств к Виоле и готов был казнить её, — проговорил Вартимус. — Это и стало причиной серьёзной ссоры. К тому времени Виола предпочла меня, начались близкие отношения. Она была девственницей. Даже с другой альсеидой не спала, произошло автообращение. Очень скоро от меня забеременела. Как понимаешь, я не мог позволить Публию причинить им с Вивой вред. У нас чуть не дошло до драки — оба были горячие. В итоге он уступил… Пообещал не трогать… Сказал, никогда не поднимет руку на беременную. Но нашей дружбе пришёл конец. Видно, его чувства к ней не совсем остыли. Всегда в таких делах замешаны женщины.
— Значит, вы пошли против установлений Конгрегации? Не казнили сильную альсеиду, завели с ней ребёнка.
— Пошёл. Потому и все твои причуды понимаю. Наша необычная чувственность — оборотная сторона особой силы. Кому-то из ликторов тупо нужен постоянный секс как средство психологической разгрузки и баланса на кровавой службе. Это примитив. Иным, кто посложнее устроен, физических ощущений мало. Нам подавай яркие чувства. Вот и хлебаем порой полной ложкой.
— Это уж точно, — согласился я, думая о Виве. — И что было потом? Знаю, ваша дочь считает матерью обычную женщину. Кто она?
— Да, — Вартимус тяжело вздохнул. — Это самая печальная сторона моей истории. Наше с Виолой счастье не было долгим. Уж прости, что выражаюсь пафосным языком. Но так и есть.
Он снова помолчал. Добавил целительных волн, успокаивающих нас обоих, удерживающих в здравом рассудке. Продолжил:
— Всё было хорошо, Вива родилась, росла, крепла. Я укрывал её ото всех, не мог нарадоваться. Думал, всё здорово… Год невероятного счастья. Хотел, чтобы Виола родила мне ещё и сына. Но, как часто бывает, женщине понадобилось что-то другое. Захотелось новой силы и способностей. Пока я — ради них с дочерью — посвящал себя служебным достижениям, призванию ликтора, продвижению, она снюхалась — по-другому не скажешь — с альсеидами-инсектантками… — Глава отдышался после длинной фразы, пару раз кашлянул. — Запудрили ей мозги. В общем, если опустить подробности, Виола решилась на инсекцикл.
Я удручённо покачал головой.
— Без вашего ведома?
— Конечно. Неужели думаешь, я бы позволил? Есть пределы нарушений, на которые готов пойти. Любовь к безвредной для общества альсеиде — это одно. Но иметь отношения с инсектанткой? Виола вступила в симбиоз с н2-осой, усилилась до двадцати двух лир. Когда я узнал…
Вартимус замолчал. Мой мозг, хоть и пришибленно-сонный от анестезии, выдал подсказки из прошлого. На заявление, что доверяю Виве, Глава однажды сказал: "Или тебе умело загадила мозг хитрая девочка. Такой вариант не рассматривал? Осы, кстати, особенно любят хитрые игры, при которых всё выглядит таким искренним".