Ухожу в тишине

Ригерт Хани

– Господи! – воскликнули на том конце провода. – Я даже не думал, что вы на самом деле позвоните!

– Извините, что не сделал это сразу…

– Понимаю, – отозвался Карл. – Вы же выпускали второй альбом Джона Ли. Дел, должно быть, по самые гланды.

Пол почувствовал лёгкое раздражение. Если б ему нужна была праздная беседа о делах лейбла – он бы поболтал с Гарри. Поэтому Пол прочистил горло и сказал совсем другим тоном:

– Коллеги говорят, что вы искали меня по личному вопросу.

– Да я это ляпнул просто так… – смущённо пробормотал Карл, а

потом – продолжил серьёзным голосом: – Просто однажды я ехал с вами в одном автобусе. Вы говорили, что ищете людей, искренне увлечённых музыкой, но необязательно профессионалов… И я подумал, что, может быть, могу вам пригодиться… Господи, – Карл тихо рассмеялся. – Вы, наверное, думаете, что я какой-то сумасшедший фанат.

– Вовсе нет, – соврал Пол. – А вы играете, поёте или, может, пишете песни?

– Я был ударником в рок-группе, – ответил Карл. – Ещё играю на гитаре, но за ударные мне не так стыдно.

Пол непонимающе посмотрел на Гарри. Тот ответил вопросительным взглядом – он давно наблюдал за всей гаммой его эмоций и сейчас умирал от любопытства.

– Карл, – сказал Пол, подбирая ноги. – Вы же знаете, что мы занимаемся преимущественно электронной музыкой?

– Конечно. Я внимательно слежу за вашим лейблом.

Раздражение сменилось интересом. Пол дёрнул провод, чтобы тот позволил ему откинуться на спинку кресла с трубкой в руке.

– Признаюсь, вы меня удивили. Обычно ваши коллеги по цеху – да и многие журналисты, – относятся к электронной музыке как к какому-то суррогату. Или говорят, что за нас всё делают машины, а, значит, такую музыку может писать каждый.

– Думаю, если бы у вас была кнопка, выпускающая хит за хитом, то вы бы жали на неё постоянно 23 , – засмеялся Карл. – Электроника – такой же инструмент, как и гитары с барабанами. Без человека все они не звучат.

– Ну что там? – простонал Гарри. – Я же работать не могу…

Пол приложил палец к губам, а сам принялся лихорадочно соображать. С одной стороны – да, этот парень ему скорее симпатичен, чем нет. Но с другой – стоит ли тратить время на человека только потому, что он тоже фанат электронной музыки? И самое главное: зачем ему ударник, когда есть драм-машины?

23

Такой фразой на критику электронной музыки отвечал Энди Маккласки – один из лидеров синти-поп-группы Orchestral Manoeuvres in the Dark.

«А это мысль, – вдруг подумал Пол. – А ведь это действительно неплохая мысль…».

– Карл, – сказал он, слепо шаря по тумбочке в поисках ежедневника. – Вы свободны, скажем… Скажем… Сегодня в десять?

– А что, вы приглашаете меня на прослушивание? – ахнул Карл.

– Да, – ответил Пол. – Но вы же понимаете, что это не гарантия трудоустройства?

– Конечно!

– Тогда записывайте адрес.

Пол повесил трубку, посмотрел на Гарри, но коллега передумал задавать вопросы. Вместо этого он демонстративно открыл

папку с договором и, опершись на стойку локтями, снова погрузился в чтение.

– Приятель, – позвал Пол. – Ты свободен сегодня в десять?

– Ну вроде, – пробормотал Гарри, не отрываясь от документа.

– В таком случае будь готов, – Пол поднялся на ноги и поставил телефон на стойку. – Потому что мы идём к Луису на прослушивание.

Студия Салазара располагалась почти в самом центре столицы. Одна её сторона выходила на каменную набережную, а другая – смотрела на возвышавшуюся в тупике церковь. Луис любил повторять, что такое окружение способствует записи атмосферных альбомов. Пол, впервые увидевший студию в декорациях безлунной октябрьской ночи, был вынужден с коллегой согласиться.

– Исполнять мечты – это, конечно, хорошо, – сказал Гарри, когда они вышли из автобуса и направились к студии. – Но тебе не кажется, что сейчас у нас полно других дел? Ребята уже записали несколько демо, и надо приступать к пре-продакшену, искать площадки… Да у нашей группы даже названия нет.

Он говорил без какого-либо упрёка в голосе, но Пол мгновенно ощутил угрызения совести. Это была самая трудная часть его работы: до конца отстаивать идею, в которую веришь – потому что велико искушение сдаться сразу после того, как Гарри нахмурится и покачает головой.

– Дело не в исполнении мечты, – ответил он, поднимая воротник пальто. – А в том, что я, кажется, нашёл последний элемент нашего паззла.

– Хаос?

– Лучше, чем просто хаос. Я нашёл немного рок-н-ролла.

Гарри даже застыл от изумления, но Пол схватил его за рукав и потащил – как правило, октябрь жесток к медленным пешеходам.

В приёмной их ждал владелец студии. Луис отложил газету, оглядел продрогших друзей и попросил ассистента принести чего-нибудь горячего. А сам – повёл Пола и Гарри в свой кабинет.

– Луис, мы тебя не заслуживаем, – сказал Пол, снимая сверкающее подтаявшими снежинками пальто. – Спасибо, что так быстро всё решил.

– Пожалуйста, родной, – ответил Луис, садясь в кресло. – Но я напоминаю свою цену: вы обещали рассказать, в чём причина такой спешки.

– В том, что Пол ударился в какую-то эклектику, – пробормотал Гарри, придвигая кресло поближе к батарее. – Он хочет пригласить ударника в электронную группу.

– А почему нет? – пожал плечами Пол. – У нас три хороших парня, которые будут чинно стоять за синтезаторами. А ударник добавит динамики происходящему и, возможно, какой-то отвязности – как мы и хотели, помнишь?

Гарри сел в кресло и возвёл глаза к потолку. Пол был уверен: сейчас он представляет себе будущую группу и пытается понять, как роковые ударные будут сочетаться с холодным звучанием монофонических синтезаторов.

– Луис, вот что ты думаешь? – спросил Гарри, не отвлекаясь от созерцания потолка. – Стоящая ли это идея?

Луис тоже задумался. Пока он взвешивал все «за» и «против» – в кабинет вошёл ассистент и поставил на стол поднос с чаем. Салазар поблагодарил юношу и, когда тот вышел, поделился мнением: