Уик-энд с мистером Дарси
Шрифт:
– Ну почему каждая беседа о творчестве Джейн Остин неизменно заканчивается обсуждением Колина Ферта в мокрой сорочке?
Все расхохотались и зашептались, обсуждая любимую сцену из фильма. Недовольной осталась только миссис Сомс.
Глава 18
Робин в своей комнате переодевалась к обеду и в ужасе размышляла о встрече с Джейсом. Это было не просто неудобно. После обеда предполагалась викторина, которую ждали с большим нетерпением. Ну как втиснуть Джейса в такое плотное расписание?
Она подумала было позвонить ему и попросить не приходить, но отказалась от этой мысли, потому что знала: ничего не выйдет. Нет, решила она, лучше постараться весело провести время, а потом как можно быстрее избавиться от Джейса, когда бы он ни явился.
Робин выбрала одно из своих самых любимых платьев – оранжевое. Оно напоминало закатное небо, и ей нравилось, как оно сидит, не слишком облегая фигуру. В ткани были серебряные нити, и платье поблескивало при движении. Накинув на плечи длинный шарф на случай прохлады, она взглянула на себя в зеркало. Лицо разрумянилось сильнее, чем обычно. Может, она слегка загорела или это краска после разговора у бассейна еще не сошла с ее щек?
– Перестань о нем думать, – приказала она своему отражению.
«Но почему? – прошептал внутренний голос. – Тебе нравится о нем думать. Эти мысли делают тебя счастливой».
– Они меня смущают!
«А чего тут смущаться? Он симпатичный молодой человек, а ты свободна, разве нет? По крайней мере, скоро будешь свободна. Ты ведь собираешься избавиться от него, правда? Ты хочешь расстаться с Джейсом, почему же чувствуешь себя виноватой после того, как заглядывалась на другого мужчину?»
– Я на него не заглядывалась!
«Да брось ты! Я видела, как ты на него смотрела: глаза как плошки, рот открыт,
– Ничего подобного!
«Именно так все и было!»
Робин покачала головой:
– Это просто смешно! Неужели мне нельзя просто поговорить с мужчиной – сразу начинаются какие-то предположения. Это совсем не значит, что он мне нравится.
«Но ведь нравится, правда?»
Робин пристально, широко раскрыв глаза, уставилась на свое отражение.
– Я не знаю, нравится он мне или нет, – прошептала она, но не успели эти слова сорваться с ее языка, как перед мысленным взором возник образ Дэна.
Его улыбка. Его глаза. Его тело! Она не могла отогнать эти картины.
«Ты знаешь, что нравится. Знаешь!» – шептал внутренний голос, и Робин вздохнула.
Возможно, именно это и ее тревожило – понимание того, что она влюбилась.
– Я не собираюсь, едва расставшись с одним мужчиной, тут же бросаться в объятия другого, – сообщила она своему отражению.
«А почему бы и нет? Он же твой идеал возлюбленного!»
– Откуда ты знаешь?
«Это понятно сразу – стоит только взглянуть на него!»
– Внешность – это слишком поверхностно! – возразила Робин.
«Но ты уже говорила с ним и не можешь не согласиться с тем, что он весьма привлекателен. Он любит животных – ты видела, как он обращается с лошадьми и собаками. Он даже заинтересовался „Гордостью и предубеждением“! Чего еще желать?»
Робин снова вздохнула. Это было ужасно. Обычно она старалась избегать подобных двусмысленных ситуаций и вот сейчас угодила в нелепейшее положение, и все исключительно по собственной глупости.
Кэтрин с беспокойством размышляла об Уорвике с того момента, когда закончилась дискуссия. Он поспешно выскользнул из комнаты, прежде чем она успела заговорить с ним, что показалось ей весьма странным: ведь все было так хорошо, и она уже предвкушала, что они задержатся в библиотеке подольше, после того как разойдутся остальные.
«Ну что ж, мужчины – самые странные существа на свете», – подумала она, переодевшись в платье цвета алых роз и укладывая волосы.
Она купила это платье для первого свидания с Дэвидом. Он забрал ее на машине, подарил красную розу, повез в чудесный ресторанчик в Котсуолде, из окон которого открывался вид на бескрайние холмы. Кэтрин думала, что он ее балует, тогда как на самом деле он всего лишь ее прятал. Не хотел рисковать и показываться с ней в ресторане где-нибудь в Оксфорде.
– Подлец, – произнесла она, приглаживая платье.
Кэтрин не надевала его после расставания с Дэвидом, но у нее не хватило духу от него избавиться. Конечно, она возненавидела Дэвида, но не могла ненавидеть это платье, слишком красивое, чтобы выбросить его только из-за того, что когда-то она носила его в компании идиота.
Спустившись вниз, Кэтрин заметила у подножия лестницы Уорвика.
«Неужели он ждет меня?» – удивилась она.
Услышав ее шаги, он поднял голову:
– Привет.
– Ты исчез так неожиданно, – несколько недовольным тоном заметила Кэтрин.
– Извини. Мне нужно было сделать один звонок.
– Ясно, – протянула она, чувствуя, что от нее что-то скрывают. – Боюсь, когда разговор заходит о романтических героях, дамы превращаются в фурий. Это было слишком ужасно?
– Да нет. Я немного испугался, но, вообще-то, это было забавно.
– В конце дискуссии ты так ловко скрылся, – продолжала она. – Я уж не знала, что и подумать.
Уорвик лишь улыбнулся, вместо ответа.
– Пойдем обедать?
Кэтрин кивнула, но не поддалась на уловку и решила продолжить разговор на эту интересную тему.
– Должно быть, странно быть здесь едва ли не единственным мужчиной, – заметила она. – У тебя не возникает чувства дискомфорта?
– А почему оно должно возникнуть?
– Ну, например, почему ты не участвовал в дискуссии?
– Ты тоже не участвовала.
– Но я все равно говорила больше тебя, – возразила Кэтрин и вдруг поняла, что их разговор напоминает перебранку супругов с многолетним стажем.
– Кстати, я заметил, что ты не выступила на защиту Лорны Уорвик.
– Ах, ты об этом, – усмехнулась Кэтрин. – Знаю и чувствую себя предательницей, но здесь мне прежде всего необходимо поддерживать свою репутацию преподавателя английской литературы с ученой степенью. Только тебе известно мое истинное отношение к Лорне Уорвик.
Кэтрин подмигнула, и Уорвик улыбнулся в ответ – между ними как будто восстановилось прежнее взаимопонимание.
Когда они входили в столовую, Кэтрин заметила Робин.
– Привет, Робин! – окликнула она ее.
Робин остановилась и обернулась.
– С тобой все в порядке? – спросила Кэтрин, приближаясь. – Мне кажется, у тебя жар.
– Да нет, все нормально, – уверенно успокоила ее Робин, прикасаясь к щеке тыльной стороной ладони. – Здесь просто… немного душно.
– Жаль, что ты не пришла на свободную дискуссию.
– Я решила прогуляться.
Кэтрин кивнула и мысленно упрекнула себя в невежливости.
– Это Уорвик, – представила она своего спутника. – Уорвик, это моя подруга Робин.
Новые знакомые обменялись рукопожатием.
– Интересная была дискуссия? – спросила Робин.
– Очень! – воскликнула Кэтрин и рассказала о вспыхнувшем споре. – Бедный Уорвик, по-моему, испугался. К сожалению, это происходит всякий раз, когда женщины собираются вместе и упоминается мистер Дарси.
Робин улыбнулась.
– Так с тобой точно все в порядке? – переспросила Кэтрин, заметив очевидное волнение своей новой подруги.
– Да, – ответила та и вздохнула. – То есть нет.
– А в чем дело? Это все твой приятель?
Робин кивнула:
– К сожалению, он угрожает заглянуть сюда снова.
– О боже! – воскликнула Кэтрин. – А нельзя ли просто не брать трубку и надеяться на лучшее?
– Ты видела, что было в прошлый раз, когда я попыталась так сделать.
– Ах да, точно. Ну что ж, возможно, сегодня он опять устроит нам развлечение, – пошутила она, пытаясь поднять Робин настроение.
– Именно этого я и боюсь больше всего, – мрачно ответила та.Уорвик понимал, что неважно показал себя во время свободной дискуссии. Более того, такое поведение едва не выдало его с головой. Но он никак не мог предвидеть того, что обсуждение романов Джейн Остин закончится выпадами в его адрес. Он никогда еще не сталкивался с критикой в личном разговоре. Поскольку он выпускал книги под псевдонимом, то не выступал перед публикой в качестве Лорны Уорвик и поэтому ни разу не слышал нападок на ее творчество. Конечно, он читал отрицательные рецензии – каждый писатель должен учиться вместе с похвалами глотать и нелестные отзывы, однако миссис Сомс была хуже литературного критика. Все ее высказывания были злы и ядовиты. Они оставили горький осадок, и Уорвик не посмел защищаться, боясь выдать себя. Поэтому он бежал с поля боя – иного выхода не оставалось.
Но Кэтрин определенно что-то заподозрила. Он был абсолютно уверен в том, что она далека от истины, и все же Кэтрин явно им недовольна. Придется завоевывать ее снова.
– Знаешь, во время этой дискуссии я услышал несколько весьма интересных замечаний, – начал он.
– Да?
– У каждого человека есть свое мнение насчет того, какими должны быть идеальный роман и идеальный герой.
Кэтрин кивнула.
– Трудно понять, чем тот или иной роман привлекает читателя. Я хочу сказать, что для меня, например, сюжет не на первом месте, – пусть он будет хоть самым увлекательным на свете. Если повествование ведется занудным языком, сюжет уже не имеет значения. Для меня самое главное – авторский стиль, умение увлечь читателя.
– Надо же! – воскликнула Кэтрин. – Я тоже всегда считала именно так!
– Правда? – фальшиво удивился Уорвик, который вовремя вспомнил фразу из письма Кэтрин.
Он, конечно, рисковал, цитируя ее буквально, но подумал, что вряд ли она помнит свое письмо дословно. Прием сработал – Кэтрин закивала и улыбнулась, как будто ее собеседник только что сказал нечто необыкновенно глубокомысленное.
– Если манера автора не захватывает меня с первой же минуты, мне уже неинтересно читать, безразличен сюжет и герои, – заметила Кэтрин.
– Тогда это просто сказка, верно? – подхватил Уорвик. – Сказка, которую может сочинить любой человек, бездарная, нескладная история. Кому она интересна?
– Ты опять читаешь мои мысли, – изумилась Кэтрин, звякнув ножом о тарелку, развернулась к Уорвику и внимательно взглянула на него, что ему очень понравилось. – Язык – особенно английский – это такой мощный инструмент, но слишком многие писатели оскорбляют его, пользуясь банальными словами и пошлыми клише.
– Именно это составляет часть великого очарования Остин, так ведь? Ее тепло и юмор сразу захватывают тебя, и ты уже не можешь оторваться от книги, – говорил Уорвик, оседлав своего любимого конька.
Он был чрезвычайно доволен собой – сейчас он говорил
– Разумеется. Не случайно Остин продолжают читать спустя двести лет после того, как была опубликована первая книга, – сказала Кэтрин, и глаза ее заблестели – наконец-то она могла поговорить на волновавшую ее тему. – Не многие авторы могут рассчитывать на подобную популярность.
– Да, действительно, – подтвердил Уорвик и закашлялся. – Думаю, об этом мечтает любой романист.
– Я часто пытаюсь представить себе, о чем же на самом деле мечтала Джейн, когда писала свои книги, – продолжала Кэтрин. – Знала ли она, что эти романы тронут сердца людей во всем мире, что их будут читать и перечитывать спустя сотни лет после того, как она выпустит из рук перо?
– Я тоже не раз об этом думал, – подхватил Уорвик, припоминая текст письма, в котором она обсуждала причины популярности Остин. – Мне кажется, она описывала именно те ситуации, которые волновали ее больше всего. Наверное, так поступает любой хороший писатель, и испытываемые ею искренние чувства передаются читателям – независимо от возраста, национальности, эпохи, в которую живет человек. Эти книги, так сказать, вечны, они вне времени.
Уорвик заметил, что Кэтрин даже приоткрыла рот. Ее темные глаза горели. Она была божественна!
– Поразительно, – прошептала Кэтрин. – Это же мои мысли, слово в слово.
Он улыбнулся и изо всех сил попытался принять равнодушный вид. Она внимала каждому его слову, и Уорвик был страшно доволен собой.
– Знаешь, – заметил он, – с тобой так легко и приятно разговаривать о книгах. Я чувствую… даже не знаю, как сказать… как будто между нами существует некая связь.
Кэтрин мило улыбнулась, но ничего не ответила. Уорвик решил, что настало время взять быка за рога:
– Я чувствую, что могу беседовать с тобой о самом сокровенном, и, должен сказать, для меня это нечто новое. – Он задумчиво покачал головой. – К сожалению, мне пришлось пережить несколько катастроф в личной жизни. Увы, я разочаровался в женщинах.
Он умолк, гадая, поддержит ли она этот разговор.
– Как и я – в мужчинах, – тихо ответила Кэтрин.
– Вот как? – словно бы удивился он.
– Увы, боюсь, что да, – кивнула она.
Уорвик вздохнул:
– Тогда прошу у тебя прощения от имени сильного пола. Однако смею надеяться, что ты не окончательно поставила на нас крест.
Кэтрин подняла на него глаза:
– Забавно, что ты так говоришь. Я недавно сказала своей подруге Лор… в общем, одной своей подруге, что собираюсь поставить крест на мужчинах. Решила, что в большинстве случаев безопаснее общаться с вымышленными героями. Однако ей удалось меня переубедить.
– Значит, у тебя очень умная подруга, – улыбнулся Уорвик.
Именно это он и хотел услышать.Вскоре после того, как Робин покончила с основным блюдом, телефон в ее сумочке завибрировал.
– Ой! – вскрикнула Дорис Норрис, сидевшая справа от Робин.
– Извините, – сказала Робин.
– Это ваш вибратор? – спросила Дорис, и все сидевшие за столом на мгновение смолкли и уставились на Робин.
– Ваш телефон с вибратором? – с невинной улыбкой добавила старуха.
– Телефон с виброзвонком, – пробормотала Робин, покраснев, как кумач.
Она решила, что самое лучшее сейчас – спастись бегством, поднялась и торопливо вышла в холл. Десертом пришлось пожертвовать.
Ей не нужно было смотреть на дисплей телефона – в окне холла она заметила машину Джейса, припаркованную чуть ли не поперек дороги, совершенно не по правилам. Несколько мгновений она наблюдала за Джейсом из своего убежища. Он в нетерпении постукивал пальцами по рулю, и вид у него был недовольный.
Робин сделала глубокий вдох, открыла дверь, спустилась по ступеням, прошла по хрустящей гравийной дорожке и постучала в стекло.
– Господи! – взвился Джейс и опустил стекло. – Ты меня до смерти напугала.
– Ты хотел меня видеть или нет? – спросила Робин.
– Ну конечно, черт подери, хотел! Что за идиотские вопросы?
– Мне показалось, ты чем-то недоволен.
– Да, я кое-чем недоволен, – буркнул он. – Садись в машину, Робин.
– Я не собираюсь уезжать из Перли.
– Давай залезай в машину. Хочу поговорить с тобой, чтобы при этом сто человек не пялились на нас, – сказал он, кивнув на зеркало заднего вида.
Робин обернулась, чтобы посмотреть на то, что он там увидел, и застонала: человек пять-шесть выглядывали из окна столовой.
Неохотно – ей совершенно не улыбалось оказаться в тесном, замкнутом пространстве рядом с Джейсом – она села в машину.
– И в чем дело?
Джейс развернулся всем телом и посмотрел на нее. Он был бледен, волосы всклокочены, – казалось, он уже несколько недель не брал в руки расческу.
– Я схожу с ума от скуки, – заявил он. – Здесь совершенно нечего делать. Хертфордшир – настоящая дыра.
– Хэмпшир, – поправила его Робин. – Мы в Хэмпшире.
– Ну, значит, Хэмпшир – настоящая дыра.
Робин нахмурилась:
– И чем ты занимался?
– Да сам не знаю, – пожал плечами Джейс. – Посидел в отеле, в баре. С барменом поболтал.
– О Джейс!
– Что?
– Здесь столько всего интересного можно посмотреть.
– Например?
– Почему бы тебе не съездить в Чоутен? Мы завтра туда собираемся.
– А что там такого в Чоутене?
– Коттедж Джейн Остин.
– И зачем мне сдался какой-то старый коттедж?
– Потому что он красивый, его интересно посмотреть, там жила одна из самых знаменитых писательниц, – перечислила Робин, но видно было, что слова ее не производят никакого впечатления. – Ну хорошо, а как насчет Винчестера? Можешь походить по магазинам.
– Один?!
– А почему бы и нет?
– Потому что одному скучно, – протянул Джейс тоном капризного ребенка. – Поехали со мной.
– Что?!
– Поехали со мной завтра в Винчестер. А сегодня останешься у меня в отеле.
– Ты что, Джейс! Я не могу.
– Это еще почему?
– Почему? Потому что мне здесь нравится. Я весь год копила деньги и ждала этого уик-энда, ты же знаешь. Я приехала сюда не затем, чтобы сейчас все бросить и ночевать с тобой в каком-то убогом отеле, когда у меня в Перли прекрасная комната.
– Ну тогда я буду ночевать у тебя.
– Ты же знаешь, что нельзя, – вздохнула Робин.
– И тебе не скучно? – спросил он, почесывая лохматую голову.
– Нет.
Джейс выругался.
– Я просто хочу побыть со своей девчонкой, – сказал он и взял ее за руку.
– Но мы никогда ни о чем не говорим, когда мы вместе, – произнесла Робин и сглотнула – в горле пересохло от волнения.
Она не хотела начинать ссору. Только не сегодня. Не в разгаре уик-энда с Джейн Остин.
– Что это значит?
– Да нет, ничего, – быстро сказала она.
– Нет уж, не увиливай, Робин. У тебя что-то на уме. Я не совсем тупой. Что ты хотела сказать?
– Джейс, мне нужно возвращаться.
Но он не отпускал ее руку.
– Я знаю, о чем ты думаешь, – повысил он голос. – Я для тебя недостаточно хорош, да? Я не такой умный, как все эти людишки там, в доме, которые читают напыщенные книжки и знают, какими ножами и вилками есть суп.
Робин едва сдержалась, чтобы не захохотать, но он говорил совершенно серьезно.
– Ты всегда так думала, да? Я знаю. И ты права. Знаю, я для тебя недостаточно хорош. Но когда-то был хорош, а? Когда я был тебе нужен. Когда больше никого не было, я тебе вполне подходил, да?
– Джейс, перестань. – Она вырвала у него руку. – Не будем об этом. Только не сейчас.
– Ты никогда не хочешь говорить о нас с тобой.
Робин на несколько мгновений застыла на месте. Это кошмар. Он вызывал в ее памяти всевозможные неприятные воспоминания, которые сейчас совершенно ни к чему. Она специально устроила себе эту поездку, чтобы отдохнуть от обыденной жизни. Она хотела сбежать в прекрасный и безопасный мир Элизабет и Дарси, Элинор и Эдварда. Она не хотела оставаться в мире Робин и Джейса.
– Послушай, – начала она, – мне сейчас нужно возвращаться на викторину. Это одно из главных событий уик-энда.
Джейс некоторое время смотрел ей в лицо, и она не знала, что думать: не то он сейчас устроит скандал, не то отпустит ее с миром.
– Ну ладно-ладно, – сдался он. – Я вижу, когда я не нужен.
«Видишь? – подумала Робин. – Действительно видишь?»
Она вышла из машины, и Джейс последовал за ней. Более неподходящий момент трудно было придумать: на лужайке перед домом показался Дэн, он вышел из тени, ведя на поводу серую кобылу, за ним следовали Моби и Бисквит. Робин смотрела на него, и ей казалось, что время замедлило свой бег: Дэн поднял руку и помахал ей, улыбка осветила его загорелое лицо.
– Это еще кто, мать твою? – рявкнул Джейс.
– Дэн.
– Дэн?
– Он здесь работает.
– Это тот парень на чертовой лошади, так, что ли? Тот, что чуть не растоптал мою машину?
Робин подняла глаза к небу.
– Спокойной ночи, Джейс, – сказала она и бросилась в дом – в ужасе от мысли, что он может надумать поцеловать ее на прощание.Глава 19
Вечера с викториной по романам Джейн Остин гости с нетерпением ждали чуть ли не с самого утра, и, как только закончился обед, был съеден десерт и выпит кофе, все направились в библиотеку, где уже стояли столики и стулья вокруг них.
– Разделимся на группы по три человека! – повысила голос дейм Памела, чтобы перекрыть оживленные разговоры. – На группы по три человека!
Кэтрин и Уорвик в отчаянии переглянулись.
– Куда запропастилась Робин? – воскликнула Кэтрин с таким видом, словно ждала не подругу, а нерадивого студента.