Украденная душа
Шрифт:
– Только бы не спина! – взмолился Атсуш.
– Держитесь, господин! – крикнул Аристей и метнул клинок в монстра.
Яд подействовал мгновенно. Задняя лапа чудища отнялась, но оно удержало равновесие, повернулось и побежало на молодых стражей. В темноте его демонический глаз светился, словно кошачий.
Беррэ зажмурилась. Её вдруг обдало жаром, исходившим
Монстр замер, как будто заворожённый сиянием.
Воспользовавшись временным замешательством, Аристей попытался просчитать все возможные ходы: «Сражаться голыми руками не вариант. Нужно как-то вернуть клинок и подобрать дубину. Но если мы с Геббом сдвинемся с места, под удар попадут Беррэ и Ис…»
Вдалеке зажёгся оранжевый огонёк. Чудище обернулось и зашипело. Пламя быстро росло и приближалось к площади.
Атсуш наконец собрался с силами и встал, держась за поясницу обеими руками.
– Это Фраса… – сказала Исма непривычно низким голосом.
– Кто-кто? Ис, приди в себя! Что с тобой происходит?
– Свет, бегущий сквозь мрак, – продолжала она, не слушая «ящерку», – эта рыжая искра. Фраса. Мой милый Фраса. Теперь можно не бояться.
Лисёнок огненной стрелой влетел в монстра, отскочил и зарычал грозно, совсем как взрослый хищник. Тварь завизжала и погналась за ним. Объятый пламенем Фраса прыгал, вертелся, нападал со спины и старался как можно чаще задевать чудище. Там, где это удавалось ему, оставались ожоги, лопались волдыри и проступала человеческая кожа. Казалось, что проклятье, наложенное на фонарщика, слабеет.
Монстр корчился от боли, но свирепел и становился опасней. Движения его ускорились. Стальные когти сверкали во тьме.
Атсуш замахнулся дубиной, но вновь был отброшен могучим ударом хвоста.
Фраса разогнался для прыжка.
Чудище изогнулось, схватило передней лапой клинок, торчавший в бедре, и с силой дёрнуло рукоять. Лезвие разрезало воздух.
Раненный в бок, Фраса перестал светиться и упал на брусчатку. Мешочек на шее Исмы погас.
Чудище раскрыло зубастую пасть и издало мерзкий, рокочущий звук, отдалённо напоминавший смех.
Аристей сделал кувырок, бережно поднял Фрасу и побежал к фонарю.
Монстр рванул следом.
Вспышка.
На полном ходу чудище врезалось в невидимую стену.
Чей-то властный и звучный голос приказал твари застыть.
Послышались крики и топот. Замерцали факелы.
Задыхаясь, Исма прижала руку к груди. Сердце пронзила боль. Она сделала шаг. Второй и… Всё исчезло. Разом. Глаза ей застила мгла.
Ис брела в темноте. Долго. Не чувствуя ног. Это было похоже на сон, который ей снился в Сумеречных Зорях. Впереди и всюду появлялись белые точки. Некоторые из них превращались в вихри. Подул ветерок. Фраса возник из чёрной бездны, полыхая, как добрая сотня свечей. Тявкнув что-то рассудительное, он повёл Исму туда, где множество спиралей вращались и складывались в затейливый узор.
Тьма растаяла, и сновидица очутилась на знакомом холме. Хранитель, возвышавшийся
Оглядевшись по сторонам, Ис обнаружила, что вокруг неё сомкнулось широкое кольцо людей. Одних она видела на Тропах, других – в Женском Доме, а третьих – у храма. Фраса исчез. На холм поднялась женщина, в лице которой угадывались черты и Оммы, и Эссы. Она ступала по снегу бесшумно, не оставляя следов и не отбрасывая тени. На плече женщины сидела сова. Щёлкая клювом, птица пристально глядела на Исму. «До чего же похожа на… – подумала девушка, но тут же тряхнула головой. – Нет, та была огромной и закрывала крылами полнеба, а эта мелкая и глаза чёрные. Обычная неясыть».
Женщина остановилась и показала рукой на восток. Люди молились Богине, проводя ритуал намасат. Движения их были плавными и уверенными. Неподвижной была только одна фигура.
– Пеплос… Рудые волосы… Астара, наверное, – сказала Ис, и сова взметнулась в небо. Неслышно слетев с холма, птица опустилась на плечо пророчицы.
Кто-то позвал Исму:
– А ну просыпайся уже, лентяйка! Сколько можно валяться? Вставай, говорю!
Сновидица с трудом разлепила веки.
Над ней склонилось четыре расплывчатых лица. Витражи полыхали в полуденном свете. Голова кружилась. Ис понадобилось время, чтобы окончательно прийти в чувства.
– Ну вот, Эсса, а ты боялась, что не поможет! – Верховная закрыла пробкой глиняный горшочек и убрала в комод. – Чтоб от киаммы не проснуться, нужно окончательно отдать душу Богине, но паломница твоя помирать не собирается. Всё с ней будет хорошо.
– Так точно, госпожа! – Дугра важно звякнул доспехами. – Всё благодаря нашей спасительнице, храбрейшей и прекраснейшей…
– Магистр! – Астара прервала речь Дугры. – Вы слишком добры ко мне.
– Но я же видел, как вы сожгли того монстра!
– Мною владела Палланта.
Жрицы переглянулись.
– Что вы хотите этим сказать? – спросила Эсса.
– Я воззвала к Богине, и Она дала мне толику своей силы, чтобы сразить порожденье Шаида.
– Так вы знаете о Тёмном Боге? – Оззо сохраняла невозмутимость.
– Конечно, – отозвалась Астара. – И о давнем Их противостоянии тоже. Мне многое открылось, когда я впустила в себя благодать Палланты.
Исма пыталась понять, как же она очутилась в храме, и медленно переводила взгляд с одного лица на другое.
Дугра смутился, ощутив себя бестактным невеждой. Нет, разумеется, он был человеком в высшей степени образованным, но в Военной Семинарии никто не рассказывал ему о том, что в Эосе есть божества, подобные Палланте.
– Допустим… – Оззо пронзила взглядом пророчицу. – Но отчего-то ваш духовный взор помутился, и вы не знаете, откуда взялось чудище, убившее трёх людей и покалечившее содержателя таверны. Ведь так?
– Да, – Астара кивнула, – мне не ясна природа этого существа. В нём было что-то могущественное и злое, но оно исчезло в тот же миг, когда Богиня пролила на монстра небесный огонь.