Украденный трон
Шрифт:
Панин слегка поклонился будущему императору, скрывая оскорблённое выражение лица, глаза, вспыхнувшие злобой и ненавистью. Но изощрённый ум царедворца сразу подсказал ему ответ.
— Как будет угодно вашему высочеству...
Голос его не изменился, был тих и почтителен...
Пётр сразу же и забыл о своей угрозе, он обладал великолепным даром забывать обиды, причиняемые им кому-нибудь, хотя об обидах, нанесённых ему, помнил долго и мучительно. Но не забыл Панин. Одной только этой злобной фразой да ещё тем, что сразу же по воцарении
Но тихий голос и смиреннейший вид царедворца успокоили Петра, и он уже раскаялся в душе, что так обидел Панина. Однако не сказал ему ни слова. Ещё не хватало, он, будущий, без пяти минут монарх должен отдавать отчёт своим словам, должен обдумывать слова, прежде чем сказать. Он, Пётр, никогда не задумывался о форме, в какой выражал свои мысли.
Лейб-медик подошёл к ложу императрицы, потрогал руки, вдруг превратившие свою беспокойную возню, поднял одну из них. Рука тяжело и вяло упала на одеяло. Лейб-медик поднял маленькое зеркальце, приставил к губам Елизаветы. Дыхания не было.
— Преставилась государыня, — тихо возгласил он, крестя лоб.
— Царствие Небесное, вечный покой, — закрестился и Панин.
В ту же секунду с кресла сорвался Иван Иванович Шувалов, последний фаворит императрицы.
— Не погубите, ваше величество, — в голос закричал он, падая к ногам Петра.
Пётр на мгновение опешил. Вот оно, свершилось то, чего ждал он долгих двадцать лет. Теперь он самодержец российский, теперь он тут глава.
— Полно, полно, Иван Иванович, — поднял он Шувалова. — Бог простит...
Иван Иванович отошёл, трясясь от рыданий.
Пётр гордо выпрямился.
— Теперь я здешней империи хозяин, — прокричал он и скорым шагом выбежал из опочивальни.
Панин взглянул ему в спину, узенькую, вовсе не царственную, угрюмым, злобным взглядом.
Выскочив из опочивальни, Пётр бросился было к Лизавете Воронцовой, прежде всего предупредить её, что уж теперь-то они оба будут свободны и, если Бог захочет, соединят свои судьбы. В истории России не раз бывало, что цари заточали своих жён в монастыри, ссыпали — словом, участь Екатерины была решена сразу.
Но он опустил руку в карман, и под пальцы ему легла твёрдая бумажка. Он вспомнил о ней как о досадной помехе. То было наставление для него, уже давно приготовленное Екатериной и хранящееся в его мундире.
Он достал бумажку и перечитал её. Хорошо хоть писано по-немецки — Пётр с детства не любил читать и писать.
Сколько же тут всего, и всё-то предусмотрела Екатерина. И что поделаешь, необходимо выполнить всё, что она тут насочиняла. Иначе, бог знает, что может быть... Но теперь-то уж в России заговоры прекратятся — он единственный мужчина, взошедший на престол после трёх женщин, уж он-то сумеет управиться с этой державой.
Он принялся читать:
«1. Представляется очень важным, чтобы вы знали, Ваше высочество, по возможности точно состояние императрицы,
Слава Богу, он был там, при самой смерти, и сказал эту свою фразу, что теперь он хозяин.
«2. Когда (событие) это будет признано свершившимся, как только получите это известие, покиньте ея комнату, оставя в ней сановье лицо из русских, и притом умелое, чтобы сделать требуемыя обычаем в этом случае распоряжения».
Вот распоряжений он не сделал, но ему уже не хотелось возвращаться. А, да там Панин и Шувалов, найдут что сделать...
«3. С хладнокровием полководца и без малейшего замешательства и тени смущения вы пошлёте за
4. Канцлером и другими членами конференции; между тем
5. Вы позовёте капитана гвардии, которого заставите присягнуть на кресте и Евангелии в верности вам (если форма присяги не установлена) по форме, которая употребляется в православной церкви.
6. Вы ему прикажете (в случае если генерал-адъютант не может явиться или вы не найдёте удобным предлог оставить его у тела императрицы) пойти
7. Объявить дворцовой гвардии о смерти императрицы и о вашем восшествии на престол ваших предков по праву, которым вы владеете от Бога и по природе вашей, приказав им тут же идти в церковь принести присягу на верность, куда между тем вы
8. Прикажете позвать дежурного, живущего при дворе священника, который вынесет крест и Евангелие, и по мере того, как солдаты будут приносить вам присягу, вы им при выходе будете давать целовать руку и вышлете им несколько мешков с несколькими тысячами рублей.
9. То же распоряжение, которое получит капитан, должно быть вами дано сержанту лейб-компании, и, кроме того, ему будет приказано прийти в покои со своими людьми без ружей; сержант не отойдёт от вас во всё время исполнения им своих обязанностей, что не будет излишней предосторожностью по отношению к вашей особе.
10. Вы пошлёте оповестить гвардейские полки, чтобы они собрались вокруг дворца; дивизионный генерал получит приказ собрать свои полки, артиллерию, лейб-компанию, и всё, что есть войска, расположится вокруг дворца.
11. К этому времени соберётся конференция; будет выработана форма объявления об этих событиях, причём вы тут воспользуетесь той, которую вынете из вашего кармана и в которой очень убедительно изложены ваши права.
12. Эти господа пойдут в церковь, первые принесут присягу и поцелуют вам руку в знак подданства. Затем
13. Вы поручите кому-нибудь, если возможно, самому уважаемому лицу, например фельдмаршалу Трубецкому (имя фельдмаршала Трубецкого было приписано на полях позже), пойти возвестить войскам в установленной форме, которая должна быть краткой и сильной, о событии дня, после чего они все должны будут принести присягу в верности и вы обойдёте, если желаете, ряды для того, чтобы показаться.