Украина 1991-2007: очерки новейшей истории
Шрифт:
Внешняя сторона событий на этом этапе — возрастание роли политических партий, появление и структурирование политической оппозиции и нарастание отчуждения высшей власти от общества. Внутреннее содержание видимых на поверхности процессов и конфликтов заключается в том, что, с одной стороны, наиболее крупные группы интереса/влияния («кланы») приобрели известную экономическую и политическую самодостаточность, позволяющую им переориентироваться с борьбы за доступ к президенту (в бюрократическом сленге получившую богатое на контексты название «доступ к телу»), на борьбу за доступ к представительской власти, скупку политических «брэндов» и прямое или опосредованное участие в публичной политике через «олигархические» партии и фракции в парламенте. На этом этапе было окончательно поделено медиа-пространство, здесь единственной сферой, остававшейся вне безраздельного влияния «кланов» и сросшейся с ними государственной бюрократии был Интернет.
Борьба за власть в этот период практически превращается в конкуренцию как между самыми мощными группами интереса/влияния, так и в конфликты между ними и внеплановыми группами интереса/ влияния на уровне публичной политики — через купленные или организованные ими партии [202] . С другой стороны, появились альтернативные группы влияния/интереса, еще не ставшие «кланами» и не имеющие центрального доступа к ренте или утратившие его, но претендующие на самостоятельную роль во власти.
202
Американский исследователь Лукан Вей назвал эту систему «конкурентным авторитаризмом». См.: Way L. Kuchma’s Failed Authoritarianism // Journal of Democracy. — 2005. — Vol.16, № 2.-P. 131–145.
Оппозиция — зеркало власти?
Оппозиция практически с самого начала своего существования отличалась некоторой «амбивалентностью» в отношениях с властью, вызванной тем, что, во-первых, многие ее представители побывали в этой власти и стремились вернуться в нее, во-вторых, тем, что действия оппозиции нередко выглядели как плохое отражение действий плохой власти и, наконец, тем, что власть сама конструировала некоторые ипостаси оппозиции, используя их в своих интересах.
Если не считать нескольких организаций крайнего правого спектра (которые тоже периодически входили в сферу сотрудничества с властью в вопросах украинского языка и культуры), в Украине никогда не было мощной, четко структурированной, идеологически внятной оппозиции, имевшей с властью радикальные мировоззренческие противоречия и способной предложить свою четко сформулированную программу развития страны и общества.
Оппозицию можно условно разделить на «традиционную» и «новую». К «традиционной» можно отнести сформировавшиеся в конце 1980-х группы, партии и движения национально-демократической и националистической ориентации, а также «левые» партии — коммунистов и социалистов. К «новой» — оформившиеся в конце 1990-х годов идеологически и социально аморфные движения [203] , возникшие как избирательные проекты — «Блок Юлии Тимошенко» и «Наша Украина». В данном случае не упоминаются клонированные властью псевдооппозиционные партии [204] , используемые в периоды избирательных кампаний для ослабления реальной оппозиции.
203
В обоих упоминаемых проектах мирно сожительствовали политики, исповедовавшие национализм и социал-демократию, либерализм и консерватизм, культивировавшие этатизм и индивидуальные свободы, атеисты и христианские демократы.
204
В западной политической науке такие партии называют «партиями-спойлерами» (spoiler parties) по аналогии с профессиональным спортом, где случаются ситуации, в которых явный аутсайдер используется для дискредитации явного лидера.
В конце 1980-х оппозиция тогдашнему коммунистическому режиму существовала в виде немногочисленных диссидентских групп и мелких националистических партий. Это была оппозиция, построенная на идеологических принципах. В 1989 г. наиболее многочисленным политическим формированием стал Рух, о степени оппозиционности которого говорит его название («за перестройку»), а также тот факт, что среди его отцов-основателей доминировали представители партийно-советского культурного истеблишмента, которые после 1991 г. вполне органично составили пусть и маргинальную, но вполне обустроенную часть новой государственной бюрократии.
В начале 1990-х Рух, превратившийся в политическую партию, еще играл роль оппозиции по отношению к левому большинству в Верховной Раде и периодически — по отношению к президенту Л. Кравчуку.
Вся последующая история Руха весьма показательна в свете тезиса о «политической амбивалентности» национал-демократического крыла оппозиции и его идеологической слабости: «выборочная оппозиция» президенту в середине 1990-х годов (Рух подержал Л. Кучму в период «конституционного кризиса» 1995–1996 гг., правда, будучи не столько за Л. Кучму, сколько против коммунистов), расколы, интеллектуальная бедность и порой весьма бесстыдное сожительство с властью его обломков и их руководства (например, выдвижение Рухом А. Удовенко (как заведомо слабого соперника Л. Кучмы) на выборах 1999 г., а потом поддержка Л. Кучмы во втором туре, на удивление тесные контакты того же Г. Удовенко с Л. Кучмой), участие обоих Рухов в «антикоммунистическом», а по сути президентском, большинстве в парламенте в 2000 г., их же участие в голосовании за имплементацию результатов «брехерендума» в июле 2000 г., удивительная сдержанность высшего руководства Рухов в период развертывания «кассетного» скандала). В конце 1990-х — начале 2000-х годов оба Руха лавировали между оппозиционностью и лояльностью к Л. Кучме [205] и в конечном итоге были поглощены двумя более крупными и финансово более мощными проектами, распределившись между ними, — БЮТ и «Наша Украина». Та же судьба постигла и другие партии национал-демократического спектра.
205
В свое время В. Чорновил, будучи сопредседателем тогда еще единого Руха, отверг предложение Л. Кравчука стать пропрезидентской силой, поддерживаемое частью руководства движением (март 1992 г.). Аргумент был таков: отождествляя себя с практикой государственного строительства, осуществляемой Л. Кравчуком, Рух неизбежно придет к вырождению и упадку. Его слова оказались пророческими — только уже в период «сожительства» расколотого Руха с Л. Кучмой.
Единственной силой, в 1990-е годы игравшей роль постоянной оппозиции, были «левые». Однако здесь прослеживаются показательные «местные особенности». После 1993 г. (весной этого года КПУ была восстановлена) роль официально назначенной оппозиции играли коммунисты. Дебют Коммунистической партии Украины в качестве оппозиционной силы был весьма показательным уже тем, что ее восстановление было результатом «конфиденциальных» переговоров с властью в лице тогдашнего президента Украины экс-коммуниста Л. Кравчука [206] . Это во многом определило и дальнейшую «оппозиционность» КПУ власти, прежде всего Л. Кучме и созданной им системе власти. В 1990-е лидеры коммунистов упражнялись в социальной демагогии в парламенте и по «идеологическим соображениям» всячески тормозили рыночные реформы, в том числе приватизацию, этим способствуя теневой приватизации и расцвету экономики рантье.
206
Об этих переговорах пишет В. Литвин, поддерживавший негласные контакты со С. Гуренко (первым секретарем КПУ до запрета партии в августе 1991 г.). См.: Литвин
Кравчук Л. Маемо те, що маемо. — С. 252–253.
Депутат-коммунист В. Мишура возглавил Временную следственную комиссию Верховной Рады Украины по вопросам установления фактов иностранного вмешательства в финансирование избирательных кампаний в Украине через негосударственные организации, существующие на гранты иностранных государств. Отчет комиссии, представленный парламенту в мае 2004 г., наряду с вполне взвешенной и адекватной информацией местами не только был выдержан в лучших традициях «холодной войны», но и содержал массу «неточностей» и очень специфических интерпретаций, «защищал» кандидата от власти. Разумеется, отчет подробнейшим образом концентрировался на деятельности западных фондов в Украине (в этом смысле он отражал реальное состояние дел, поскольку «иностранное вмешательство» со стороны России осуществлялось совсем в других формах. Следует заметить, что комиссия была создана 11 декабря 2003 г. по инициативе коммунистов, двух олигархических фракций и… БЮТ. См.: Попередній звіт про роботу Тимчасової слідчої комісії Верховної Ради України з питань встановлення фактів закордонного втручання у фінансування виборчих кампаній в Україні через недержавні організації, що існують на гранти іноземних держав. —рІ5/х\»еЬ_п/\уеЬргос4_1?іб=&рВ511=18123.
Хронология подается по: Wilson Л. Virtual Politics. Faking Democracy in the Post-Soviet Wbrld. — New Haven and London, 2005. — P. 236–245; Рахманин С., Дмитричева О. КПУ. Долгий путь от руководящей силы до предсказуемой оппозиции // Зеркало недели. — 2002. — 2–8 марта.
Во время выборов 1994 г. КПУ, формально объявив о своем нейтралитете во втором раунде президентских выборов, неформально, если верить утверждениям Л. Кравчука, договорились поддерживать Л. Кучму (также, как и социалисты)152. В 1996 г. треть фракции коммунистов участвовала в голосовании за Конституцию, официально названную Центральным Комитетом КПУ «антисоветским» и «буржуазным» документом. На президентских выборах 1999 г. лидер КПУ П. Симоненко153 отказался от идеи выдвижения единого кандидата от левых сил и довольно легко согласился с поражением во втором туре. Во время «конституционного референдума» 2000 т. КПУ сначала огласила сбор подписей для проведения контр-референдума, однако сорвала его. В июле 2000 г. коммунисты поддержали план приватизации крупнейшей государственной компании «Укртелеком», предложенный депутатами «олигархических» фракций. Тогда же фракция коммунистов единодушно поддержала законопроект об амнистии капиталов, ушедших за рубеж. В 2001 г. КПУ осталась в стороне от акции «Украина без Кучмы», более того, ее лидеры выступали с осуждением «угрозы ультранационализма».
В апреле этого же года депутаты-коммунисты в союзе с олигархическими фракциями голосовали за отставку правительства В. Ющенко, выплатившего долги опекаемым ими пенсионерам. В 2002 г. компартия вошла в состав «оппозиционной тройки» БЮТ — СПУ — КПУ, приняла достаточно пассивное участие в акциях «Восстань, Украина!» и уже летом-осенью 2003 г. уже открыто стала играть на стороне Л. Кучмы. В ноябре 2003 г. коммунисты поддержали президентское большинство в парламенте (А. Мартынюк занял место вице-спикера). Зимой 2003 — летом 2004 г. коммунисты стали главным союзником власти в публичной кампании против негосударственных организаций, финансируемых Западом для «вмешательства в избирательный процесс»154. Тогда же они выступили промоутерами варианта конституционной реформы, «продавливаемого» Л. Кучмой155. В 2006 г. после крайне неудачных парламентских выборов КПУ вошла в коалицию с пришедшей к власти партией крупного капитала — Партией регионов [207] .
207
О степени идеологической принципиальности лидеров КПУ свидетельствует действительно курьезная история их отношений с Партией регионов. Осенью 2004 г. во время предвыборной кампании П. Симоненко был едва ли не самым пламенным обвинителем В. Януковича и его правительства. Вот образец его риторики того времени: «Как и после бомбардировок «Люфтваффе», после реформ Януковича стоят разоренные фабрики и заводы, наши матери и отцы умирают от голода, наши дети становятся наркоманами и проститутками, крестьяне превращаются в крепостных, в стране процветает бандитизм и коррупция. Если сегодняшние программы Кабинета министров представляют собой ярчайшие образцы геноцида власти по отношению к собственному народу, то чем Виктор Янукович лучше рейхсканцлера Эриха Коха?». Цитата из предвыборной листовки КПУ «Не допустим бандитов к власти!». Цитируется по: Как Симоненко менял «Капитал» Маркса на капитал Ахметова. Этапы большого пути // www.narodna.pravda.com.ua/politics/4769a4aec474d. Сайт посещен 19 декабря 2007 г.
Другая крупная партия «левого» спектра, Социалистическая партия Украины, была куда более убедительной в роли оппонента режима власти. Официальный оппозиционный статус она провозгласила в декабре 1993 г., заявив об этом на своем съезде. Объектами критики были JI. Кравчук и премьер-министр JI. Кучма [208] . В июле 1994 г. А. Мороз, до этого рьяно отстаивавший «власть Советов», несколько неожиданно подписал совместное с президентом Л. Кучмой и премьером обращение о необходимости формирования целостной системы исполнительной власти во главе с президентом. В апреле 1995 г. лидеры СПУ вновь заявили об оппозиции исполнительной власти. В мае 1995 г., когда обострились отношения парламента и президента в связи с конституционным договором, фракция СПУ отказалась утверждать договор. Однако его подписал спикер парламента А. Мороз, бывший по совместительству председателем СПУ. Он же был единственным депутатом из фракции Социалистической партии, подписавшим Конституционный договор в июле 1995 г. Впрочем, уже в ходе подготовки Конституции возможности для компромиссов с Л. Кучмой были исчерпаны, и сама Конституция стала последним эпизодом, когда Л. Кучме и А. Морозу удалось договориться. С лета 1996 г. СПУ находилась в открытой конфронтации с президентом. А. Мороз стал инициатором «кассетного скандала», так называемого «Кучмагейта». В 2000–2001 г., СПУ — неизменная активнейшая участница всех публичных анти- президентских акций [209] . В период кассетного скандала были отмечены по крайней мере две попытки Л. Кучмы неформально выяснить отношения с А. Морозом, которые тот отверг. Сама же СПУ была объектом непрекращающихся провокаций и негативной обработки в подконтрольных власти средствах массовой информации.
208
Официальная история СПУ — см.:Сайт посещен 10 августа 2006 г.
209
«Краткий курс» неофициальной истории СПУ изложен в проекте еженедельника «Зеркало недели» под названием «Украина партийная», реализованном накануне выборов 2002 г. См.: Рахманин С., Мостовая Ю. Социалистическая партия Украины. Партия непобедившего социалиста // Зеркало недели. — 2002. — 8—15 марта.