Улей. Отверженная
Шрифт:
Глава 2
Глава 2. Старые катакомбы
С первыми лучами солнца рядом со служебным выходом — заросшим коррозией люком — наша разведгруппа была уже в полном составе, к слову сказать, весьма оригинальном.
— Какая славная компания уродцев подобралась. — Четвертый стоял чуть поодаль и разминал свою могучую шею.
Он всегда говорил то, что думал. Сегодня был редкий случай, когда наши мысли совпали, но я, в отличие от него, озвучила бы их с самоиронией.
Командир невозмутимо поправлял экипировку и пропустил колкую фразу мимо ушей.
— Ждем
— Нет, все в сборе.
— Ах да, Первый же теперь под Короной. У него там свои спецзадания, — никак не унимался Четвертый. Сам того не ведая, он приближался к опасной грани: в своем злословии мог задеть Королеву. Командир должен был сразу пресечь такие разговоры, но он почему-то не спешил надевать намордник на своего бойца.
— Он пробился в фавориты? — Я не смогла скрыть удивления от услышанной новости. — С чего бы вдруг?
Королева изменила своим вкусам? И вместо изящных и талантливых самородков выбрала неотесанного, местами грубого солдата? Первый, конечно, был самородком, но совсем иной породы. Лучший из нас, почти неуязвимый. Матерый разведчик.
— Я думал, ты мне расскажешь.
— Я?!
Однако напарник ушел от ответа, резко сменив тему.
— А ты, звезда наша, как лететь-то собираешься? На крыльях славы или руками махать будешь?
— Тебе на шею сяду.
Несмотря на неприятный сон, с утра я была в хорошем расположении духа, чувствовала уверенность в себе и своих планах.
Четвертый прищурился и, не получив достаточной пищи для спора, отвернулся.
— И этого с собой берешь?! — Открытая улыбка Кира его взбесила.
— Здесь я его точно не оставлю.
— Объект четыре дробь один понесу я. — Командир закончил возиться с множественными ремнями амуниции. — Если и упадем, то не так страшно. Правда, Ники?
У Командира было много застарелых ран, большинство из которых затянулись давно, но временами ныли. Над оставшимися лекари бились и по сей день. Они регулярно снабжали строптивого больного таблетками и вонючими мазями, которые, впрочем, не особо помогали и в итоге доживали свой срок в помойном ведре. Казалось, будто организм, еще не старый по своим меркам, устал жить. Но если стреляющая поясница, немеющая рука и язвы на ступнях, бывало сочившиеся кровью, доставляли обыкновенное неудобство, то заштопанное крыло с перебитым суставом было его большой болью. В лучшие времена у Командира едва хватало сил летать на дальние расстояния с нагрузкой в свой вес. А сейчас с таким по виду дрянным крылом повезет, если одного себя удержит.
Не горевать же мне из-за потери игрушки? В случае чего слепят еще одного Кира. Док расскажет, к кому обращаться.
— Не закипай. Меридиан близко, да и ветер попутный. А дальше по земле пойдем.
— А этот, с портфельчиком, надеюсь, нас провожать пришел?
Док, сменивший свою привычную лабораторную хламиду на дорожный костюм, остался верен своим профессиональным инструментам и на вопрос Четвертого ответил сам.
— Добровольно вызвался? Серьезно? И зачем нам в группе еще один балласт? Без крыльев, да еще и контуженный!
В прошлый раз аналогичный «портфельчик» с моей помощью спас ему жизнь. Если бы не его содержимое,
— За собой лучше смотри, а за Второй я сам пригляжу.
Тупая агрессия не смогла проломить безукоризненную вежливость Дока. Потерпев словесное поражение, Четвертый раздраженно хлопнул крыльями и потянулся к ручке люка.
— Рад, что вы пришли к согласию. — Командир откровенно потешался. — Если у кого-то еще есть возражения или личные претензии друг к другу, рекомендую оставить их здесь. — Он обвел взглядом нашу честную компанию. — Четвертый, если ты выпустил весь пар, бери в охапку Ники и Дока. Мы отправляемся.
Я не хотела отпускать ладонь Кира, но вариантов не было. Из собравшихся я доверяла только Командиру. Он обещал подыграть — так пусть выполняет обещание. Кир живой — я слышала, как бьется сердце, перекачивая по трубкам неизвестную жидкость, заставляя искусственные органы функционировать. Вряд ли он выживет, рухнув с высоты полета. А если чудом уцелеет, ему будет очень больно.
Меня грубо встряхнули, резко выдернув из раздумий. Я оказалась на руках у Четвертого. В бок неприятно впилась заклепка с его нагрудной брони.
— Залезай.
— Я пошутила про шею.
— А я не понимаю шуток, — заявил он и легким, отработанным движением перекинул меня через плечо.
Вот упрямый осел.
Попытка соскочить не осталась незамеченной. Более того, волна от стихийного всплеска силы чуть не сшибла с ног стоявшего рядом Дока. А у Кира загорелся рукав.
— Ты что творишь? — зашипели над ухом.
Молниеносной реакции Четвертого можно было только позавидовать. Если бы не его защитный купол, от нашей непутевой разведгруппы остался бы один лишь пепел, а крышка люка вылетела бы с хлопком, достойным пробки от бутылки шампанского, и определенно взбудоражила весь Улей. За считанные секунды Четвертый перехватил меня, сжал в кольце рук, не позволяя даже дернуться, и надавил большим пальцем на точку на спине — чуть выше поясницы.
— Тише, не ерзай — сказал он, продолжая вжимать меня в свой напряжённый, обросший каменными мышцами торс. — Я на время заблокировал твои силовые потоки.
А такое ощущение, что окатил ведром колодезной воды — аж дыхание сбилось. Внутри стало как-то пусто и… холодно. Лавина сошла и, подчиняясь чужому приказу, на откате окаменела. Вот что чувствовали изгнанники: едва тлеющие угли на оставленном кострище вместо яркого живительного пламени.
Командир, потушив одежду Кира, повернулся к нам. Он был зол.
— Объяснитесь!
Раньше меня абсолютно не смущала вынужденная обстоятельствами близость сотоварищей. На службе случалось всякое. Но за семь лет я многое переняла у людей. Мы раньше и не знали, что такое «личное пространство». Спусти меня Четвертый на пол сразу, неприязнь не дернула бы рубильник защитного инстинкта.
— Небольшой экспромт. — Я подбирала слова на ходу. Разведчики должны уметь выкручиваться из любых ситуаций. Словесно в том числе. — Код 205, «Проверка боевой готовности ведущего члена разведгруппы и его реакции на нестандартную ситуацию». Защитный купол сработал идеально — ты сам видел. Все было под контролем.