Улыбка бога
Шрифт:
– А чего так сложно? – пожала плечами Настя. – Не проще ли просто попросить нас познакомить?
– Нет, ты не понимаешь. В этом ведь есть романтизм – случайная встреча, невинный разговор, ненароком зародившийся интерес. А что такое «познакомить»? Это уже некая нарочитость.
Конечно, о том, что Женя накануне дотошно расспрашивал ее о Насте, где она живет и где можно «случайно» встретить ее, она промолчала. Александра была очень рада за обоих друзей и радовалась их счастью.
Веселый, симпатичный Женя сначала очень понравился Насте. Мимолетный
Евгений разыскивал Настю по всему городу, а она в это время сидела у Александры на кухне и рыдала.
– Настя, ты уверена, что поступаешь правильно? Мне кажется, Женя очень любит тебя.
– Ты не понимаешь, – ревела белугой та, – я тоже люблю его, но не хочу быть ему обузой!
– Разве он до сих пор не знает, что у тебя больна мать?
– Знает! Вот это меня и пугает. Зачем ему жена, обремененная проблемами, без престижного образования и с неясными перспективами?
– Но, может быть, ты все-таки предоставишь ему самому решать, нужна ты ему или нет, – возражала Александра.
– Ты не поняла. Он уже все решил. Вчера он приехал ко мне и сделал предложение. Сказал, что ему нужна только я, болезнь матери не помеха, и я могу не переживать. Якобы он готов сегодня же перевезти меня с мамой к себе в дом и нанять самую лучшую сиделку.
– По-моему, очень дельное предложение. И что ты?
– А я отказалась. – Настя опять заревела.
– Ты его не любишь, наверное?
– Люблю!
– Я ничего не понимаю. – Александра потрясенно замолчала.
После долгой паузы, во время которой Настя то всхлипывала, то скулила, немного успокоившись, она сказала:
– Я не хочу начинать жизнь в неравных условиях. Все равно кто-то из нас не выдержит мезальянса: или я, или он. И тогда обязательно последует разрыв. Лучше уж я сейчас один раз пореву, чем по самые уши погружусь в отношения, и буду потом локти кусать.
– Почему?
– Какая же ты непонятливая. Потому что потом будет еще больнее!
Через полгода Настя вышла замуж за неказистого и не слишком умного Лешика. Тогда он работал в небольшой фирме плотником, но потом, решив, что за такую сложную работу он слишком мало получает, устроился охранником в тюрьму.
Настя вскоре после свадьбы похоронила мать и родила дочку Лизу. Все взбрыки мужа, последовавшие вслед за заключением брака, она переносила стоически и предпочитала о прошлом не вспоминать. Но сегодня, видно, решила нарушить сложившийся обычай.
Они прошли два квартала к детскому садику, в котором находилась дочка Насти.
– Я здесь подожду, – Александра остановилась на крыльце.
– Пойдем со мной, увидишь Лизку в процессе социальной адаптации, или попытки выживания человеческого детеныша в современных джунглях.
– Кто детеныш,
– Они там все и детеныши, и джунгли. Вот где бы я не хотела работать, так это в детском учреждении. У меня нервы не выдержали бы.
– Переживала бы за ребят?
– Поубивала б всех, – вздохнула Настя.
– А я не верю. Тебя любят и дети, и собаки, а это говорит о доброте и, как следствие, о профпригодности.
– Думаешь, доброты достаточно, чтобы работать воспитателем?
– Мне кажется, это главное. Все остальное может быть, а может и не быть, но без любви к детям к ним категорически никого подпускать нельзя.
Они поднялись по лестнице на второй этаж и заглянули в помещение группы. Лиза сидела, нахохлившись и сложив на коленях руки. На маленьком столике перед ней стояла чашка с молоком, на ручке которой висела... пенка.
– Мама! – Она увидела Настю и бросилась к ней со всех ног. – А Марь Васильевна сказала, что я не должна пенки снимать с молока, а вместе с ними пить. А если я откажусь, то она мне пенки будет на нос вешать!
Девочка не выдержала, слезы хлынули у нее из глаз.
– Отведи тетю Александру к своему шкафчику и достань одежду. Начинайте одеваться, а я сейчас приду.
Настя торопливо ушла и отсутствовала минут пять. Пришла разгоряченная и злая. К этому моменту Лиза уже стояла одетая и весело щебетала, а Александра завязывала ей шнурки.
– Идемте,? Настя махнула рукой и, не останавливаясь, пошла к выходу. Александра с Лизой поспешили следом.
Только когда девочка побежала вперед карабкаться на снежные горки и кататься на островках льда, Настя раздраженно сказала:
– Ну вот как тут не поубивать некоторых, а? Ведь просила же: не надо заставлять Лизу молоко с пенкой пить. Она даже кипяченое с трудом переносит, только пастеризованное пьет, а тут – с пенкой. Зачем насилием отвращение к еде у ребенка вызывать? Еще и «на нос повешу». Ну что это такое? – У нее от обиды за дочь задрожал голос.
– Странно. Мне кажется, с каждым годом все становится хуже и хуже. Когда я ходила в ясли, мне спокойно заменяли молоко на чай. Да, я, как и твоя Лиза, органически не выносила в детстве пенку и вообще кипяченое молоко. Я и сейчас его не люблю.
Они прошли мимо небольшого магазина, и Настя встрепенулась:
– Ой, я ж забыла творожки для Лизки купить. Она по утрам любит их есть. Постой здесь, я мигом!
Она скрылась за дверями мини-маркета, а Александра потрусила догонять девочку.
– Лиза, давай маму подождем!
– А где она? – мигом обернулась та. – Я к ней хочу!
И она, не обращая внимания на Александру, побежала к дверям магазина.
Пришлось поторопиться за ней следом. Настя уже стояла на кассе, и Лиза сразу прилипла к ней, как кусочек железа к магниту. Александре даже показалось, что она услышала характерный звук: «Чпок!»
– Мама, – громко заныла Лиза, – купи шоколадку. Ну купи шоколадку!
– У тебя аллергия, – попыталась сопротивляться Настя.