Улыбка бога
Шрифт:
– Тогда купи орешков...
– Хорошо.
– И мармеладку еще! Купишь мармеладку? И жвачку, и чупа-чупс! – Лиза хватала сладости со стойки и бросала на прилавок.
– О, Боже мой, – простонала Настя, но смиренно заплатила за все и сложила в пакет.
– Насть, я ее хотела удержать, но не успела, – стала оправдываться Александра.
– А шоколадку? – заныла девочка, обследовав содержимое сумки.
– Лиза, нет! Ты же знаешь, что тебе нельзя.
– Мама, я шоколад хочу!
Настя схватила Лизу за руку и потащила по тропинке, не обращая
– Да ерунда, я даже не сомневалась, что Лизка следом за мной увяжется. Удивительно, что она задержалась и прибежала, когда я уже на кассе стояла. А не то концерт в магазине мне был бы обеспечен: у нее запросы там вырастают в несколько раз.
Лиза вырвалась и поскакала вперед, что-то напевая и то и дело ныряя в снег и вываливаясь в нем по самую макушку.
Проходившие мимо молодые люди уставились на девушек во все глаза, а один из них даже присвистнул от удовольствия. Еще бы, Настя и Александра представляли собой занятную пару: одна в белой шубке, светленькая и голубоглазая, вторая – вся в черном (любимый Настин цвет!), с волосами, выкрашенными в цвет «синий баклажан», и с макияжем, в точности как у героинь вампирских саг.
Да, Настя от природы обладала экзотической внешностью и старательно подчеркивала ее. Удлиненные, вытянутые к вискам глаза, пунцово-алые губы, высокие скулы и длинные прямые волосы. Ну чем не ведьма? Некоторые соседи так за глаза ее и называли, но она только смеялась. Похоже, их страх льстил ей.
– Смотри какие! – не выдержал первый парень, подталкивая друга локтем.
– Ангел и Бес, – ухмыльнулся второй.
– Эх, а я согласен быть третьим! Девчонки, возьмите меня с собой на правах Бога.
Настя с Александрой оглянулись и прыснули от смеха.
– Это что, он себя Богом назвал?
– Ну да, – Настя достала ключ и открыла калитку. – Заходи.
Навстречу из тепла жарко протопленного дома вылетел Ричард и ткнулся лобастой башкой Александре в ладони.
– Мальчик. Хороший, – погладила она его.
Лиза тут же дернула за ленты шапки, и те завязались в тугой узел. Настя, продолжая болтать с Александрой, сняла с дочки шубку и попыталась ногтями развязать узелок. Лиза дергалась, топчась на месте и снимая с ног ботинки. Она упиралась носком одного ботинка в пятку другого, пытаясь таким образом избежать наклонов. От ее дерганий ленты все время выскальзывали у Насти из рук, и у нее лопнуло терпение.
– Лизка, стой ровно! – цыкнула она.
– Давай я попробую, – предложила Александра, и подруга взглянула на нее с благодарностью.
– Ничего не успеваю, – пожаловалась она, выкладывая на кухонный стол пачку пельменей и замороженные котлеты. – Приходится полуфабрикатами питаться. Утром дочку в садик оттащу, в офис сбегаю, на вечер – работу на дом беру. Потом сижу до поздней ночи, баланс составляю.
– А Лешик твой что не помогает?
– Алексей? – Она впервые на памяти Александры назвала мужа полным именем. – Да когда он мне вообще что в доме делал. Эх, говорили мне умные люди: не суй голову в петлю. Не послушалась. Ему даже двор
Лиза тем временем, избавившись от шапки, раскидала в разные стороны ботинки, скинула шубку и побежала в комнату. Там она замерла в немом изумлении перед огромной коробкой с куклой. Глаза девочки расширились, рот приоткрылся, и на мордашке было написана гамма чувств от восторга до отчаяния: это совершенно точно не может быть моим!
– Лиза, бери! Это я тебе купила, – сказала Александра.
Лицо девочки моментально вспыхнуло от счастья. Она схватила коробку и тут же опасливо обернулась на Настю:
– Мама, можно?
– Конечно, возьми. Раз тетя Александра говорит, что это тебе, значит, так и есть. И не забудь сказать спасибо.
– Спасибо! – И Лиза, радостно взвизгнув, унеслась в комнату, волоком таща за собой коробку.
Когда ребенок затих, они уселись на кухне и Настя разлила по бокалам вино.
– А знаешь, у меня есть тост: выпьем за свободу от мужчин!
– А давай просто – за свободу, – осторожно поправила Александра, ожидая в ответ бури эмоций.
Но Настя согласилась на удивление легко.
– А давай! И еще – за разрушение цепей. Любых.
Когда Настя раскраснелась и слегка опьянела, она начала рассказывать о том, что произошло до приезда Александры.
– Представляешь, – вытирая платком глаза, печально говорила она, – Лешка пришел с работы, а у него рубашка в помаде...
– Насть, но это же еще ничего не доказывает! Может, в транспорте кто при резком торможении губами в него ткнул, – неожиданно для самой себя вступилась за Алексея Александра. Хотя она его терпеть не могла, но подругу, искренне переживающую разрыв, ей было жалко.
– Не-ет, – протянула уныло Настя, – это просто нереально.
– Почему?
Настя подперла кулаком щеку и пьяно улыбнулась.
– Потому что помада была с изнанки рубашки, и еще – в самом низу полы. Туда никак нельзя ткнуть случайно. Даже если эта женщина лилипутка – в чем я лично очень сомневаюсь: у Лешика не тот вкус, – то для того, чтобы «поцеловать» туда, ей пришлось бы вытащить рубаху из брюк.
– А может?.. – Александра запнулась, придумывая версию, и Настя выжидающе уставилась на нее.
– Ну-ну? Интересненько, что ты придумаешь.
Александра честно морщила лоб, подняв вверх глаза, но все-таки сдалась:
– Не знаю. Не могу ничего правдоподобного подобрать.
– Вот то-то и оно. Но если ты думаешь, что это все, то ты глубоко ошибаешься. Я не хотела рассказывать, потому что стыдно, ну да что уж там, раз начала... Он меня еще мерзкими насекомыми наградил, – и она глазами показала на низ живота.
– Да ты что!
– Ага. Я когда их увидела, чуть в обморок не упала. Зову Лешика, спрашиваю: это откуда? Он побелел, потом покраснел, потом начал какую-то чушь в свое оправдание нести. И, прикинь, я ему поверила! Пошла в поликлинику и там эту его версию честно преподнесла. Ты не представляешь, как надо мной ржали, причем и врач и медсестра.