Улыбнись мне, Артур Эдинброг
Шрифт:
Всё было правильно: ведь в первое мгновение колдун отдаёт фамильяру силу. Зато потом…
Мне вспомнились слова Артура, сказанные 1еред нашей 1ервой тренировкой в лесу. «Когда рана в бою смертельна, и смерть жадно дышит тебе в затылок, колдун сможет отдать последний приказ своему фамильяру. Он звучит очень просто: «Умри за меня». И фамильяр умрёт, отдав не только вложенную при обряде силу и все набежавшие проценты, но и — самое главное — всего себя заодно… Так маги нашего мира обретают вторую жизнь».
И да,
Но у меня была фора перед классическим фа-мильяром. Я умею говорить. И я могу сказать это сама. Принять это решение — за нас двоих.
Подобный прецедент в мире Гало уже случался: с той самой парой, где фамильяром был эльф — я читала об этом в ночь после ангелов. И теперь не сомневалась в том, что всё получится.
— Бор, — попросила я, глядя в глаза землянина, — поклянись мне, что поможешь ему.
— Не понял? — Отченаш нахмурился.
— Поможешь ему выбраться отсюда. Что бы там ни происходило снаружи. — Снова грохот и алая молния. — …Вы найдёте способ покинуть мир Гало. Как можно скорее. Плевать на Тварей. Плевать на Форван. Артур должен жить, ясно?
— А почему ты сама. — непонимающе начал Бор, но в этот момент я положила руки колдуну на глаза, поцеловала его в лоб и звонко сказала:
— Я умру за тебя, Артур Ван Хофф Эдинброг Третий. Dexeo.
На секунду стало тихо-тихо.
А потом в груди у меня как будто пробили дыру. Удивительная пустота угнездилась между лопатками, ледяным языком слизнула сердце и, прорвавшись через грудину, ухнула к Эдинброгу в объятия. Артур и я — мы будто окаменели, и вокруг нас двоих заплясали серовато-чёрные, похожие на пепел, хлопья колдовства. Я почувствовала, что теперь меня как магнитом тянет к нему — мои ладони приклеились к Артуру, и при всем желании я не смогла бы их оторвать.
Так и будет длиться, наверное, пока я не исчезну.
— Ты чего, блин!!! — заорал Борис, увидев, как мои руки стремительно выцветают: из персикового в пыльно-серый. Под истончившейся кожей стал проступать скелет, а платье начало превращаться в саван, рассыпающийся пеплом, что уносил невидимый ледяный ветер.
Отченаш схватил меня за плечи и резко дёрнул назад, пытаясь отцепить от заклятья и Эдинброга.
— Отвали, Бор! — просипела я. Голос был какой-то чужой и доносился будто издалека.
— Ещё чего! А ну отмени свой чёртов приказ! Умирать она вздумала!
— Ни за что!
— Даже если Артур выживет, он тебя не простит! И что хуже — меня не простит!
— Перебьёшься!
— Сдохнуть — это слабость! Так нормальные люди не поступают! Ты же не хочешь стать кидалой, а, Виолетта?!
Я хотела объяснить, что я так и так вскоре умру, если погибнет Артур — такова специфика бытия фамильяром, — но в этот момент Борис дёрнул меня совсем яростно. Будто репку рванул, со всем отчаянием изголодавшейся саблезубой
Чёрный пепел заклятья как-то обиженно взвился в воздух, что-то хищное покинуло меня, а мои ладони, вернувшиеся к прежнему виду, оторвались от лица Эдинброга. Я врезалась в Бора, как распрямившаяся пружина. Мы вместе опрокинулись на холодный пол.
— Ты!! Гад! Ублюдок! — орала я на Бориса, осознав, что последний приказ не сработал — ко мне возвращаются силы.
— Хватит меня колотить! Встань для начала в очередь! — кричал Бор, пытаясь поймать меня за руки.
— Мне придётся убить тебя, идиот, чтобы ты не помешал мне попробовать снова!
— Если он умирал, то он уже умер, Вилка! Смирись с этим! — рявкнул Бор, хорошенько встряхнув меня за плечи.
Я замерла. Землянин смотрел на меня, тяжело дыша. Я не могла моргнуть. Я не могла поверить.
Слёзы лились не переставая.
Смирись с этим.
Звенящая тишина повисла в разбитом Зеркальном зале.
— Кхм-кхм, Бор, а давай ты не будешь выдавать желаемое за действительное? — вдруг слабо пробормотали у меня за спиной.
51
ПУТЬ В СТОЛИЦУ
Я вздрогнула всем телом, услышав этот голос.
Потом в глазах Отченаша, над которым я всё ещё нависала, как разъярённая тигрица, отразилась моя болезненная, какая-то кривая — от избытка чувств — улыбка. Я медленно обернулась.
— Сколько меня не было? — вскинул брови Эдин-брог. — Две минуты? А вы уже в таком неприличном положении. Ну и как тут позволить себе умереть, а?
— Ты жив!!! — взвизгнула я и метнулась к нему.
Выглядел Артур ужасно — что есть, то есть: бледный, в крови, без сил.
Хотя мы все тут были похожи не столько на супергероев, сколько на хатифнаттов из книг Туве Янссон. Но ничего. Думаю, апокалипсис — уважительная причина для того, чтобы забыть припудрить носик.
Артур, морщась, нашёптывал заклинания и слабо шевелил пальцами, и сообразно этому осколки выныривали из его ран, и самые большие из них неохотно, но стягивались.
— Так мой приказ сработал? — когда с первичным лечением было закончено, на всякий случай уточнила я. И неуверенно коснулась своей груди — вдруг сердце сейчас перестанет биться?
Не то чтобы я передумала спасать Артура, но хотелось немного ясности.
— Он аннулировался, когда Бор оттащил тебя. Но мне всё равно хватило импульса, который ты успела задать, — Артур заправил мне прядку за ухо. — Так что приказ сработал ровно на столько, чтобы получился хорошенький… как у вас говорят? Хеппи-энд? Однако не вздумай делать так ещё раз, Вилка, — он посерьёзнел.
— Но ведь отлично получилось! — Я развела руками.
— Ай да я! — удовлетворённо сказал Бор.
Казалось, весь Зеркальный зал осветился нашей радостью от внезапного спасения.