Умереть — непозволительная роскошь
Шрифт:
Майор зло усмехнулся. "
— Оно и видно, — устало произнес он, — или ты забыл, что есть негативы, которых у нас нет и будут ли они — неизвестно, дорогой коллега!
Шлема решительно встал.
— В конце концов, Барышников, — бросил старик, — что ты мне жопу в лапти обуваешь?! Где это видано, чтобы с наскока, за пять минут, принести то, не знаю че! Да еще замести следы и незаметно исчезнуть.
— Да, — протянул майор, — вы так следы «замели», что их год еще разгребать будут!
Последнюю
Он и сам понимал, что особой вины мужиков нет: в самом деле, кто за пять минут методом тыка стопроцентно сработает? Это невозможно! И то, что ребята перехватили именно те самые фотографии, — большая удача!
— Ладно, Казимир Владиславович, — примирительно сказал Барышников, — все виноваты! Однако расхлебывать это дерьмо придется нам.
— Ну конечно, — обиженно пробубнил старик, — на большее мы не способны!
Сан Саныч подошел к Сухому и дружески похлопал того по плечу.
— Ладно, Шлема, — устало произнес майор, — не обижайся! Я еще не такую взбучку полутел от хозяина. Давай подумаем, как нам капусту схавать и целыми остаться.
— В такой ситуации вряд ли мы останемся невредимыми, — усмехнулся чекист, — а тем более отведаем деликатесов.
Барышников почесал затылок.
— Сам знаю, но кушать и жить-то хоц-ца! — уверенно сказал майор.
— Хоц-ца, — согласился собеседник.
— Тогда начнем все сначала, — предложил майор и, промокнув лысину, уселся в кожаное кресло. — Что нам известно в этой истории?
Полковник в отставке Сухой Казимир Владиславович медленно достал из пачки сигарету и закурил, что делал только в исключительных случаях.
— Почти все, — сказал он, — и почти ничего!
— Шлема, пояснее, — предложил Сан Саныч Сухому и откинулся в кресле.
— Нам приблизительно известно, что собой представляет компромат, — задумчиво пояснил старик, — и даже фотограф, который сделал эти снимки.
— А точнее?
— На всех фотографиях с обратной стороны стоят две буквы "Е", — произнес Шлемофон, — и, как я понимаю, это и есть инициалы мастера.
Майор усмехнулся.
— Мастер-ломастер!
Сухой ухмыльнулся.
— Не знаю, какой он ломастер, — сказал старик, — но дров он наломал добрых!
Барышников заерзал в кресле.
— Однако вы замочили кого-то в редакции с двумя "Е", — с надеждой произнес майор, — может это и есть тот фотограф — Елизавета Ефимова?
Старик неуверенно склонил голову.
— Теперь не уверен!
— Почему?
— Уж больно молода она была, — сказал опытный чекист, — да и рука здесь чувствуется мужская.
Барышников встал и потянулся. За весь день он сильно намаялся и достаточно истратил нервных клеток.
— Ну, баба это или мужик, — выдохнул он, — а достать
Если мне не изменяет память, то Гришин упоминал какое-то имя или кличку «Кэт», правда, он сразу же осекся.
Макар Лигачев, молча наблюдавший за беседующими, вдруг не выдержал и тихо высказал свои соображения по обсуждавшемуся поводу.
— Персонал газеты уже не «поднять», — сказал он со знанием дела, — а вот внештатных корреспондентов и прочих пошерстить не помешает.
Майор и полковник удивленно повернулись к говорившему бугаю.
— А где их шерстить?
— По старым подшивкам, — уверенно произнес Лигачев, — там почти все фотографии подписаны.
Сан Саныч встал и весело хлопнул киллера по плечу.
— А что… — обрадованно воскликнул Барышников, — это идея! Хорошая идея!
— И главное своевременная, — согласился Сухой, подмигнув напарнику.
— Молодец, Макар!
Настроение у Барышникова поднялось, и он кивнул азиату.
— Таньга, ты чего приуныл?
— Трудный день, — сказал азиат, — кушал мало, спал совсем ничего, а про водку и думать забыл!
Сан Саныч рассмеялся.
— Хитрец ты, однако, братец! — сказал он. — Знаешь, когда слезу пустить!
— Правду говорю!
— Знаем мы вашу татаро-монгольскую правду! — весело произнес хозяин и тут же махнул рукой. — Ладно, Таньга, скокни в магазин за водочкой, может, у нас извилины лучше заработают.
При упоминании о водке народ оживился.
— Не волнуйся, Сан Саныч, — потирая руки, бросил Макар, — заработают, как часики! Ты там только долго не торчи, Таньга!
— Я мигом, — заверил приятеля азиат и выскочил из комнаты.
— Тебе бы Макар только водку жрать, — с напускным недовольством буркнул Шлема, хотя давно горел желанием опрокинуть одну-другую рюмочку спиртного, — посмотрим, что ты потом запоешь.
— Что душа захочет, то и спою, — самодовольно усмехнулся крепкий мужик, — а надо будет, и станцую!
— Ладно, господа-заговорщики, — грубо оборвал мужиков Барышников, — шутки в сторону! Или мы найдем и отправим фотографа туда, куда ему положено, или Кузьмич отправит нас туда же вместо него.
— Да, дело нешуточное.
— Вот и я про то!
— А раз так, — подытожил Барышников, — давайте все тщательно проанализируем, обмозгуем и — вперед!
Мужики молча переглянулись и склонили головы над картой города Москвы.
Глава 13
Андрей Васильевич Варанов остался доволен встречей в Кремле с Александром Сосницким, своим учителем и большим начальником.