Умершее воспоминание
Шрифт:
— Ну, когда он приедет, дайте мне знать, и мы отправимся в путь.
Мы закивали и, когда Джерри отошёл, проводили его виноватыми взглядами.
— Все ждут, — тихо сказала Эвелин, державшая меня под руку, — и терпение у людей не резиновое.
— Да, — согласился Кендалл и поставил на столик фужер с шампанским, который до этого держал в руке. Он посмотрел на Эвелин и тут же отвёл взгляд. — Просто ждать и бездействовать бесполезно, чёрт возьми. Что мы будем делать?
— Я предлагаю поехать к нему домой, — сказал я, давно держа
— А что, если он уже выехал? — высказал предположение Карлос, слегка нахмурившись. — И что, если мы уедем, а он как раз приедет? Надо, чтобы кто-нибудь остался.
— Попросим Тома, чтобы он держал с нами связь. Если Джеймс объявится, Том позвонит нам и скажет об этом.
Решено было ехать. Все вшестером мы уместились в машине Карлоса. Когда мы садились в автомобиль, Кендалл как элегантный кавалер открыл дверцу Эвелин. Она поблагодарила его слабым кивком головы, я же бросил на друга уничтожающий взгляд. Сердцем моим завладела безжалостная ревность, которая мучила меня уже в течение всего вечера: Кендалл, как мне казалось, оказывал Эвелин слишком много знаков внимания. Я не мог выносить его присутствия рядом с ней, хотя веских и объективных причин для ревности у меня, кажется, не было.
Когда Шмидт уже пригнулся, чтобы сесть в машину, я положил руку на его плечо и заставил посмотреть на себя.
— Осторожнее со своими выходками, — сказал я холодным голосом, глядя прямо в улыбающиеся глаза друга. — Не забывай, что на тебя смотрит твоя девушка.
— Брось, Логан, это элементарная вежливость. Всё на приличном уровне.
Он снова нагнулся, чтобы сесть, но я, сердито сморщив нос, сильнее впился пальцами в его плечо и слегка оттолкнул друга от машины.
— Ты меня, наверное, не услышал, — продолжал я всё тем же тоном. — Прекращай. Иначе всё это для тебя может плохо кончиться.
Кендалл посмотрел на меня слегка напуганными глазами, но потом улыбнулся, точно принял мои слова за шутку, и сказал:
— Ладно, не нервничай. Я перестану.
Весь путь до дома Джеймса я следил за Шмидтом. Лицо его утратило то шуточное и весёлое выражение и приняло теперь необыкновенную серьёзность. Временами мне даже становилось жаль, что я так грубо обошёлся с ним, но мысленно я подтверждал правильность своего поступка. «Моя Эвелин, моя, моя. И чёрта с два я позволю кому-нибудь ухаживать за ней!»
Мы очень удивились и вместе с тем разозлились, когда Джеймс открыл нам дверь. Конечно, наше негодование заставило нас наброситься на него с расспросами и упрёками; за этим негодованием мы поначалу даже не заметили состояния Маслоу. Я обратил на него внимание, когда первое впечатление, произведённое на меня нахождением Джеймса дома, отступило. У друга был понурый вид и такой растерянный взгляд, точно он вовсе не понимал, что делал здесь; более того, глаза его были красными.
— Почему ты не брал трубку? — злобно хмурясь, спрашивал Карлос. — Для тебя наш сюрприз —
— Да и что бы было, если бы мы не приехали? — поддерживал друга я. — Ты бы просто остался дома и лёг спать?
Джеймс слушал нас, зажмурив глаза и сжимая двумя пальцами переносицу.
— Ладно, стойте, хватит, — прервал нас он, показав ладони. Он обвёл нас усталым взглядом. — Парни, девчонки, простите… я очень рад, что вы всё это устроили, правда, спасибо… только я не виноват в этом… всё так неожиданно вышло…
Он крепко взялся за дверь, чтобы, наверное, не упасть. Я взял его за плечи и посадил на стул, стоявший рядом.
— Извини, что мы так, — видимо переживая за Джеймса, сказала Алекса. — Мы ведь не знали, что у тебя что-то случилось…
— Мы с Изабеллой поругались, — не своим голос выговорил Маслоу, бессмысленным взглядом упершись в пол. — Приезжал её бывший и хотел забрать Санни… Они так орали друг на друга, я не мог этого вынести… А потом этот её взгляд и злость… Боже, я никогда не забуду этих слов, никогда не забуду, как увидел её в первый раз… мне кажется, я всё знал ещё с самого начала…
Мы обменялись настороженными взглядами. Джеймс нёс какую-то околесицу, так что даже слушать было страшно.
— По-моему, тебе нужен отдых, — с заботой и сожалением произнесла Эвелин и коснулась плеча Маслоу. Он испуганно вздрогнул от её прикосновения и дико посмотрел на неё.
— Я не могу видеть её! — сказал Джеймс. — Мне не нужен отдых, я просто хочу немного забыться…
— Так поехали на вечеринку, — воскликнул Кендалл, сделав взмах руками. — Гости и подарки ждут тебя!
— На вечеринку? — переспросил хозяин дома, точно это слово ему было незнакомо. — Оставить Изабеллу одну?.. Она не в лучшем расположении духа. Я боюсь, что-то случится…
— Мы в какой-то степени предугадали, что ты не вернёшься с нами на яхту, — с ноткой грусти в голосе произнёс Карлос. — Мы привезли тебе бренди, самый дорогой, который сумели найти в городе.
Испанец быстро сбегал к своей машине и принёс Джеймсу бутылку бренди. Тот с глуповатой улыбкой читал надписи на этикетке. Глядя на друга, я понимал, что он посвятил нас не во все подробности их с Изабеллой ссоры; что-то он явно утаил от нас. Вопрос об этом, как мне казалось, мог вовсе свести Маслоу с ума; поэтому я оставил свои догадки при себе.
— Что же нам делать? — сморщив лоб, спрашивала Мэрилин. — Оставить гостей одних невежливо, а возвращаться туда без тебя как-то не хочется…
В этот момент в прихожей появилась Изабелла и обвела нас шестерых таким взглядом, точно мы были самыми неприятными гостями из тех, которых только можно было вообразить. Вид у неё был почти такой же, как у Джеймса: Изабелла выглядела уставшей, растрёпанной, глаза и нос её были красными, будто она плакала часа два подряд.
— Гостей мы не ждали, — сказала она охрипшим голосом, явно надорванным из-за мучившего её кашля. — Зачем вы приехали?