Унаги с маком или Змее-Week
Шрифт:
– Когда говорят мэтры, сантиметры молчат! – Кир даже хлопнул в ладоши.
– Старина, перестань смотреть «Кривое зеркало», – скривился Семен. – Шутка, похоже, оттуда.
– Вполне может быть, – не стал спорить Кир.
– Так что там в Средние века? – вновь обратился Семен к Нестору. – И далее, в период революций и буржуев с их жареными рябчиками?
– По два-три параграфа, – согласился Нестор. – Из тридцати. Это максимум пять-шесть уроков за весь год.
Семен Немирович широко развел руки и придал лицу выражение «Что и требовалось доказать»:
– Были бы Вы словесником, мы бы услышали примерно то же: чуток эпических
– Мы же, все-таки, причисляем себя к западной цивилизации, – сказал Нестор и сам понял, что его ответ прозвучал, как лепет недоучившего урок ученика.
– С какого такого вселенского перепугу? – ожидаемо удивился Семен. – Это еще – ах! какой вопрос! Мы обязательно к нему вернемся. Но в целом – что за увечное деление? Финикийцы придумали, греки древние подхватили: мы, дескать, культурный Запад, а они – варварский Восток.
– Греки сами потом стали Востоком, – добавил Нестор. – Османы их захватили в середине пятнадцатого. И для всего христианского Запада греки стали Востоком.
– Именно! Для христианского! – Семен поставил точку бокалом. – Везде эта грань! И в религии, и в географии, и в истории, и в культуре – Восток и Запад. Вы можете прочертить эту грань одной жирной линией, молодой человек? – Семен обратился к Нестору, как к самому серьезному оппоненту.
– Нет, наверное, – пожал плечами Нестор. – Блуждает грань. И во времени, и в пространстве.
– А я могу! – сказал Семен голосом Гафта в роли Аполлона Митрофановича Сатанеева из кинофильма «Чародеи». – И я сделаю!
– Различие между Западом и Востоком – в методе мышления, – провозгласил лектор, – в том принципе, по которому разум человека выстраивает цепь умозаключений. В корне различия лежит наведение и выведение.
– Поясни, – подтолкнул оратора на дальнейшие разглагольствования Кир, не отрывая сосредоточенного взгляда от ножа – он нарезал на дольки лимон.
– Поясню, – охотно поддался на провокацию Семен. – Мы больше привыкли к терминам латинским: индукция и дедукция.
– Шерлок Холмс! – воскликнула Фея, услышав знакомое слово. – Он говорил: «Элементарно, Ватсон! Это дедукция!»
Семен Немирович стал похож на удава Каа, терпеливо листающего Книгу Джунглей перед суетливым и слегка туповатым Маугли.
– Во-первых, Шерлок Холмс слово «элементарно» произносит только восемь раз за весь цикл произведений о нем, а произведений этих – шесть десятков. И ни разу не говорит он это пошлое «элементарно, мой дорогой Ватсон». Эта фраза – жвачка для лучшего усвоения, безусловный успех копирайтеров от кинематографа.
– Сериал есть такой. «Элементарно» – так и называется, – не унималась Фея.
– Во-вторых, – невозмутимо продолжал Семен Немирович, – тот путь, которым сыщик продвигается к логическим выводам вернее будет называть индукцией, а не дедукцией.
– Помню, когда читал «Новый органон», – вспомнил Нестор, – я все никак не мог понять, что имеет в виду Френсис Бэкон, говоря о наведении следствий из аксиом. Долго не мог соотнести переведенное «наведение» с латинским оригиналом «индукция».
– Именно! – утвердил Семен. – Аксиомы – это общие, универсальные, общепринятые утверждения. Вся наша Вселенная –
Семен Немирович глубоко вздохнул, переводя дух, и замолчал на время – видимо, собираясь с мыслями. Нестор был удивлен тому вниманию, с которым слушали врача Соня и Фея. Сколько раз в разговоре с Ниной, забываясь, Нестор соскальзывал с обрыва конкретики, дающей твердую опору житейским мыслям, в бездны мудрствования абстрактного характера; сколько раз начинал витать в неких глобальных эмпиреях. Но всякий раз эти философствования Нина выслушивала с нарочитым безразличием, а то и просто пресекала жестко и нетерпеливо каким-нибудь не в пример более важным императивом: «Ты долго еще? Я Антону кашу варю».
Нестор задумался. Вспомнил, что эллины в свое время делили женщин на матрон и гетер. Матроны – замужние дамы, моногамные домохозяйки. Гетеры – полигамные подруги мужчин, их вдохновительницы и усладительницы. Вероятнее всего, полигамными были и те, и другие, но матроны – втайне, а гетеры – открыто. Соня и Фея – безусловно, гетеры. По долгу «службы» им приходится часто слушать мужчин. Видимо, они также любят свою работу, как Нестор – свою. «Как можно сравнивать!» – мысленно взбунтовался учитель, но мужчина тут же ответил: «А почему нет? Все мы – социальные работники». Основа работы с людьми – коммуникация. Хороший специалист всегда создает вокруг себя поле позитивных эмоций – только так в социальной сфере можно работать с максимальной эффективностью. Профессионал использует для этого научно обоснованные и зафиксированные в учебниках приемы и методы. А вот человек, которому общение, как говорят, написано на роду, тот, кто ощутил истинное призвание в «презумпции уважения» к людям, – ничего не создает искусственно. Доверие и хорошее настроение просто приходят сами. Этому не научишь. Это принято называть талантом.
И вот, наблюдая за тем искренним интересом, с которым эти милые девушки легкого поведения слушали эти тяжелые мужские разговоры, Нестор все больше убеждался: Соня и Фея не зря избрали такой непростой и неоднозначный путь. Они талантливы. Именно в этом их призвание – быть мужчинам верными (в определенном смысле) подругами, пробуждать в них инициативу, повышать самооценку, инициировать как философов и творцов. Работать музами.
Семен Немирович наконец-то отдышался и снова был готов говорить.