Unknown
Шрифт:
вал на приёме начальника УВД города и области, дело было возбу-
ждено. И возбудил дело всё тот же Диденко, который так и не знал, куда и кому спихнуть весь материал, т.к. мыться он любил, а денег
из принципа никому и никогда не давал. Он всю жизнь работал в
режиме "сухой губки" – только брал. Жена его в магазине покупала
лишь хлеб да булку. Все другие продукты Диденко, впрочем, как и
большинство его коллег, доставал сам. Удивительное дело: СССР
давно
увереннее и увереннее набирает силу, а "отоваривание с заднего
хода" как было, так и долго еще будет. Многие бизнесмены при-
кармливают, дают на перспективу силовиков и чиновников. Прин-
цип этот - достаточно проверенный, не дающий серьёзных сбоев.
Диденко был в крайне затрудненном положении: с одной сто-
роны – его понуждали остатки совести и вялые распоряжения руко-
водства к производству и вынесению постановления по уголовному
делу против Педрищева, с другой стороны – тоже руководство, ку-
пленное перекупленное Педрищевым и его компанией, через со-
служивцев и подчиненных настоятельно рекомендовало закрыть
дело.
– Ты не печалься! Понял? – Монзиков с уверенностью смотрел
на Диденко, пытаясь уже в который раз достать клопа из-за спины.
Последняя ночь в ИВС была особенно трудной, т.к. сил бо-
роться с гнусными животными ни у Ляхова, ни у Александра Ва-
сильевича больше не было. Спали они около 5 часов, но и этого
оказалось достаточно для 100-процентного контакта с клопами и
другими ползающими, кусачими прелестями ИВС.
– Васильич! Как же мне быть? Ведь мне уже ничего и на ум-то
не идёт? Что ж теперь со мной будет, а? – Диденко готов был заре-
веть, но что-то его сдерживало.
– А хочешь, я возьму Монарцика в оборот и это!? Понимаешь
мою мысль, а? Догнал?
– Не понял?!
– Ну, я же могу его того! Теперь-то догнал? Я правильно гово-
рю, а? – Монзиков смотрел то на сидевшего неподалеку Гогу, то на
смотревшего с легкой надеждой Диденко.
118
– Ты что, хочешь его того? – Диденко подался вперед. Тол-
стенький, слабо просматривающийся подбородок и нижняя губа
моментально придали лицу форму писсуара в мужском туалете.
– Ха! А ты как думал?! Ведь я же, всё-таки, адвокат?! Понима-
ешь мою мысль, а? – Монзиков наконец-то раздавил проклятого
кровопийца и теперь тщательно обнюхивал пальцы рук, которые
больше всего пахли не давлеными клопами, а самым настоящим
дерьмом. На правой ладони было какое-то коричневое пятно. На
левой – пятна не было, был лишь гнусный запах. Да, было
призадуматься!
– А как же ты его будешь, это…? – Диденко смотрел на Мон-
зикова с такой жадностью, с таким интересом, что можно было по-
думать, что следак тронулся!
– Завтра я встречусь с Монарциком и всё будет о'кей. Он сам
ко мне придет. Это точно.
– И ты что же, сразу его возьмёшь и …? – Диденко сделал
странное движение правой рукой – как будто в воздухе пролетел
меч секир-башка.
– Не понял?! Ты что, не въехал? Ведь я ж тебе сказал, что я –
это самое, значит, ну – адвокат!? Понимаешь мою мысль, а? Зачем
же мне его, это самое, значит? – Монзиков хлопал глазками, и по
виду был похож на голубя, у которого отобрали корм, а другие го-
луби всё клевали и клевали.
– Так ты, значит, его не будешь? То есть ты его не того, а
только так? Да! А я, было, решил, что ты это! Вон, значит, как ты?!
– Диденко пытался с честью выйти из тупика.
– Да ты не печалься. Я с ним заключу договорчик и через пару
недель – месячишко подведу к мысли, что дело – жвах. Я правиль-
но говорю, а? – Монзиков искал глазами курево, т.к. во рту всё пе-
ресохло, и на душе скреблись кошки.
Ляхов пытался уловить суть дела. Он так старался, что не за-
метил, как голова его застряла в прутьях решетки. Стараясь как
можно больше услышать, Игорь Семёнович незаметно для себя
протиснул голову через металлические прутья двери камеры. В не-
удобной позе он просидел с полчаса. Шея затекла, слегка распухла.
Когда же Монзиков и Диденко подошли к Ляхову, то тот активно
пытался убрать голову, но у него ничего не получалось. Из красной
шеи раздавалось мычание. Сопел Игорь Семёнович так громко и
119
так часто, что набор звуков вполне подошёл бы для киностудии, где
проходило озвучивание движения паровоза.
Через полчаса Монзиков и Ляхов, поджидая электричку, стоя-
ли на перроне вокзала. Друзья остро ощущали потребность выгово-
риться, но времени у них на это уже не оставалось. Надо было ехать
домой.
*****
Не бросайте бычки в писсуары!
Они долго сохнут и плохо раскуриваются!
Из практики бомжей-курильщиков.
Happy end
Усевшись за стол, перелистывая еженедельник, Александр
Васильевич пытался войти в привычную колею. Однако состояние
прострации его не покидало. И только приход Монарцика в 1000