Упрямый Галилей
Шрифт:
Таким образом, познавательная стратегия «Dialogo», как ее формулировал Галилей, нацелена на выявление и осознание собеседником-перипатетиком того, что ему «уже известно», хотя он «не отдавал себе в этом отчета» 629 , ибо «если кто-либо не знает истины сам от себя, невозможно, чтобы другие заставили его это узнать; …то, что истинно, то есть необходимо, чему невозможно быть иным, – это каждый заурядный ум знает сам по себе или же невозможно, чтобы он это вообще узнал» 630 .
629
Там же. С. 108.
630
Там же. С. 257.
Однако майевтические приемы Сальвиати не следует переоценивать. Поиск истины посредством вопросов и ответов составляет, по выражению Сигонио, «природу и мощь» диалога 631 . И здесь опять-таки уместно вспомнить Аристотеля:
Если тезис неправдоподобен, то вывод [вопрошающего] необходимо должен получиться правдоподобным; если же тезис правдоподобен, то вывод должен получиться неправдоподобным, ибо вопрошающий всегда делает вывод, противоположный тезису (аналитически вытекающему из положений, выставленных вопрошающим и принятых отвечающим. – Примеч. И.С. Нарского и Н.И. Стяжкина). Если же положенное неправдоподобно и не неправдоподобно, то и вывод будет таким же 632 .
631
Sigonio C. Del dialogo… P. 34v.
632
Аристотель.
Именно по такой схеме, как правило, и развертывается беседа в Галилеевом «Dialogo». Умело связывая одну очевидную для оппонента предпосылку (endoxa, по терминологии Аристотеля) с другой, вопрошающий вынуждает собеседника принять тезис, который последнему казался поначалу неправдоподобным. «Способ вопросов, – констатирует Сагредо, – <…> весьма способствует разъяснению вещей, – не говоря уже об удовольствии одолеть собеседника, вызывая из его уст признание того, чего он сам не сумел постигнуть…» 633 При этом создается иллюзия, будто оппонент (в «Dialogo» это Симпличио) просто «припоминает» нечто ему уже известное. В действительности же дело не в сокровищах мысли, погребенных в завалах памяти, а в особом приеме ведения беседы, когда сначала выдвигается утверждение А1 (вполне для всех очевидное), затем А2 (также не вызывающее возражений) и т.д., а потом исходя из этих утверждений формулируется вывод, для собеседника-традиционалиста неожиданный.
633
Галилей Г. Диалог… С. 349.
Вот, собственно, почему Галилей выбрал диалоговую формуизложения. Только она позволяла наиболее эффективно и безопасно 634 «переделывать мозг людей (rifar i cervelli degli uomini)» 635 , уверяя их, что ничего нового им якобы не сообщается, все это им «уже известно», но чтобы понять, что именно известно читателю, надо в ясной форме представить (смоделировать) структуру и характер его (читателя) заблуждений.
634
Безопасно потому, что автор делает вид, будто он никому не навязывает своих мыслей, но лишь помогает читателю сформулировать то, что тот и так знает.
635
Кстати, если внимательно вчитаться в другие произведения Галилея (см., например, его «Послание к Франческо Инголи»), то нетрудно заметить, что и в них латентно присутствует диалог, хотя формально автор использует монологическое изложение.
Отсюда, казалось бы, можно сделать вывод, что «новое знание, развернутое в ситуации сократического диалога, не просто “преподается” или “внушается” слушателю, но обнаруживается как раскрытие возможности его собственного мышления, то есть выступает для него не авторитетно приказанным, а имманентно доказанным. В сократическом диалоге мышление собеседника формируется, а не информируется» 636 . Однако мне представляется, что здесь необходимо сделать важную оговорку. Если обратиться не к майевтической функции сократического диалога вообще, но к замыслу и стратегии галилеевского «Dialogo», то обращает на себя внимание, что роль «вопрошателя», то есть Сальвиати, отнюдь не сводится к «сокращению времени», которое потребуется Симпличио для «припоминания» того, как в действительности устроен мир. Своими вопросами Сальвиати прокладывает путь в нужном ему направлении, задавая вектор движения мысли, а не просто «срезая углы» для скорости. И это не в укор Галилею, просто иначе в то время и быть не могло по многим причинам: и по причине отсутствия необходимого научного задела, и в силу того, что «от естественной науки… нельзя требовать геометрической очевидности» 637 , и потому, что преодоление заблуждений – процесс не чисто логический, но и психологический, а потому требующий наряду с физической аргументацией также разнообразных риторических приемов. Поэтому, реализуя свою стратегию убеждения, Галилей использует не только «факты», но и психологическое воздействие на собеседника с помощью иронии и довольно едких оценок оппонентов 638 , тем самым «склоняя» 639 читателя на свою сторону. Это особенно чувствуется в беседе четвертого дня, где Галилей устами Сальвиати отстаивает свою весьма сомнительную (даже по меркам того времеми) теорию приливов.
636
Ахутин А.В. История принципов физического зксперимента… С. 199.
637
Галилей Г. Диалог… С. 503.
638
«Я слышал, – заявляет Сальвиати в начале третьего дня, правда, в отсутствие Симпличио, но «в присутствии» читателя, – как приводятся иногда такие доводы (против теории Коперника. – И.Д.), которые я постыдился бы повторить не из боязни обесславить их авторов <…> но чтобы не запятнать этим чести рода человеческого» (Там же. С. 374).
639
В начале второго дня Сальвиати так распределяет роли собеседников в предстоящей полемике: «пусть он (Симпличио) шаг за шагом приводит мотивы в пользу своего мнения, я изложу ответы и аргументы противной стороны, а синьор Сагредо выскажет свои собственные соображения и укажет, в какую сторону он почувствует себя склонным» (Там же. С. 211; курсив мой. – И.Д.).
РИМСКИЕ ХЛОПОТЫ
К осени 1629 года работа над «Dialogo» была почти закончена 640 . 29 октября Галилей писал Элиа Диодати:
Месяц назад я вновь взялся за работу над моими “Диалогами о приливах и отливах” (Dialog[h]i intorno al flusso e reflusso), которая откладывалась три года подряд (в 1626 – 1629 годах Галилей много болел, да и семейных проблем хватало 641 . – И.Д.). С Божьей помощью мне удалось найти правильный путь, и если я смогу продолжить свою работу этой зимой, то надеюсь завершить ее к весне и сразу же опубликовать. Кроме рассуждений о приливах вы найдете в ней обсуждение других проблем и самое полное подтверждение (una amplissima confermazione) системы Коперника с демонстрацией несостоятельности (la nullit`a) возражений, сделанных в ее адрес Тихо и другими 642 .
640
Первоначально книга называлась «Диалог о приливах и отливах». См. также ранний вариант, датированный 8 января 1616 года: Galilei G. Discorso del flusso e reflusso del mare. All Illustrissimo e Reverendissimo Sig. Cardinal Orsino (Galileo Galilei. Le opere… Vol. V. P. 377 – 395).
641
В конце 1625 года Галилей сообщил друзьям, что «Dialogo» практически завершен. Но затем произошел перерыв в работе. По мнению Уэстфола, «трудно поверить, что причины его могли быть какими-то иными кроме религиозных (it is difficult to believe that anything exept the religious issue <…> could have been cause)» (Westfall R.S. Patronage and the publication of Galileo’s Dialogue… P. 386).
Друзья Галилея были весьма огорчены приостановкой его работы над трактатом. Так, например, Джованни Чамполи (см. о нем далее) писал ученому в июле 1627 года: «Сюда [в Рим] дошли известия, что ваша работа над “Диалогами” продвигается очень медленно. Услышав об этом, мы опечалились при мысли, что столь редкие сокровища могут быть утрачены» (Galileo Galilei. Le opere… Vol. XIII. P. 365). Чамполи при этом напомнил Галилею, с какой любовью и вниманием относится к нему папа Урбан VIII.
642
Galileo Galilei. Le opere… Vol. XIV. P. 49.
19 ноября Галилей просит Джанфранческо Буонамичи, тосканского посла в Испании и своего дальнего родственника 643 , прислать ему сведения о периодичности приливов и отливов на средиземноморском побережье 644 . Дело в том, что согласно Галилеевой теории, связывавшей приливы и отливы с движением Земли, в течение суток должен происходить один прилив (в полдень) и один отлив (в полночь). Однако до него дошли сведения, что в действительности за сутки происходят два прилива и два отлива. Буонамичи в письме от 1 февраля 1630 года (к тому времени работа над «Dialogo» уже была завершена) подтвердил правильность этой информации 645 . Галилея это известие, однако, не смутило, и он тут же придумал объяснение: наблюдаемое отклонение от его теории связано с тем, что дно морей и океанов неровное и имеет разную глубину 646 .
643
Сводная сестра Буонамичи – Сестилия Боккинери – в 1629 году вышла замуж за сына Галилея Винченцо.
644
Galileo Galilei. Le opere… Vol. XIV. P. 54.
645
Ibid. P. 74 – 76. Действительно, каждая убыль и прибыль воды длится около 6 часов; явление повторяется в среднем через 12 часов 25 минут, таким образом, за сутки происходит два прилива и два отлива, причем они, запаздывая ежедневно на 50 минут, последовательно приходятся на различное время суток. Период в 24 часа 50 минут равен лунным суткам – промежутку, в который Луна в своем видимом движении совершает полный оборот около Земли. Это указывает, что приливы и отливы связаны главным образом с влиянием Луны. Для данной местности Земли они наступают, когда Луна находится приблизительно в одной и той же стороне неба. Промежуток времени между прохождением Луны через меридиан и приливами несколько меняется в зависимости от фаз Луны.
646
А между тем связь приливов с Луной была известна уже древним народам. К примеру, римляне установили связь приливов Атлантического океана с фазами Луны (так, Цезарь в «De bello Gallico», IV, 29 упоминает: был большой прилив, так как наступило полнолуние («Eadem nocte accidit ut esset luna plena, qui dies a maritimos aestus maximos in Oceano efficere consuevit»)). Подобные же указания встречаются у Посидония, Плиния, Страбона и Геродота. Персонаж пьесы У. Шекспира «Зимняя сказка» говорит: «…Вы его / Не вразумите от его безумья; / Скорей вы повлияете на море, / Чтобы оно не слушалось Луны» (действие I, картина 2). Древние не могли дать объяснения явлению приливов и даже назвали его «могилой человеческого любопытства». Декарт пытался объяснить его на основании своей теории вихрей. Кеплер полагал, что приливы – это следствие притяжения Луны, и не будь на Земле силы тяготения, океаны устремились бы к Луне.
24 декабря 1629 года Галилей сообщает князю Чези:
Снова взявшись за перо три месяца назад, я уже почти завершил мои Диалоги и прояснил, наконец, те трудные вопросы, которые временами казались мне необъяснимыми. <…>. Беспокоит вопрос о публикации: может быть, мне самому стоит приехать (se sia bene ch’io mi trasferisca a suo tempo cost`a), чтобы не утруждать других корректурами (correzzione). К тому же я лелею надежду увидеть моих дорогих друзей и наставников до того, как совсем ослепну, ибо зрение мое с возрастом все ухудшается 647 .
647
Galileo Galilei. Le opere… Vol. XIV. P. 60.
Судя по всему, речь шла о печатании книги в Риме 648 . Кроме того, Галилей рассчитывал на финансовую поддержку со стороны Чези. Разумеется, намерение тосканского ученого отправиться в Рим меньше всего было связано с деликатным нежеланием «утруждать других корректурами». Видимо, он хотел заранее предупредить или по крайней мере смягчить негативную реакцию на его труд со стороны оппонентов и недоброжелателей. Кроме того, он помнил, как плохо Accademia dei Lincei издала в 1624 году «Il Saggiatore», Галилей обнаружил там 200 опечаток.
648
В письме Чези от 13 января Галилей подтверждает свое намерение печатать «Dialogo» в Риме (Ibid. P. 67).
Любопытно, однако, что ни в упомянутом письме Чези, ни в других письмах к людям, с которыми Галилей мог быть вполне откровенен, он не выказывает никакого беспокойства по поводу возможных цензурных осложнений 649 . Видимо, Галилей считал, что волноваться не о чем, препятствий не будет, поскольку назначенный 2 июня 1629 года новый управляющий Апостольским дворцом (Magistro Sacri Palatii Apostolici), доминиканец Никколо Риккарди по прозвищу отец Мостро (Mostro) 650 – именно он имел право давать окончательный Imprimatur, – относился к ученому с большим уважением. Они были знакомы по крайней мере с 1618 года. В 1623 году, когда отцу Риккарди была поручена цензура «Il Saggiatore», он не только дал условную санкцию на издание (так называемый Imprimatur si videbitur Reverendissimo P. Magistro Sacri Palatii Apostolici), но и отметил, что книга «содержит множество тонких замечаний относительно философии природы (tante belle considerazione appartenenti alla filosofia naturale)», и добавил: «я счастлив, что имел честь родиться в одно время с ним [Галилеем] (dell’ autore, nel cui tempo mi reputo felice d’esser nato)» 651 .
649
Я имею в виду церковную цензуру, которой подвергалась вся издаваемая литература независимо от тематики, при этом если, к примеру, книга печаталась в Риме, то там же следовало получать Imprimatur, даже если автор жил в другом городе. За пределами церковного государства этот Imprimatur не действовал.
650
Это прозвище отцу Риккарди дал испанский король Филипп III (см.: Mortier R. Histoire des Maitres G'en'eraux de L’Ordre des Fr`eres Pr^echeurs… T. VI. P. 301). Итал. mostro означает чудовище и чудо. Возможно, прозвище отражало как тучность отца Риккарди, так и его дар красноречия и изумительную память.
651
Galileo Galilei. Le opere… Vol. VI. P. 200 (письмо Риккарди Галилею от 2 февраля 1623 года).