Ураган Мертвых (= Атака мертвецов)
Шрифт:
Вендонай рассмеялся:
— Халисстра надоела мне. А тебя я нахожу забавной.
Он лениво провёл когтем по обнажённому телу Каватины.
Рыцарь знала, что он будет рад, если она будет дрожать под его прикосновениями. Она смотрела в его глаза, жёстко контролируя тело, не позволяя ему дёргаться.
— Ты меня не пугаешь, — сказала она.
— Я — вижу, — демон опустил тупую морду к её груди, и вдохнул. Когда он встал, улыбка разрезала его лицо. — Халисстра предала тебя. Она привела тебя прямо
— Милосердие Леди Танца — бесконечно, — ответила Каватина. — Если Халисстра действительно раскается…
— Но она этого не сделает, — усмехнулся Вендонай. — И мы оба знаем это. Помни, я слышу твои мысли. Мгновением прежде, ты пыталась достать свой святой символ. Как раз перед этим, ты мечтала проткнуть Халисстру своим клинком. Ты бы задушила её своими собственными руками и предала навсегда её душу Абиссу, если бы только эта тварь могла умереть.
Халисстра всё ещё съёжившись позади демона, захныкала.
Каватина не ответила. Это было правдой. В целом, если не смотреть на детали.
— Да… — прошипел демон через ряд острых зубов. — Это ведь так, правда? Это и есть твоя тёмная сторона, Каватина, та, которую ты скрываешь. Тебя довольно тяжело подавить. Твёрдость. Несгибаемость, рождённая гордостью.
Каватина ничего не сказала. У неё были причины быть гордой. Кроме того, сейчас она сожалела о своих мыслях.
Демон наклонился ниже:
— Ты следуешь за догмами своей веры. Но иногда это довольно трудно для тебя. Твой характер иногда… проявляется. Ты наслаждаешься охотой, убийством. Чуть больше, чем нужно.
— Я делаю, как велит Эйлистри.
— Да. Но я вижу, что лежит в основе этого. То, что заставило тебя поставить охоту за демонами во главе. Гнев, — демон поднял голову. — Возможно, рождённый ревностью? Что могло заставить тебя, такого гордого Рыцаря Тёмной Песни Убийцу Селветарма, ревновать к чему-либо?
Каватина снова промолчала. Она сосредоточилась на ненависти к демонам, и к этому отродью в частности. Она заместила этим все мысли в голове. Запихнув все остальное в тёмный угол, где Вендонай не сможет отыскать это.
— О, так вотчто это? — демон воскликнул, и ложное удивление появилось на его звероподобной морде. — Всё это… только потому, что тебя не искупили?
Халисстра села позади него. Она наклонилась вперёд, и с надеждой смотрела на Каватину.
— Я — жрица Эйлистри, — медленно проговорила Каватина. — Я дала клятву клинка так же, как и остальные жрицы…
— Не так же, — мягко произнёс Вендонай. — Они были искуплены. А ты… просто дала клятву.
Каватина скривилась. Демон играл с ней, дёргая её за самые потаённые страхи и бросая их ей в лицо.
— У меня не было никакого божества-покровителя до принятия меча Эйлистри. Я родиласьв этой вере. В отличие от других, мне не нужно было искупление. Мне было нечего искупать.
— К счастью для тебя, — промурлыкал Вендонай, — Потому что, в отличие от других жриц, ты возможно, никогда не сможешь быть искуплена, — он наклонился ниже, и из его раны потекла кровь. — И знаешь почему?
Каватина не ответила.
— Ты отличаешься от других жриц, и большим, нежели местом рождения и божеством, которому ты поклонялась до того, как тебя переманили в религию Эйлистри, — демон фыркнул. — Я чувствую на тебе этот запах.
Позади него, глаза Халисстры расширились.
Каватина видела, что что-то, что сказал демон, было значимым для Халисстры. Но она не могла позволить себе отвлечься на выяснение этого. Только не сейчас.
Её горящие гневом глаза смотрела на Вендоная.
— Твои уловки не действуют на меня, демон.
— Уловки? — он хихикал, выдувая потоки серного дыма в лицо, — Это не уловка, просто ты… — он медленно, смакуя, вдохнул запах её тела, поводя свой тупой мордой от лодыжек до шеи, задерживаясь то тут, то там, — на тебе моё пятно.
Каватина рассмеялась.
— Конечно, — она подняла плечо, и протёрла им пятно от слюны, которую Ведонай уронил на её лицо ранее. — Но немного святой воды исправит дело.
— Забавно, — ответил демон. — Но это не то, о чём я хотел тебе сказать.
Он качнулся назад на пятках, и новая струйка крови потекла по животу, а внутренности с бульканьем вывалились. Грязными пальцами, он вновь затолкал их обратно, и сделал это так беспечно, будто устраняя лёгкое неудобство.
— Насколько ты знакома с историей своей расы?
Это застало Каватину врасплох:
— О чём это ты говоришь?
— Тёмные эльфы. Ты знаешь, как они стали дхаэроу?
Он сказал довольно старое слово. На языке поверхностных эльфов оно означало «предатель».
— Ты имеешь в виду Спуск?
Вендонай кивнул.
— Высшая магия — работа эльфийских магов и клириков Келтомира, Аривандаара и других эльфийских анклавов, против тёмных эльфов бывшего Илитиира и их союзников, пояснила Каватина.
— Да, но почему так произошло?
Каватина знала свою историю хорошо. Она много раз рассказывала её новичкам, почему дроу нужно вернуться к поверхностным королевствам.
— Это было ответным ударом на разрушение Шантеля Офейира, который Илиитири атаковали только потому, что империя покрыла позором Миэритар. Тёмное Бедствие было зверским, и ему нужно было ответить подобающе.