Уравнение со всеми известными
Шрифт:
А важная тетенька улыбается и громко так у Макарки В.В. спрашивает:
— Это что у вас тут за представление?
— Р-репетиция театральной студии, — заикаясь, выдавил из себя он.
А тетенька:
— Ха-ха-ха! У вас, значит, даже за едой репетируют?
Макарка В.В. еще больше покраснел:
— Ребята, знаете ли, очень увлечены подготовкой к новому спектаклю.
А я продолжаю на стуле стоять и думаю: «Во врет! Правда, при этом краснеет». Тут меня Тимка с Климом насильно на землю стащили и шепчут в оба уха:
— Ты совсем дурак? Макарка В.В. пришел.
Открыли
— Скажите, пожалуйста, Виктор Владимирович, какой положительный опыт! — похвалил его важный дяденька.
— Стараемся, — вытер платком пот со лба наш директор.
— Говорю же вам, Николай Платонович, — обратилась важная тетенька к важному дяденьке, — у Виктора Владимировича лучшая школа в Центральном округе.
Дядька проворковал:
— Похвально, похвально.
И Макарка В.В. повел их к прилавку. Рисковый он у нас мужик. Учитывая недавнее тараканье нашествие, я бы, наверное, не отважился. Посетители-то, видно, какие-то важные.
Мы с Тимкой и Климом поторопились улизнуть. Впрочем, девчонки тоже.
— Вы чего, мальчишки, совсем? — уже на лестнице пристала к нам Адаскина.
Правда, любой бы, наверное, на ее месте удивился.
— Какая муха вас укусила? — осведомилась Дольникова.
— Просто поспорили, — ответил за всех Тимур.
Глава VI. ЗАМАНЧИВОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ
«Ну, молодец, Тимка, — пронеслось у меня в голове. — Четко отмазался. И сразу снял все вопросы». У нас постоянно кто-нибудь на что-нибудь спорит. Например, этой зимой Винокур на спор прыгал из окна второго этажа. Правда, Серега хитрый. Он сперва сугроб внизу углядел, а потом уж поспорил. И, естественно, выиграл у Лешки Ключникова. А спорили они на плакат с личным автографом какого-то известного американского баскетболиста. Откуда он взялся у Лехи, не знаю. Но Винокур как увидел, прямо с ума сходить начал, до того ему это получить захотелось. Правда, потом нам признался, что летом даже из-за такого классного плаката не стал бы прыгать. Ему, Сереге, еще жить охота. А зимой, если надо, пожалуйста. Лехе с плакатом пришлось расстаться. А у Винокурова он теперь дома в рамке под стеклом висит. И он никого близко к своей реликвии не подпускает. Опасается, что сопрут.
В общем, сделать что-то на спор — в нашей школе вполне обычно. Но Адаскина не отставала. Все ей знать надо.
— И на что же вы поспорили?
— Секрет! — рявкнул на нее Сидоров. — Много будешь знать, скоро состаришься.
— Се-екрет? — протянула Зойка.
Они с Агатой переглянулись и по-идиотски захихикали. Хотя, если вдуматься, чего смешного-то? Но, по моим многолетним наблюдениям, девчонки часто хихикают совершенно на пустом месте. Наверное, это у них в природе заложено.
— И с кем же вы поспорили? — отхихикавшись, задала новый вопрос Адаскина.
— Секрет! — снова рявкнул Сидор. — Говорю же тебе, Адаскина, не будь такой любопытной. Учти: одной любопытной Варваре на базаре нос оторвали. А если с тобой, Адаскина, такое случится, тебя без носа замуж никто не возьмет.
Ох, и лицо у Зойки сделалось!
— Какой же ты, Сидоров, все-таки хам, — сказала
И обе, задрав носы, удалились.
— Чего это с ними? — проводил их изумленным взглядом Тимур. — Ребята, разве я Адаскиной что-то новенькое сказал?
— Да нет, — пожал я плечами. — По-моему, как обычно.
Сидор с Адаскиной постоянно грызутся. Как собака с кошкой. Да я уже говорил: мы Зойку терпим только из-за Агаты. Потому что она подруга Клима.
— Удачно с Макаркой В.В. вышло, — сказал Круглый.
— Это бабушка надвое сказала, вышло или не вышло, — возразил я. — А если вышло, то каким боком. Все зависит от того, насколько Макарке В.В. важны и нужны эти тетенька с дяденькой. В общем, нам еще запросто могут вломить.
— Нет. Уже не вломят, — отмахнулся Тимка. — И тетеньке с дяденькой, наоборот, понравилось.
— А вот Макарке В.В., по-моему, не очень, — покачал головой я.
— И даже очень... не очень, — поддержал меня Клим.
— Ладно вам нагнетать, — в отличие от нас почему-то совсем не волновался Тимур. Видимо, откукарекавшись, он скинул гору с плеч и успокоился.
Хотя чего успокаиваться. Ну, откукарекались, а дальше? Какие Доброжелатель новые требования выдвинет? И когда? Сидор будто читал мои мысли:
— Интересно, Доброжелатель-то был в столовой?
— Там многие были, — откликнулся Клим.
— А вы не заметили, на нас кто-нибудь по-особому не смотрел? — задал новый вопрос Тимур.
— Вот уж чего-чего, а особых взглядов было более чем достаточно, — заверил его Круглый. — Теперь нас полшколы за психов будет считать.
— По этому поводу как раз можете не беспокоиться, — ничуть не смутился Сидор. — Думаете, зря я Адаскиной впарил, что мы поспорили? Теперь засекайте время. К концу следующего урока вся школа уже будет знать, что мы кукарекали не просто так, а на спор. У нее ведь язык без костей. Думаете, они ушли от нас, потому что и впрямь обиделись? Фигли! Просто торопились скорее новость всем сообщить. И сейчас вместе сплетню разносят.
Клим поморщился, но ничего не сказал. На Адаскину-то ему плевать. А вот за Агату, кажется, стало обидно. Но Сидору и Агата до фени. Поэтому он бодренько добавил:
— Зашибительно, мужики, вышло. Адаскина с Дольниковой сейчас в нашу пользу работают.
По возвращении в класс мы были встречены хоровым троекратным «ура». Наше показательное выступление имело огромный успех. Народ остался в восторге.
— Ребята, вы чего, на спор? — тут же поинтересовался Винокур.
— Ну, — кивнув на нас выразительный взгляд, подтвердил Тимка.
— А на что спорили? — осведомился Леха Ключников.
— Пока секрет, — с таинственным видом произнес Клим.
— Видно, на что-то крутое, — с уважением изрек Ключников и, мстительно поглядев на Винокура, добавил: — По сравнению с этим сугроб твой, Серега, туфта.
Это он на нем отыгрывался за плакат. Потом посыпались новые вопросы. Народ интересовался, входило ли в условие спора появление Макарки В.В., или он просто так, случайно возник?
К этому времени Сидоров уже полностью вошел в роль и с наглым видом ответил: