Уравнитель. Спецназ по-боярски. Том 1
Шрифт:
Пора показать им, кто здесь, кто.
Мы выходим во двор, где сразу собирается толпа — зрители, ждущие зрелища.
Я оглядываюсь: вокруг нас кольцо, лица горят предвкушением, кто-то спорит, кто поставит на победу.
Рыжий детина стоит напротив, руки скрещены на груди, насмешка на лице. Демонстративно расчесывает огромными пальцами- сосисками рыжую уродскую бороду.
Я же оцениваю его внимательно, и предполагаемый ущерб, который он может мне нанести. Остается надеяться, что лекарь в Московии опытный.
Плечи моего противника широкие, кулаки как булыжники, а взгляд — жёсткий, колючий.
Я сгибаю пальцы, кулаки наливаются тяжестью, чувствую, как напряжение пробирается по всему телу. Ну что ж, вызов принят, отступать некуда.
Остается надеяться, что князь умеет драться, если нет, то я обучу его паре приемчиков спецназовских, и надеюсь, тело наше с ним крепкое — выдюжит.
Мы с рыжим смотрим друг на друга, прикидываем тактику. Он ухмыляется и кивает мне, будто говоря: «Ну давай, покажи, что можешь».
Я сжимаю кулаки крепче, и в этот момент раздается чей-то голос, дающий Рыжий первым идёт в атаку — несется ко мне с размаху, замахивается, как будто собирается снести с ног.
Я успеваю уклониться, его кулак пролетает мимо, но он тут же разворачивается, снова бросается, пытаясь ударить.
— На!
Я быстро делаю шаг назад, а потом резко в сторону — удар приходится в пустоту, и детина рычит, как раненый зверь.
Я использую момент, подступаю ближе и наношу ему резкий боковой в живот. Рука отдает болью, но детина слегка только пошатнулся, отступил на шаг. И тут же злобно усмехнулся:
— Вот так, князь? Это всё, что ты можешь?
Не теряя времени, он кидается на меня снова, подныривая, пытаясь ухватить меня за плечо. На этот раз я не успеваю полностью увернуться — его кулак угодил в бок, воздух со свистом вырывается у меня из лёгких.
Больно, однако.
Моментально сосредотачиваюсь, резко пригибаюсь и бью его снизу в подбородок.
Рыжий слегка отклоняется, но удар всё же попадает, его челюсть щёлкает, он качается, но не падает.
Толпа вокруг гудит, кто-то выкрикивает насмешки, подначивает, свистит.
Рыжий начинает заводиться, его лицо краснеет, дыхание становится тяжелее.
Я вижу, что он собирается перейти в полный натиск, и готовлюсь к его следующему маневру.
Он несётся на меня, будто танк, и на этот раз я решаю сыграть иначе — когда он совсем близко, ухожу в сторону, выставляя ногу.
Рыжий теряет равновесие и падает на колено, но не успеваю и глазом моргнуть, как он вскакивает и бросается на меня с дикой яростью. Его кулаки движутся, как молоты, я уворачиваюсь от одного, второго, но третий, тяжелый, точно валун, прилетает мне в плечо — чувствую, как всё тело отдаёт тупой болью, но сжимаю зубы и держусь.
И вдруг что-то меня подстёгивает, возможно, адреналин — ярость, азарт. Я подхожу ближе,
Рыжий пытается защищаться, закрывается руками, но я нахожу брешь и бью ему под рёбра, потом снова в подбородок, и вот он слегка теряет координацию, отступает, опуская руки.
Толпа взрывается криками, и я, не останавливаясь, наношу ещё один мощный удар. Рыжий, наконец, теряет равновесие, его глаза мутнеют, и он тяжело падает на землю, уронив руки. Дышу тяжело, грудь будто огнём горит, но вижу его лицо — он лежит, подавленный, и кажется, что поднимается не скоро.
Я вытираю кровь с губы и оглядываюсь на толпу. Кто-то молчит в удивлении, кто-то, напротив, выкрикивает что-то восхищённое. Подхожу к отцу, который хлопает меня по плечу:
— Ну, вот видишь, князь Дмитрий Тимофеевич, говорю же — сила есть в тебе недюжинная! Многое тебе по плечу.
— Ну это переходит все границы! — Лаврик появляется неожиданно, как всегда — его голос звучит позади меня, громко и недовольно:
Я оборачиваюсь, и рядом стоит директор школы Лаврентий Лаврентьевич, прищурившись, смотрит на нас.
Чувствую, как моё лицо ещё пылает после драки, но стараюсь сохранять вид спокойного и уравновешенного князя, при этом одежда у меня грязная и даже карман порван.
— Я всего лишь ответил на вызов, — говорю, оправдываясь. — Меня оскорбили, заявив, что место мне в училище, а еще обвинили в том, что я магией поджег сове лапу, нанес урон.
Лаврик кидает взгляд на рыжего, сверлит его взглядом так, что тот нервно поеживается. Я вижу, как он пытается сделать вид, что всё равно, но кулаки его сжаты, плечи напряжены.
— Это правда? — Лаврик не отводит глаз.
Рыжий угрюмо кивает, будто жалеет о том, что ввязался в этот спор. Лаврик сразу оживляется, энергично размахивая руками и говоря так, что каждый его жест — как маленький удар.
— Тогда ты получил за дело, — хмыкает он, в голосе слышится лёгкая насмешка. — Во-первых, князь Трубецкой сдал экзамен, и с его магией всё в порядке.
Лаврик бросает на меня взгляд — одобрительный, тёплый, будто говорит: «Не сомневайся в своих силах». Я киваю, чувствуя, как внутри поднимается гордость. Лаврик продолжает:
— Во-вторых, он не мог сжечь приказ на расстоянии, у него нет такого дара! Он может создавать магию руками, телом, но не мозгом, и уж тем более, не сумеет вызвать огонь без своего физического присутствия.
Мысленно перевариваю услышанное.
Лаврик сказал так уверенно, что на мгновение я и сам почти поверил в его слова — о том, что я так не могу, мне это не под силу.
Но что-то меня беспокоит. Грызет изнутри, потому что я помню, как очень сильно пожелал, чтобы приказ сгорел и в этот момент внутри меня каждая клетка выдала порцию энергии.