Уроки ирокезского
Шрифт:
– А мой сын тоже не нужен?
– Ваш сын… он взял на себя тяжелую ношу, просто для него ноша оказалась слишком тяжела, я же лишь подставил ему свое плечо. Ну а то, что он просто всю ее переложил на мои плечи… Ваше величество, могу я вас попросить немного помочь уже мне?
– И чем же… пожилая дама может помочь столь юному и бойкому канцлеру?
– Пожилая дама – ничем. А умная и деятельная императрица… Вы, вероятно, знаете, что с Нидерландами у нас сейчас выстроены отношения весьма дружественные и взаимно выгодные. Но таковые как правило строятся на личных симпатиях… и
– Вы мне предлагаете опять отправиться в путешествие на этом вашем шумном кораблике?
– Что вы, ваше величество! То есть на кораблике-то каюту уже успели прилично отделать, да и шумит теперь он гораздо меньше, но в вашем распоряжении будет любой корабль Империи.
– А что вы желаете получить от Дании? И что Дания может получить от подобного улучшения отношений?
– Я? Лично мне ничего не нужно, но Россия… России понадобится много датских свиней, коров – и нужно обучить людей выращивать их. России нужно много судов – грузы возить, рыбу ловить – и я с удовольствием приобрету их. А Дания – она получит огромный рынок… если мы… если вы сможете договориться об устранении препятствий, мешающие людям свободно торговать и ездить друг к другу.
– Препятствий? А разве таковые есть?
– К сожалению, много больше, чем хотелось бы…
Вдовствующая императрица Мария Федоровна была всего лишь светской бездельницей, "покровительницей искусств" и "благотворительницей", а вот урожденная принцесса Мария София Фредерика Дагмар оказалась весьма деятельной фигурой на европейском направлении политики России. У нее же столько родственников в каждом королевском доме… ну, в половине этих домов.
Но это в Европе, а текущую информацию о Заокеании я получал из отчетов Бориса Титыча: он каждые две недели звонил мне и рассказывал о "постигнутых утратах". С утратами было неважно, акции "Севен-Иллевен" расходились довольно плохо, ведь все знали, что магазинчики эти торгуют "всякой дешевой мелочью". Собственно поэтому Бариссон мне и звонил так редко, однако "на всякий случай" предусматривались и "резервные дни связи". Именно предусматривались, поскольку из-за разницы во времени Борис Титыч звонил мне в шесть утра.
Так что "внеочередной" его звонок застал меня в уже относительно проснутом состоянии. Хотя, похоже, недостаточно проснутом – я не сразу сообразил, о ком Черт мне говорит:
– Александр Владимирович, тут с вами Гончая срочно побеседовать желает. Надеюсь, вы не в обиде за то, что я его пригласил к аппарату…
Однако голос Генри меня сразу проснул окончательно:
– Добрый день, Алекс… или что там у тебя, утро? Я тут прочитал твою книжку, наверное поздновато, но так получилось… и у меня появились два вопроса. Могу я их задать?
– Слушаю…
– Я не совсем понял, что ты там написал про биржевой кризис, который прикончил главного героя книги, и был бы рад, если бы ты смог это как-то поподробнее описать, а то читателям разобраться трудно. И второй вопрос: я решил помочь Сэму с продажами его книжек… сколько ты хочешь за свои магазинчики?
– Какие магазинчики?
– Все, которые принадлежать лично тебе. Я бы купил их. Ведь тебе они сейчас
Глава 46
Семен Николаевич слушал очень внимательно, но это совсем не мешало ему думать о чем-то, с предметом разговора вроде и не связанным. То есть, конечно, связанным, но…
– Извините, Александр Владимирович, должен вам сообщить, что исполнить поручение ваше я не в состоянии. Приговор мне не отменен, и – поскольку меня арестуют сразу по пересечении границы – я просто не смогу даже приступить к выполнению поручения.
– Дорогой мой… господин генерал-майор! Я тут вообще-то не только книжки приключенческие выдумываю, но иногда и делами государства занимаюсь. Как внутренними, так и, с позволения сказать, внешними. И одним из таких внешних дел стал договор с Фердинандом о том, что все подобные вам подданные России полностью амнистированы. Так что ничего вам не грозит – разве что прослыть самым богатым человеком на родине вашей.
– Самым богатым?!
– Ну, для начала вы возьмете… скажем что пятьдесят миллионов марок. Германских…
– Сколько?
– Я же сказал: для начала. Всего вам на выполнение задания предусматривается выделить двести пятьдесят миллионов… рублей. Если потребуется больше – изыщу, но лучше все же постараться в бюджет уложиться. Тем более что очень быстро у вас появятся и внутренние доходы, так что может быть выйдет и сэкономить какие-то деньги.
– Вы говорите о таких деньгах… так просто… скажу честно, я не понимаю, зачем вам все это.
– Господин генерал-майор… в отставке. Вы же в Векшине побывали, изучили, как все там работает, так? Сейчас мне нужно, чтобы у вас там все заработало так же, что будет осуществить довольно просто хотя бы потому, что все ошибки я уже совершил и вам не придется их повторять. Конечно, вы совершите уже свои ошибки, но именно для их исправления вам соответствующий бюджет и выделяется. Зачем это мне? Лично мне это вообще не нужно, но если вы спросите – да хотя бы сами себя спросите – "зачем это России"…
– Да, вы правы. Я понял. А если мне потребуется какая-то помощь… советом, или…
– В любое время. Да, вот еще что. Постарайтесь там разыскать одного человека, Гоцу Димитрова, и как найдете, уговорите его на некоторое время приехать ко мне. Он довольно молод, но умен, я бы даже сказал, талантлив – думаю, через год-полтора он станет вашим лучшим помощником. Возможно, вас смутят поначалу его политические, скажем, взгляды…
– А… понятно. Нет, думаю не смутят – вас-то подобные взгляды, насколько я наслышан, не смущают.
– Тогда заодно узнайте, кого он может порекомендовать: сами понимаете, людей вам потребуется немало.
– Это верно. Но в любом случае я все же рассчитываю, что и старые знакомые…
– Безусловно, вы сами решайте как дело лучше сделать. Я вмешиваться не собираюсь вообще – мне просто некогда вмешиваться будет. Ну это если вам помощь не потребуется, конечно.
– Спасибо, я весьма польщен тем, что выбор пал на меня.
– Заслуженный вами выбор. А теперь я вас, как и обещал, отправляю в отставку. Вас это очень обижает?