Ущелье разбитых надежд

Маклин Алистер

– В университете?
– удивленный тон Клэрмонта соответствовал выражению его лица.
– В этих забытых богом горах?

– Прогресс остановить невозможно, полковник. Университет открыт в этом году, - он продолжал чтение: - Уволен со службы за карточные долги и запрещенные азартные игры в карты. Установлено также, что именно он заменил купюры в университете на фальшивые, а потом был обнаружен в Лейк-Кроссинге при попытке ограбления промтоварного магазина. Пытаясь замаскировать следы преступления при побеге, облил помещение магазина керосином и поджег

его. В результате возникшего пожара пострадала центральная часть Лейк-Кроссинга и семь человек погибли.

Чтение этого документа взволновало присутствующих, вызвав целую гамму реакций от недоверия и презрения до гнева и ужаса. Только Пирс, О'Брайен и, как ни странно, сам Дикин, не выразили никаких эмоций.

Пирс снова обратился к бумаге:

_ Позднее был обнаружен в вагоноремонтных мастерских в Шарже. Поджег вагон со взрывчаткой, разрушив при этом три цеха и весь подвижной состав. Местопребывание в настоящее время неизвестно.

Гэрритти вновь прохрипел:

– И все это сделал он? Вот _э_т_о_т? Сжег Лейк-Кроссинг и подорвал Шарже?

– Если верить объявлению, а я ему верю, то все сделал именно он. Мы все знаем, какие бывают совпадения, но в данном случае говорить о совпадениях было бы уже слишком. Теперь понятна история с вашими 120 долларами, не правда ли, Гэрритти? Кстати, я бы на вашем месте немедленно забрал эти деньги у Дикина - ведь мы теперь очень долго его не увидим! Пирс сложил бумагу и взглянул на Клэрмонта.
– Итак?

– Здесь даже не нужны и присяжные - и так все ясно! Но, тем не менее, это не имеет к армии никакого отношения.

Пирс снова развернул бумагу и протянул ее Клэрмонту.

– Кое-какие детали я выпустил - тут слишком много всего написано, он указал на один из абзацев.
– Прочтите хотя бы вот это...

Клэрмонт прочитал вслух следующее:

– Вагон с взрывчаткой направлялся в Сакраменто, штат Калифорния, на склады артиллерийских боеприпасов армии, - сложив бумагу, он возвратил ее Пирсу.
– Это меняет дело. Теперь я понимаю, почему это все-таки касается армии...

2

Полковник Клэрмонт, чей бурный темперамент постоянно готов был вырваться наружу, в данный момент прилагал геркулесовы усилия, чтобы держать его в узде. Придирчиво-строгий и исключительно добросовестный человек, приверженец предписанных правил, он не умел потихоньку выпускать вспыхивающий при каждой неприятности и быстро разгорающийся гнев, который бурлил в нем и всячески вредил его здоровью.

В настоящий момент аудиторию полковника составляли восемь человек, весьма встревоженный губернатор, Марика, священник и врач, который чему-то усмехался, стоя у главного входа в "Имперский отель", а также Пирс, О'Брайен и Дикин, находившиеся немного поодаль и внимательно наблюдавшие за полковником. Восьмым был злополучный сержант Белью. Он стоял в положении "смирно", насколько это было вообще возможно сделать, сидя верхом на норовистой лошади. Взгляд его был устремлен куда-то вдаль, через левое плечо полковника. К вечеру похолодало, но Белью был мокрым от пота.

– Всюду?
–

Клэрмонт ни на йоту не поверил тому, что только что сообщил ему сержант Белью.
– Вы действительно искали _в_с_ю_д_у?

– Да, сэр.

– В этих краях офицеры Соединенных Штатов едва ли привычное зрелище. Их просто не могли не заметить.

– И тем не менее, никто из тех людей, с кем мы разговаривали, их не видел. А мы спрашивали всех, кого встречали.

– Это просто невозможно, сержант! Невозможно!

– Да, сэр... то есть нет, сэр...
– Белью теперь смотрел прямо в лицо полковнику. Потом сказал спокойно и удрученно:

– Мы не нашли их, сэр.

Физиономия полковника приняла угрожающее выражение. Не нужно было иметь богатое воображение, чтобы понять, что лава его ярости вот-вот выплеснется наружу.

Пирс поспешно вышел вперед и предложил:

– Может быть, это удастся сделать мне, полковник? Я смогу собрать двадцать-тридцать человек, знающих все ходы и выходы, а видит бог, их в этом городишке великое множество! За какие-нибудь двадцать минут мы найдем ваших офицеров, если они действительно в городе.

– Отлично, шериф! Сделайте это, пожалуйста! И спасибо вам! Мы отбываем через двадцать минут. Будем ждать вас в депо.

– Хорошо. Услуга за услугу, полковник. Вы не могли бы отрядить двух-трех человек, чтобы доставить арестованного в поезд?

– Арестованного?
– Клэрмонт не скрывал своего презрения.
– Насколько я понял, он едва ли человек насилия.

Пирс кротко заметил:

– Это зависит от того, что вы понимаете под насилием, полковник. Там, где насилие относится к нему самому... Ну, вы поняли, что он не любитель драк в кабаке. Но если судить по его прошлому, он вполне в состоянии сжечь "Имперский отель" или подорвать ваш любимый эшелон - стоит мне только отвернуться.

Оставив Клэрмонта с этой веселой альтернативой, Пирс поспешил в отель.

– Кстати, отзовите своих людей, Белью! Сопроводите арестованного в эшелон, - приказал Клэрмонт.
– Свяжите ему руки за спиной и наложите на него путы - восемнадцатидюймовые, конские. А то наш новый друг того гляди улетучится без следа!

– О, боже ты мой! Да кто вы такой!?
– в тоне Дикина, слегка вызывающем, звучал гнев.
– Вы не имеете на это право! Вы не блюститель закона! Вы всего лишь военный.

– Всего лишь военный!? Вы понимаете...
– Клэрмонт сдержался и произнес с некоторым удовлетворением: - Сержант Белью, давайте двенадцатидюймовые.

– С удовольствием, сэр!
– сержант был явно доволен, что гнев полковника обратился на их общего антагониста.

Будучи исполнительным, Белью вытащил свисток, набрал в легкие воздух и три раза пронзительно свистнул. Клэрмонт передернул плечами, жестом приказал остальным следовать за ним и направился в сторону депо. Из дверей отеля уже выползла толпа, которую едва ли можно было охарактеризовать, как сборище убогих, хромых и слепых, но эта процессия довольно близко подходила к этой категории.