Услышь мой голос во тьме

Victoria M Vinya

Отставила стакан, поднялась с края постели и, забавно прискакивая, вернулась к своему мольберту. Обратно вставила в зубы вонючую цигарку*, положила за ухо кисть с тонким пучком* и уткнулась в полотно.

— Хм, и допрашивать меня не станешь? — удивился Бен и несколько раз провёл взад-вперёд рукой по макушке, взъерошив волосы.

— А что так сильно хочется? — выглянула из-за холста, разрезав локоном табачный дым. — Мой папа тебя приволок сюда, вот пусть сам и допрашивает. К тому же не вижу нужды: ты не кажешься сильно напуганным. Да и подумала, что тебе сперва нужно прийти в себя, — добавила

в самом конце, подчёркивая, что её беспокойство о нём — последняя причина.

— Твой отец, он…

— Его зовут Макк. Добрейший дурень в Галактике. Он вернётся через час где-то, уверена, что ему как раз очень захочется тебя расспросить. — Помолчала с минуту. — Тебе что-нибудь нужно? Может, голодный или до толчка проводить? — мило вздёрнула брови.

— Ничего не надо, — нахмурился, съехал обратно на подушку и отвернулся.

— Пожалуйста, будь добр к моему отцу, — её тон сделался кротким, — он знает, кто ты, и всё равно ухаживал за тобой полмесяца. Лично я бы не пустила тебя и на порог нашего дома.

— Знает? Что ты имеешь в виду?

— Он кое-что увидел о тебе, когда прикоснулся, — ответила неуверенно. — У папы немножко есть этих способностей… ну, как у рыцарей-джедаев при Старой Республике… В общем, спроси лучше его сам, я не шибко разбираюсь во всех этих штуках, — замахала руками, — для меня это какое-то странное колдовство.

— Твой отец знает о Силе? — Бен развернулся, весь охваченный интересом. — Кто он такой? — настороженно сощурился.

— Да торговец он! — хмыкнула Арди. — Всю жизнь мастерит и продаёт украшения, обычный работяга. Просто иногда говорит, что слышит какие-то голоса, чувствует всякое. Он мало что знает об этом, на самом деле.

— Вот как… И не захотел сдать меня властям. Чудной мужик.

— Здесь никто понятия не имеет, кто такой Кайло Рен, и что он был большой шишкой в Первом Ордене. Мы тоже. До того дня, пока отец не увидел, как ты образовался подле нашего дома из ниоткуда. Он сказал, ты отрёкся от прежних убеждений и отдал жизнь, чтобы спасти, по всей видимости, очень дорогого для тебя человека. — Арди заметила, как Бен резко изменился в лице, он был крайне смущён. — Извини. Это, походу, личное, а я так языком чешу, будто понимаю тебя и твои чувства. И вообще лезу не в своё дело, — подняла кверху ладони.

Бену стало комфортно в присутствии Арди: она производила впечатление грубоватой девчонки, но её тактичность тронула его, хотя ещё парой минут назад она обмолвилась, что не проявила бы к нему доброты отца.

— Вот ведь штука — я даже не помню, ради кого пожертвовал всем, — он издал печальный смешок бессилия, — помню, кто я такой и почему умер, но в памяти явные пробелы: череда важных решений во имя чего-то… или кого-то… А осталась лишь пустота.

«Пустота осталась не только в памяти», — подумал Бен.

Во дворе раздался затухающий шум двигателей спидеров, весёлый говор и смех: Арди поняла, что отец приехал в чьей-то компании. Подскочила и направилась в кухню, чтобы поставить разогреваться обед. Бен взглянул в сторону окон, на волшебные переливы лучей сквозь листву и узорчатый тюль; небывалый покой наполнил его сердце. Отчего-то всё его существо рвалось из истощённого, слабого тела туда, наружу. Он вновь прислушался

к смеху на улице: тот второй, женский, вызвал в нём сладкий трепет, в груди разлилось тепло. Бен воображал, как его дух взметает в воздух, разбивает стекло окон и бросается навстречу этому смеху, обнимает этот смех, целует и растворяется в нём. Отбросил одеяло, нагнулся вперёд и принялся со всех сил растирать онемевшие стопы, шевелить пальцами ног. Дёрнулся, попытался встать и жалко рухнул на плетёный коврик у кровати. «Проклятье!» — прорычал с досадой на самого себя. Только бы остановить этот смех, только бы не дать ему уйти…

Макк прибыл домой в прекрасном настроении. Сын его старого знакомого, Митч, порекомендовал ему хорошего техника, который поселился недавно на Гринстоке. У Арди сломался голопроектор, и Макк не знал, к кому обратиться за помощью, ведь новое устройство стоило недёшево.

— Рей, ты нас спасла, — артистично пожал девушке руку. — У дочки скоро семестровый экзамен в академии художеств, а тут эта штука сломалась некстати, и я жил в атмосфере девичьих психозов почти неделю, — смеялся он. — Вот, держи, это за работу.

— Тут очень много, вы что! — протестовала Рей. — Работы-то на пару часов всего было. Я обдирательством не занимаюсь, только ремонтом, — добродушно улыбнулась.

— Доплачиваю за наши вылеченные нервы и отказов не принимаю.

— О звёзды, — фыркнула в ответ, — но только в этот раз, Макк.

— Ишь какая — деньги ей не нужны! Что, кредиты* ломятся из шкафов, а?

— Принимаю из них каждое утро ванну, — шутливо положила руки на пояс.

— Спасибо от меня и от дочки, лучик солнца: выручила так выручила. Ещё приеду, не расслабляйся! У меня полно барахла, которое нужно починить да подкрутить. Я раньше и сам мог, а сейчас здоровье уже сдаёт помаленьку. Спину вот недавно так потянул, что разогнуться пару дней не мог. Ну, да встречи! Ещё раз благодарю тебя, — махнул на прощанье рукой и закрыл за собой дверь.

Рей направилась к своему спидеру, но остановилась и обернулась в сторону дома, пристально посмотрела на окна второго этажа — завешенные узорчатым тюлем, с малиновыми и белыми цветами в прямоугольных горшках со стороны фасада. Солнце, что светило в вышине, будто влило внутрь неё растопленные лучи, прогладило сердце и каждую мысль. Рей захотелось взметнуть в воздух, разбить стекло, пробраться внутрь комнаты и объять что-то, что там находилось, расцеловать и раствориться в нём.

«Всего лишь обман воображения», — твердила себе, чтобы не терять рассудок.

Вернулась к спидеру и отправилась домой.

***

«…Неужели это надвигающаяся смерть сделала его таким красивым?», — думала Рей на рассвете, лёжа в своей постели. Солнце разбудило её, подтолкнуло к окну. Она распахнула его и глубоко вдохнула в лёгкие утро.

Приняла быстро ванну, спешно позавтракала, заплела волосы в косу и надела свой любимый рабочий комбинезон тёмно-зелёного цвета, уже изрядно поношенный и кое-где с неотстиранными разводами от машинного масла. Они заменили вместе кучу деталей, смазали сотню подшипников и починили столько сломанных механизмов, что Рей не торопилась заказывать пошив нового. Взяла чемоданчик с инструментами и вышла в новый день.