Утонуть в тебе
Шрифт:
Я выхватываю свой телефон обратно, запихивая его в сумку.
— Я уже знаю, насколько жалко из-за этого выгляжу. И чувствую себя. Но я не могу позволить ему думать, что я разочаровалась в нем. Я не могу позволить ему думать, что мне все равно.
— Почему бы и нет? Очевидно, что ты ему безразлична.
Я вздрагиваю, но, если есть что-то, на что я могу рассчитывать в отношении Джульет, так это на честность. Даже если ее прямота может ужалить.
— Почему для тебя так важно, что он чувствует, когда ему явно все равно, что ты
Может быть, она права. И Десятый не отвечает просто потому, что больше не хочет со мной разговаривать. Возможно, он ждет, когда я наконец пойму намек — то же самое, чего я ждала от своего отца, когда месяцами игнорировала его сообщения.
Если бы он хотел поговорить со мной, он бы это сделал. Точно так же, как сделал мой отец, когда захотел наладить наши отношения.
У меня есть другие друзья. У меня есть моя семья. Так почему же я все еще так зациклена на Десятом, когда он явно не хочет больше иметь со мной ничего общего?
Джульет ухмыляется и складывает руки под подбородком.
— И так как я твоя лучшая подруга, ты должна сказать мне: ты трахалась со своим сводным братом прошлой ночью?
У меня отвисает челюсть, и я протягиваю руку через стол, чтобы шлепнуть ее по плечу.
— Джульет!
— Что? — Она закатывает глаза. — Скажи еще, что ты не думала о том, чтобы трахнуть его.
Если бы она только знала правду. Слава богу, что не знает.
— Если ты считаешь, что он так хорош для траха, почему бы тебе не сделать это?
Джульет пожимает плечами, возвращаясь к своему ноутбуку.
— Замолви за меня словечко, и я это сделаю.
Неожиданный укол разочарования закрадывается в мою грудь. Что, если я их сведу, и Люк действительно примет ее предложение? Я должна была бы радоваться, что его внимание переключится на кого-то другого, на кого-то, кто не является его родственником, но я и близко не испытываю такого облегчения от этой идеи, какое должна была бы испытывать.
— Будет сделано. Я собираюсь вернуться в общежитие.
Джульет кивает.
— Я останусь и продолжу работать над этим. Позвони в службу безопасности, если я не вернусь в общежитие к двум часам. Или пошли своего сводного брата, чтобы он меня спас.
Я не могу выбросить Люка из головы.
Не могу избавиться от воспоминаний о его пылающих глазах, когда он утащил меня от Нокса и из бара. Как его обнаженная грудь и плечи блестели под лунным светом, пока он ждал меня в джакузи. Как эти серые тренировочные штаны свисали на его бедрах, пока он готовил мне завтрак. Я не переставала фантазировать о том, как он пробирается в мою комнату, чтобы заняться со мной сексом.
Когда я сворачиваюсь калачиком в постели перед
Он мой сводный брат. Даже если мы не росли вместе, я не должна хотеть его. Наши родители женаты. Мы будем посещать одни и те же семейные встречи и праздничные вечеринки. Нет будущего, в котором мы с Люком можем быть друзьями с привилегиями, пока наши родители женаты. Особенно, когда мое пребывание в Университете “Даймонд” зависит от того, позволят ли мне здесь жить мой отец и мачеха.
Но возбужденная часть моего мозга сегодня вечером полностью игнорирует рациональную часть. Даже если логика подсказывает мне, что я не должна хотеть Люка, что должна держаться от него как можно дальше, мое либидо кричит об обратном.
После тридцати минут метаний по кровати, чередования озноба и испарины от воспоминаний о нашей ночи в гостиничном номере, я сдаюсь и хватаю свой телефон. Я нахожу одну из своих любимых порнушных аудиокниг и перехожу к главе, в которой они трахаются в ванной. Не уверена, что позволила бы Люку засунуть мою голову под воду, пока он трахает меня, но все остальное я бы ему точно разрешила.
Я хватаю свой вибратор и засовываю его под пижамные штаны. Когда знойный голос диктора заполняет мои уши, я увеличиваю давление на вибратор, и его гул почти заглушает аудиокнигу.
Удовольствие проносится по моему клитору и спускается к пальцам ног. Но даже когда я пытаюсь сосредоточиться на книге, перед глазами все время всплывает лицо Люка.
Это мы в ванной. Он не спеша массирует меня. Разминает мои возбужденные соски, погружает большие пальцы в узлы на плечах, скользит пальцами между моих скользких бедер.
Затем он велит мне встать на четвереньки. Я делаю, как он говорит, вода плещется, и моя голая задница охлаждается вне тёплых объятий воды в ванне. Но длится это недолго, потому что его огромные руки поднимаются, чтобы погладить мои ягодицы.
Пока он не упирается своим твердым членом в мой вход…
Дверь со скрипом открывается.
Я ахаю и резко сажусь в темноте, пытаясь одновременно выключить вибратор и аудиокнигу.
Блядь. Джульет вернулась.
О боже мой, о боже мой, о боже мой. Даже если мы лучшие подруги, мы не должны быть так близки.
В темноте в комнату входит не стройная фигура Джульет.
Серые глаза Люка сверкают.
— Привет, сестренка. Что ты задумала?
Блядь. Меня никогда раньше не ловили за мастурбацией, и это более унизительно, чем я себе представляла.
Я натягиваю одеяло до подбородка.
— Как, черт возьми, ты сюда попал?
Он показывает ключ-карту, прежде чем закрыть за собой дверь и погрузить нас в полную темноту. Мой пульс учащается.
— Взял ключ у твоей соседки по комнате.