Увечный бог

Эриксон Стивен

– Думаю, я ее понял.
– Принц что-то буркнул себе под нос.
– Ну, насколько вообще можно.

Она поддакнула: - Поглядеть в лица офицеров...

– Ошеломление. Да.

Она вспомнила кулака Блистига.
– Леденящий ужас.

Брюс искоса глянул на нее: - Я беспокоился о тебе, любимая. Дочь Абрастали...

– Поистине одаренное дитя. Найти нас из такого далека.
– Она затянулась.
– Я не была готова. Видения бессмысленны. Они подавили меня.

– А сейчас ты обнаружила в них смысл?

– Нет.

– Тогда опишешь их мне, Араникт?

Она

опустила глаза.

– Прости, что спросил, - сказал он.
– Я не подумал... тебе не нужно повторять столь болезненный опыт. Ох, я устал, а впереди долгий день.

Она уловила в его словах приглашение, но пламя костра словно сковало его. "Кто-то. Что-то. Обещание. Нужно обдумать".– Скоро я присоединюсь к тебе, милый.

– Конечно. Если найдешь меня мертвым для всего мира...

Она вздрогнула, но овладела собой.
– Постараюсь не разбудить.

Он придвинулся, и она склонилась, встречая его губы. Увидела нежность улыбки. Затем он отстранился.

И она осталась одна. Взор снова притянуло пламя. "Переговоры. Встреча умов. Да-да".

Все началось обыденно. Августейшие всадники натягивают удила перед командным шатром, солдаты принимают коней. Малазанские офицеры приветствуют дорогих гостей. Адъюнкт внутри, да. "Раны? Слава богам, она выздоравливает. Сожалею, но придется обойтись без больших формальностей, Ваше Высочество - не лучше ли, чтобы мы сами себя представляли? Смертный Меч, Надежный Щит, рады видеть вас ..."

Кулак Фаредан Сорт, кажется, привыкла к вежливым приветствиям. Она была и обходительна, и уважительна. А вот кулаки Блистиг и Добряк молчали. Взаимная их неприязнь была почти ощутимой.

Она стояла рядом с командором Брюсом. Трудно было понять, на кого смотреть. Женщины хундрилов, Хенават и Шельмеза, держались в сторонке, как бы не вполне понимая, нужны ли они здесь. Пока Сорт, Кругхева и Абрасталь обговаривали, кто должен войти первым - целое сражение за роль самой вежливой - Араникт отступила и пробралась к хундрилкам.

Они заметили ее приближение и явно дрогнули. Араникт остановилась, вытащила кошель и достала три палочки ржавого листа. Показала, подняв брови. Ответом послужили внезапные улыбки.

Они курили вчетвером, в нескольких шагах от остальных; Араникт уловила взгляд Брюса, поняв, что он гордится возлюбленной.

Наконец было решено, что королева Абрасталь войдет первой в сопровождении боевого вождя Спакса, а Напасть двинется следом. Когда лица повернулись к хундрилкам, Хенават махнула рукой - было очевидно, что она предпочитает ждать, а не действовать. Шельмеза казалось обрадованной.

Подошел Брюс: - Атри-Цеда Араникт, если вам угодно, сопроводите делегацию хундрилов внутрь. Когда... э, закончите здесь.

– Разумеется, со всяческим удовольствием.

Через несколько мгновений три женщины остались в одиночестве (разумеется, если не считать охраны по сторонам входа).

Хенават заговорила первой.
– Мне так и хочется вернуться к народу. Я не гожусь для такой компании.

– Вы замещаете супруга, - возразила Араникт.

Женщина скривилась: - Я такого совсем не желала.

– Все это понимают, - заверила

Араникт со всей возможной деликатностью.
– Но если желаете, я изобрету извинение...

– Нет, - сказала Хенават.
– Даже муж заставлял себя справляться с обязанностями. Горячие Слезы присягнули полю брани во имя Колтейна из клана Вороны.
– Она яростно выдохнула дым.
– Но, кажется, неудачи настигают нас везде.
– Она кивнула в сторону шатра.
– Я встречу их недовольство, раз муж не смеет. Повитухи каждый раз мне твердили: женский дух сильнее мужского. Сегодня я намерена это доказать.

– Если желаете, Хенават, я вас представлю.

– Не ожидаю, что нужны церемонии. У Адъюнкта есть много более важных вопросов для обсуждения.

– У меня сердце сильно стучит, - сказала Шельмеза.

– Бывает. Пройдет, - заверила Аранкит.

Вскоре они докурили. Хенават взмахом руки предложила Араникт пойти первой. Атри-Цеда повернулась ко входу, но Хенават сказала: - Араникт...

– Да?

– Спасибо тебе.

– Мой командир сказал те слова от всего сердца, Хенават. Хундрилам нечего стыдиться. Совсем наоборот.
– И она повела их в командный шатер.

Во внешней комнате были две женщины-офицера, Ребенд и Скенроу. Из-за полога доносились неразличимые голоса.

Скенроу вымученно улыбнулась им: - Мы решили не толпиться зря в помещении.

Шельмеза замешкалась, но Хенават потянула ее за руку.

Араникт отбросила завесу. Хундрилки вошли в комнату.

Разговор умолк.

Едва войдя, Араникт ощутила напряжение. Лицо Смертного Меча Кругхевы было темным от гнева - или стыда? В шаге за ней был Надежный Щит, бледный и взволнованный. Брюс чуть не вжался спиной в стенку шатра, на лице читалась тревога. Слева стояла напряженная королева, переводя взор с Адъюнкта на Кругхеву и обратно. Кто только что говорил? Араникт не смогла угадать.

Кулаки были слева от Адъюнкта, в углу комнаты. Банашар прислонился к шесту в другом конце, скрестив руки на груди и почти закрыв глаза. Лостара Ииль словно готовилась подхватить жреца, если он упадет.

Адъюнкт Тавора казалась здоровой. Лицо ее было суровым, она не сводила глаз с Кругхевы.

Заметив появившихся, кулак Фаредан Сорт откашлялась.
– Адъюнкт, мне приятно представить...

– Нет нужды, - прервала ее Тавора, устремив взор на Шельмезу. Адъюнкт вышла вперед, заставив королеву и Меча расступиться.
– Так полагаю, вы Шельмеза, сумевшая уцелеть при Атаке, организовать отступление и тем спасти много жизней. Говорят, вы последней покинули поле боя. Ваше присутствие - честь для всех нас.
– Она чуть помедлила, повернувшись к Хенават.
– Благая мать, - начала она.
– Я скорблю о ваших ужасных утратах. Горько сознавать, что супруг ваш тоскует лишь о потере собственных детей. Надеюсь, вскоре он образумится, возрожденный к жизни дарами жены своей.
– Тут Тавора оглянулась на присутствующих.
– Хенават и Шельмеза - из хундрилов Горячих Слез, давних наших союзников. Их жертвоприношение в День На'рхук спасло тысячи. Ныне и в грядущие дни я буду ценить их советы. Кулак Добряк, найдите кресло для Хенават - не следует стоять, когда дитя столь близко к рождению.