Увечный бог
Шрифт:
– Союзники прибыли, - пояснил Рутан Гудд. И добавил: - Мне кажется.
Бутыл фыркнул: - Она знает, что вы живы, капитан?
– Откуда бы ей?
– Ну, как...
– Я простой капитан, солдат.
– Который выехал в одиночку против легиона На'рхук! В ледяных доспехах! С ледяным мечом! На коне...
– Ох, хватит, Бутыл. Ты понятия не имеешь, как я раскаиваюсь в сделанном. Хорошо быть незаметным. Возможно, однажды вы, люди, наконец это поймете, избавившись от безумных амбиций, от
Обиженный такой тирадой Бутыл промолчал.
– Вы двое идите, - сказала Мазан, - а мне нужно пописать.
– А раньше это лошадь была?
– спросил Гудд.
– О, какой вы остроумный человек... или кто там.
– Она натянула поводья.
– Итак, они вам поклонились, - продолжил Бутыл.
– И что я должен думать?
– Я никогда... гм, ладно. Отвечаю: Адъюнкт обо мне не знает. Но, как ты сказал, дни благословенной анонимности прошли - ведь ты, едва оказавшись в лагере, помчишься к сержанту.
– Уверен, что помчусь. Но не стану, если вам угодно, трубить о том, что вы Старший Бог.
– Бог? Я не бог. Повторяю, Бутыл: все не так, как ты думаешь.
– Я сохраню ваш грязный секретик, сэр, если хотите. Но это не изменит всего мною увиденного.
– Магия Бурегонов, да. Это?
– Это.
– Я ее занял.
– Заняли?
– Да, - рявкнул он.
– Я не краду.
– Разумеется нет, сэр. Зачем бы вам?
– Именно.
Бутыл кивнул, с трудом различив скачущую к ним Мазан.
– Заняли.
– Этих Бурегонов плохо понимают.
– Не сомневаюсь. Навязчивый страх не оставляет времени на что-то иное.
– Интересно, - пробормотал Рутан Гудд, - как сходятся иногда наши нужды. Я слишком стар, чтобы верить в случайность. Ладно. Мы делаем что делаем, и всё.
– Так Скрипач мог бы сказать.
– Скрипач мудрый человек, Бутыл. Он также лучший среди вас, хотя сомневаюсь, что многие смогут увидеть это так же ясно, как я.
– Скрипач, да? Не Адъюнкт?
Он расслышал вздох Гудда, звук, полный горести.
– Вижу дозоры.
– И я, - подтвердила Мазан.
– Не малазане. Напасть.
– Наши союзники, - сказал Бутыл, сверкая глазами на Рутана Гудда. Разумеется, было слишком темно, чтобы тот мог это заметить. "Но что такое темнота для Худом проклятого льдом владеющего Имассов склоняющего Старшего Бога?"
Тот немедленно ответил: - Это была догадка, Бутыл. Честно.
–
Голос раздался из тени. Моргнув, Лостара Ииль медленно села; меха соскользнули, холодный воздух прошелся по голой груди, животу и спине. На единственном стуле слева от нее сидела фигура под капюшоном, в сером шерстяном плаще. Свисавшие с коленей ладони были бледны как кость.
Сердце Лостары тяжело застучало в груди.
– Я ощутила его, - сказала она.
– Словно подъем прилива.
– Она вздрогнула, шепнув: - И я утонула.
– Твоя любовь призвала меня, Лостара Ииль.
Она скривилась: - Я не люблю тебя, Котиллион.
Скрытая голова чуть пошевелилась.
– Мужчина, которого ты решила защитить.
Тон удивил ее. "Усталость, да, но и еще что-то. Одиночество. Этот бог одинок".
– Ты танцевала для него и никого иного, - продолжал Котиллион.
– Даже не для Адъюнкта.
– Я ожидала смерти.
– Знаю.
Она ждала. Слабые голоса из-за хлипких стен шатра, иногда промельк света фонаря с колпаком, стук подошв.
Тишина тянулась и тянулась.
– Ты спас нас, - сказала она наконец.
– Полагаю, должна за это поблагодарить.
– Нет, Лостара Ииль, не должна. Я ведь овладел тобой. Ты такого не просила... хотя все эти годы грация твоего танца была... завораживающей.
Она вздохнула. Что-то тут происходит. Она не понимала.
– Если не благодарность моя тебе нужна, Котиллион, то что?
– Еще не окончив, она вздрогнула от грубости своего тона. "Всё не так..."
Он не открывал лица.
– То были ранние дни, не так ли. Наша плоть была реальной, наше дыхание... реальным. Все было рядом и мы брали, совсем не думая, насколько это драгоценно. Наша молодость, яркое солнце, тепло, казавшееся вечным.
Она поняла, что он плачет. Ощутила себя беспомощной. "К чему это?" - Я взяла твой гнев, сказал ты. О да, припоминаю, как меня наполнила сила. Искусство владения клинками принадлежало лишь мне, но быстрота - и полное осознание - пришли от тебя. Я забрала твой гнев. Котиллион, что ты забрал у меня?
Кажется, он покачал головой.
– Думал, что покончил с захватом власти над женщинами.
– Что ты забрал? Ты взял любовь, да? Она утопила тебя, как твой гнев утопил меня.
Он вздохнул.
– Всегда равный размен.
– Может ли бог не любить?
– Бог... прощает.
Она испугалась.
– Но тогда... что поддерживает тебя? Котиллион, почему ты продолжаешь бороться?
Он резко встал: - Ты продрогла. Я помешал отдыху...
– Овладей мною снова.