Увечный бог
Шрифт:
Буян буркнул: - Хотелось бы это увидеть. А недоноски?
– Им безопаснее в вашей компании, нежели в нашей.
Его глаза сузились.
– Что вы хотите сделать с Охотниками за Костями, Адъюнкт?
– Разделить силы врага, Надежный Щит.
– Вас уже потрепали, Адъюнкт...
– Но вы отомстили за нас.
– Она сделала шаг вперед, сказав чуть тише: - Буян, когда новость о вашей победе разойдется по армии, многие призраки недавнего прошлого замолчат. Криков ликования не будет - я не так
– А Скрипач...
– Жив.
– Хорошо.
– Он прищурился.
– Вы умеете собирать союзников, не так ли, Адъюнкт?
– Это не я, Буян. Это сама наша причина.
– Я согласился бы, сумей понять, какова наша причина.
– Вы упомянули Дестрианта...
– Да.
– Тогда спросите его.
– Спросили, но она знает еще меньше нашего.
Тавора склонила голову набок.
– Уверены?
– Ну, она плохо спит. Каждую ночь кошмары.
– Он уцепился пальцами за бороду.
– А, Худ меня побери...
– Она видит участь, грозящую всем в случае нашей неудачи.
Он замолчал, раздумывая, пересекая тысячи лиг воспоминаний и времени. Дни в Арене, нестройные ряды, озлобленные лица, отчаянная нужда в спайке. "Армии - буйные звери. Вы взяли нас, сделали из нас что-то... но никто не знает, что и особенно зачем". И вот она перед ним, обычная тощая женщина. Невысокая. Ничем не примечательная. "Разве что железом в костях".– И зачем это вам, Адъюнкт?
Она надела шлем, защелкнула застежку ремешка.
– Это мое дело.
– Ваш путь, - настаивал он, не желая уходить, - где он начался? Первый шаг, когда он был? Хотя бы на один вопрос ответите?
Она рассматривала его.
– Могу ли я?
– Я готов ехать назад, к Геслеру. И готов доложить. Но мне нужно сказать, что я обо всем думаю. Так что... дайте мне хоть что-то.
Она отвела взор, поглядела на сформированные колонны армии.
– Мой первый шаг? Хорошо.
Он ждал.
Она стояла, будто вырубленная из плохого мрамора, роняющая пыль статуя - но нет, это чувство рождено в его душе, словно он нашел в себе зеркальное отражение стоящей в профиль непримечательной женщины, и отражение открыло ему тысячи истин.
Она снова обратила к нему лицо, но глаза оказались в тени ободка шлема.
– В тот день, адъютант, семейство Паран потеряло единственного сына.
Ответ был таким неожиданным и колючим, что Буян не нашел что сказать. "Боги подлые, Тавора". Он пытался найти слова, любые слова.
– Я... я не знал, что ваш брат умер, Адъюнкт...
– Не умер, - бросила она, отворачиваясь.
Буян выругался про себя. Сказал не то, что нужно. Показал свою глупость,
– Адъюнкт!
Крик заставил ее развернуться кругом.
– Что вам?
Он глубоко вздохнул.
– Когда мы соединимся с Напастью и прочими, кто примет общее командование?
Она чуть помедлила.
– Там будут принц Летера, Смертный Меч Серых Шлемов и королева Болкандо.
– Дыханье Худа! Я не...
– Кто будет командовать, Надежный Щит? Вы и Геслер.
Он в ужасе посмотрел на нее и проревел: - А вам не кажется, что у него голова и так слишком раздулась? Откуда, вам ведь с ним не жить!
Ее тон был суровым и холодным: - Держите в уме мои слова об уязвимости, Надежный Щит, и не забывайте беречь свою спину.
– Беречь... что?
– Последнее, Буян. Выразите мое сочувствие Грибу. Сообщите ему, если считаете это вдохновляющим, что гибель Кулака Кенеба носила... исключительно героический характер.
Ему казалось, что она тщательно отбирала слова. "Да ладно. Может, поможет. Насколько вообще может словесное дерьмо помогать в беде. Думаю, стоит попытаться". – Адъюнкт?
Она уже подобрала поводья, вставила ногу в стремя.
– Да?
– Мы еще свидимся?
Тавора Паран колебалась. Кажется, на губах ее показалась слабая улыбка. Она села на коня.
– Всего доброго, Надежный Щит.
– Пауза.
– Буян, если вам доведется однажды встретить моего брата... нет, не надо.
– Тут она развернула скакуна и поехала к голове колонны.
Блистиг поспешил следом, как и Рутан, и отставной жрец - хотя в его случае скорее лошадь пожелала вернуться к сородичам. Осталась только Лостара Ииль.
– Буян.
– Лостара.
– Быстрый Бен был уверен, что вы живы.
– А сейчас?
– Мы его потеряли.
Он подумал, оскалил зубы: - Понимай как хочешь, Лостара Ииль. Он сообразил, что мы живы и здоровы. А сейчас у меня такое чувство, что он не совсем потерялся. Он змей. Всегда был и всегда будет змеем.
Сверкнувшая улыбка чуть на заставила его действовать; но не успел он выкрикнуть что-то ободряющее, а может, и неподобающее, как она уже ускакала к своим.
"Проклятие! Такие улыбки на меня не каждый день падают!"
Морщась, Буян приказал Ве'Гат развернуться и отправился по собственным следам.
Охотники и трутни пошли за ним.
Одна из крошек-птичек попыталась усесться в бороде. Он с руганью ее выгнал.
Книга III.
Нацелить копье