Увертюра ветра
Шрифт:
– Что не заметила?
– глупо спросил уже я, еще гуляя где-то среди мозаичных улочек прежней Ильмере.
– Не заметила, - перебил Нэльвё, уставший от бесконечного разговора, - что мы втоптали в землю целый тюк тончайших лиссарийских кружев, опрокинули воз с фарфором и разбили парочку амфор с оливковым маслом, пока продирались сквозь толпу. Господа купцы сначала, конечно же, испугались, но почти сразу опомнились и стали напирать на стражу, требуя восстановить нанесенной Высокой леди ущерб.
– Да?
–
– Мы должны...
– Ничего мы не должны, - осадил ее Нэльвё. И жестко добавил: - Успокойся. Весь ущерб, нанесенный Высокими лордами, покрывают городские власти. Если, конечно, находят это необходимым.
– Камелия, - с обычно непозволительной резкостью начал я.
– Мы торопимся. Нам некогда участвовать в разборках. Да и нельзя, вообще-то: если мы вернемся, нас непременно запомнят. Поэтому, пожалуйста, едем прямо!
Девушка стушевалась. Она, казавшаяся каких-то пару минут назад высокородной госпожой, которой, не раздумывая, должен повиноваться каждый, вновь стала прежней: маленькой наивной девочкой, которая в очередной раз столкнулась с жестокой реальностью и совсем ничего не могла ей противопоставить.
Потому что реальность, драконы ее пожри, совершенно права!
– А не пойдешь сама - волоком потащим!
– вкрадчиво сказал Нэльвё, наклонившись к вспыхнувшей от негодования и смущения леди.
Не давая ей прийти в себя, thas-Elv'inor отпрянул и невозмутимо продолжил:
– Надо думать, на телепорт в шесть мы уже опоздали.
– Итого у нас еще три с лишним часа ничегонеделанья, - поморщился я.
– Паршиво.
– Ну... во всяком случае, мы можем поужинать, - глубокомысленно и на редкость оптимистично отозвался Нэльвё.
– В Ильмере, конечно же, никто не был?
– безнадежно спросил я и только досадливо скрипнул зубами. Кто бы сомневался!
– К телепорту сначала или ужинать?
– Ужинать!
– хором ответили они.
– Только не в этой дыре, - брезгливо добавила Камелия.
– Детка, этот город - одна большая дыра, - покровительственно сообщил Нэльвё, заработав гневный взгляд леди и мое невольное восхищение. Так талантливо чередовать амплуа, представая то героем, то злодея, надо уметь!
– Так здесь только на окраинах, - успокоил ее я и бросил предостерегающий взгляд на Нэльвё, шепнув одними губами: "Доиграешься". Он скептически скривился и, подхлестнув коня, вырвался вперед.
Я лукавил. Город производил удручающее впечатление весь: от золоченных шпилей храмов до полуоблупленной ратуши и неловких, грубых коробок домов, громоздящихся друг на друге. Запустение и отчаяние - вот единственные чувства, которые еще сохранились в этой беспросветной серости. Они сквозили повсюду: в изломах кривых улочек, в вянущих на подоконниках гортензиях и надсадном, охрипшем крике
– Ага! А вот и стационарник! Точно не успели.
– Где?
– любопытно завертела головой Камелия. Все обиды тут же забылись. Так же быстро, как расстроилась, Камелия развеселилась, и теперь буквально подпрыгивала от нетерпения, попинывая лошадку каблуками и подергивая за поводья.
Я проследил за взглядом Нэльвё и только сейчас заметил разливавшееся над городом сияние. Золотисто-алое, переливчатое, оно терялось на фоне закатного неба.
Истошное "кар-р-р!" всколыхнуло сонную тишину улиц. Сердце пропустило удар - и ухнуло вниз, когда с крыши дома, вдоль которого я проезжал, сорвалось несколько черепиц. Загремел металлическим звоном водосток. Перепуганная лошадь шарахнулась влево, столкнувшись с конем Камелии и чуть не выбив девушку из седла.
Я, не сдержавшись, грязно, но совершенно бессвязно выругался, не столько стараясь высказаться виновнице, сколько отвести душу. Хриплое карканье, похожее на отрывистый смех, закружилось вместе с вороной. Я вскинул голову, в бессилии сжимая кулаки - и осекся, встретившись с изумрудно-весенним взглядом.
Своим взглядом.
Портрет, конечно же, был не в цвете, но чернила ложились так точно и тонко, до последнего росчерка, что можно было в это поверить - и безошибочно узнать.
– Мио? Ты что там высматриваешь?
Проклятье! Только внимание Нэльвё мне привлечь не хватало! Я замер, лихорадочно обдумывая, просчитывая и решая, что, дракон раздери, делать. Сказать им? Или молчать дальше?
Молчать... А что толку? Да, плакат не видно за моей спиной, но вряд ли он единственный на весь город. Уж у ворот и телепорта точно висят объявления о розыске, и мое в том числе.
Отчаянно хотелось схватиться за разрывающуюся от бесчисленных вариантов голову. Но вместо этого я - или кто-то, на мгновение ставший мной - медленно обернулся.
– Ничего, Нэльвё, - долетел до меня собственный, но словно бы чужой, голос.
– Ничего.
Ложь поднялась между нами стеной отчуждения. Я поднял на Нэльвё взгляд и улыбнулся.
– Все в порядке.
Камелия, только сейчас увидевшая сияние, ахнула. И, обернувшись ко мне, спросила:
– Что это?
Ее вопрос пришелся очень кстати, позволив уйти от неприятного разговора.
– Искажение пространства вокруг действующего телепорта, - мягко и доброжелательно ответил я, словно не замечая пристального взгляда Нэльвё.
– Красиво! Почти как северное сияние, - мечтательно проговорила девушка.
– Да, наверное. Я не был на Жемчужных Берегах.
Я делал все, чтобы не выказать волнение натянутых нервов-струн. И thas-Elv'inor, кажется, поверил. Во всяком случае - отвернулся. И, легонько подхлестнув поводьями, пустил лошадь шагом.