Ужасное сияние
Шрифт:
Таннер расстегнул свой респитатор.
— Забери это, Леони. Оно пригодится для защиты. Отправляй сначала детей.
— Хорошо, док, — та казалась какой-то потерянной, словно воображала: всё это сон или грёза внутри шлема.
— Леони, я буду последним. Постарайся не погибнуть и не бросить меня тут, окей?
Она моргнула единственным глазом. Таннер неловко коснулся её плеча. Рапторы во главе с Аро уже покинули ангар, снаружи бушевал ураган и мелькали молнии — может быть, этот ад на земле повторял не только падение Лакоса, но и катастрофу, разрушившую прежний мир, но сейчас Таннер думал: я на своём месте. Очень вовремя. Очень кстати.
В
«Я там никогда не была».
Та территория стала почти «террой инкогнита» после «Падения», а теперь Лакос пришёл к ним. Таннер вон умничает опять, что у них тут гибрид алада и человека. Леони вспомнились его теории — мол, «фрактальные сигнатуры» на самом деле нечто наподобие вирусов. Вирусы из чистого света. Вирусы из молний, искажённого пространства, из каких-то крохотных водоворотов прямо в воздухе.
Она бы не поверила ещё несколько дней назад, вот только накануне они видели огромную тварь, «заряженную» зелёным, а теперь бушевала буря.
Леони не хотела думать, кто именно заразился от твари. Леони старалась вообще не думать — мягкая вата, в которую завернули пульсирующие нервы глаза и мозг, позволяла это. Действовать. Работать. Бионика заменила мышцы, кости и кровь; лучше бы ей целиком превратиться в бионику, пока всё не закончился.
Как бы ни закончилось.
Первыми она взяла малышей — двух самых младших, девочку звали Таней, мальчика — Юсуфом, а фамилий Леони не то чтобы не помнила, они остались где-то в зоне ваты, очень мягкой и лишь слегка влажной от крови. Обоим было лет по пять-семь. Мальчик расплакался, когда они выскочили из ангара, и Леони приказала: «Ложись», а рядом грохнулся кусок стены от казармы. Из железобетонной конструкции торчали выпущенные кишки проводов, Леони разглядела даже мигающий кусок трёхмерного голо-плаката. Это зрелище заставило её зафыркать; она осеклась. Секунду промедли или опереди — и с мелюзгой бы случилось то же, что с храброй Яо, которая привела Таннера.
«Чёрт».
— Быстрее.
Небо было тёмным, но не как настоящее — без звёзд, без луны. Как будто туча песка поднялась и заклеила солнце, заполонила весь воздух. Ураган казался живым существом: кем-то капризным и злобным, кто громил здания и даже куски бетона с арматурой полигона, но выборочно. Ветра не чувствовалось. Буря то открывала глаз, то закрывала его — у неё он был тоже один, как у самой Леони.
Мальчишка хныкал и медлил. Приборы Леони засекли рывок — он подкинул бы их к нему и разорвал на куски, ей пришлось подхватить Юсуфа и посадить себе на плечо. Таня упорно семенила следом. Лицо у девочки было серьёзным и почти невозмутимым.
— Давайте, шевелитесь.
Телепорт до Ирая недалеко. Но он мог и не работать, они вообще-то его нечасто подключали, да и неизвестно, не вырвало ли эту будку с корнем. План паршивый. Ещё хуже, чем самопожертвование Аро и близнецов; но главное — не думать о лазарете, о том, что Нейт остался там. Превратился вот в это.
Алады могут быть паразитами и жрать тебя изнутри, как однажды сожрали целый мир. Они оставляют только воронки, траву, пустые земли.
Один такой поселился в Нейте, вырос и устроил вот это.
«Прекрати».
Леони не верила. Они уклонились от очередного броска — это был кусок раптора-машины с торчащей половиной тела, верхнюю половину черепа выломало, когда автоматика пыталась спасти человека знакомой уже прозрачной «шляпкой». Верхняя половина черепа и сгустки мозга болтались в слизи. Леони пригнулась, избегая заострённого штыря — какой-то балки или перегородки. Мальчишка на плечах снова заорал, а Таня побежала вперёд, указывая пальцем в сторону стоящего на отшибе квадратного строения. Там держали капсулы: всего две или три. Больше не требовалось.
«Они могут вообще не работать», — Леони некстати вспомнила про отключение света. Аварийные источники пришли на помощь, спасибо вечным батареям Ме-Лем, но это в ангаре. Чёрт, да она вообще понятия не имела, как функционирует эта штука!
Огромная зелёная молния наполнила небо. Леони подумала, что это похоже на восход и закат, а ещё на самый громадный пучок аладовой травы. Всегда будет теперь ненавидеть мерзкую поросль.
«Всегда», — она усмехнулась.
Таня сиганула в темноту открытой двери. Леони со своим пассажиром задержались ещё на мгновение; внутри с мерным гулом заработала подсветка, капсулы открылись во всей своей спокойной блестящей технологичности. Леони ссадила замершего, как суслик под фонарём движущегося раптора, мальчишку.
— Всё, валите внутрь.
Она поймала за руку Таню.
— Он на тебе, поняла? Отвечаешь как старшая по званию.
Девочка серьёзно кивнула. У неё были растрёпанные русые волосы и голубые глаза.
Леони подключила капсулу. Лишь бы энергии хватило, лишь бы вытянули бессмертные и всемогущие батареи.
Гладь стекла полыхнула оттенком, похожим на всю ту же проклятую зелень, ну, или Леони почудилось.
«Первые двое».
Она царапнула ногтем по стене; так, как прежде ставила засечки на Кислотной Бабке за каждую уничтоженную тварь. Потому улыбнулась, пытаясь отдышаться и сжимая кулаки. Снаружи грохот и мертвенная тишина сменялись друг с другом. Она выждала затишья и помчалась обратно к ангару.
Гражданские. Сначала все гражданские, Таннер — последний. Леони подышала концентрированным кислородом, в него, наверное, тоже чего-нибудь добавили, только не транков, а наоборот — стимуляторов. В крови кипел сумасшедший коктейль — одни элементы встраивались в метаболизм, стараясь перепрыгнуть через голову других, замыкали нейромедиаторы, заставляли её то едва ли не кричать от ужаса, то снова падать в мякоть искусственного спокойствия. Внутри была буря — прямо как снаружи.
Ей пришлось сделать ещё несколько таких ходок — туда-обратно. Всего несколько сотен метров, сколько именно — не считала. Один раз, провожая доктора Ван, Леони обернулась в сторону зелёного шпиля; рапторы собрались вокруг него на своих механизмах, готовые войти внутрь. Аро был впереди. Близнецы — кажется, это их механизмы двигались совершенно одинаково, словно зеркальное отражение друг друга, — окружали то, что осталось от лазарета, готовые прыгнуть внутрь по приказу субедара; точно на дно бездонной ямы. Столб странно мигал: то исчезал, то появлялся ещё ярче. Порывы ветра бились в такт этому ритму. Невидимое чудовище из ветра и молний хватало очередную стену или разбитую машину, швыряло наугад, но по всем правилам «ока» рядом с лазаретом образовалась «мёртвая зона»; внутри ничего не происходило. Казалось, будто рапторы могут там переночевать и вообще отдохнуть немного от бессмысленной битвы, безнадёжной бойни.